Ясный Огонь

– - Пока не очень понятно ваше предложение. Хотите отказаться от Т-40 в пользу плавающих броневиков?

– - Нам показали в Жешуве наш же Т-40, только установленный американцами на колеса. Сейчас он в ремонте, поэтому покажем его чуть позже. Переделка машины была кустарная, привод только передний. Проходимость нуждалась в доработках, и все-таки проект стоящий. Сам принцип нам с товарищами очень понравился. Поэтому предлагаем полностью сменить ходовую Т-40 на широкопрофильные облегченные колеса от БА-10, с увеличенными грунтозацепами. Машина станет колесной трехосной и полноприводной, но останется плавающей! Можно даже дополнительные приводимые от мотора ролики по бортам под днищем поставить, чтобы усиливать сцепление с поверхностью на неподготовленном берегу. А пока производство поляков только разворачивается, серию из пары сотен разведывательных Т-40 в гусеничном варианте все-таки стоит выпустить, но лишь до окончания испытаний колесного варианта. На доводке нового варианта, конечно, потеряем полгода, но зато выиграем заводские мощности для советских танков! При этом на самом потомке Т-40, в виду облегчения машины, можно добавить мест в боевом отделении. Вместо танка РККА получит отличную боевую машину для разведки. Бронекорпуса можно будет собирать из наборов деталей. Строить их можно будет серийно почти на любом автозаводе. Сколько нужно. На той же базе можно будет сделать легкую штабную машину. Как у поляков, машину авианаводчиков или легкую открытую зенитную установку с парой крупнокалиберных пулеметов. Такие будут полезны мотострелковым колоннам на марше. А вместо Т-40 в серию сразу на нескольких танковых заводах нужно массово ставить доработанных 'поляков'. Тем более что они даже немного повоевать успели. А мы с товарищем Гинцбургом могли бы все наработки по Т-126 и Т-40 внедрить в новом проекте, который и пойдет в серию.

– - Что скажете, товарищ Гинцбург?

– - Удивительно такое слышать от коллеги. Но в таком предложении действительно резон есть. Тридцать седьмой завод, выпускающий Т-40, конечно же, не сразу справится с выпуском 'поляков', но тут возможна широкая кооперация автомобильных и танковых заводов. Наше КБ готово участвовать в такой работе.

– - Ну, что ж товарищи. Предложение вроде бы многообещающее. При массовом производстве простеньких 'поляков' и технику на их основе можно строить десятками тысяч, а любые выпускающиеся сейчас и планируемые к серии средние танки требуют ресурсов в четыре и более раза больше. А по цене и в шесть раз больше станут. И это притом, что по огневой мощи поляк превосходит их всех кроме Т-28, Т-32 и КВ, а по бронезащите почти догнал Т-126 и не уступит Т-32 и Т-28 без экранов. Кстати длинноствольные 'сорокапятки' нужно, как можно скорее пускать в серию, они пригодятся везде, и в ПТО, и в башнях старых Т-26, и даже во флоте!

– - А что скажет товарищ Рокоссовский.

– - Товарищи, мне очень понравилась новая длинная 45-милиметровка и 60-мм пушка. Даже со старыми снарядами результаты существенно лучше. А при наличии новых боеприпасов, такие орудия позволяют проходить через вражеские танковые части, как нож сквозь масло. Если и броня будет нормально держать немецкие колотушки хотя бы до 400 м дистанции, то вообще отлично. Кстати, я видел в Жешуве еще четыре варианта таких машин. На самоходку ставили опытный крупнокалиберный возимый миномет калибра 160-мм (с барабанным механизмом зарядки на три мины) и с опускающейся сзади опорой. Вторая машина должна была стрелять ракетами с рельсовых направляющих. Третья была самоходным краном для этих ракет, а последняя мостоукладчиком для них же.

– - А почему эти машины не прибыли к нам на испытания? Товарищ Серов, почему так получилось?

– - Поляки их считают секретными, а остальные ничего принципиально нового в себе не несут. К тому же польский большой миномет пока вроде бы не стреляет. Не довели они его...

– - Гм. А ведь идея-то стоящая. Наличие таких огневых средств, как 160-мм миномет и тяжелые ракеты, в танковой дивизии помогло бы ей нормально решать большинство задач без применения буксируемых артсистем калибра 122-152мм. Вплоть до штурма городов. А это подвижность и снабжение. Кстати мостоукладчики, и самоходные краны также очень полезны танкистам.

– - Товарищи, мы не дослушали рассказ. Продолжайте, товарищ Рокоссовский.

– - Так вот товарищи. Наличие в дивизии недорогого, эффективно решающего большинство боевых задач, и при этом однотипного по ходовой части парка техники, резко повышает ее боевую устойчивость. На батальон из тридцати легких танков иметь две 'ремонтницы', одну штабную, одну заправочную, и пару штурмовых самоходок и пару зенитных самоходок. На танковую дивизию, помимо двух мотострелковых полков (или одного мотострелкового и одного кавалерийского), двух танковых полков, иметь разведбат из плавающих машин и бронированных транспортеров пехоты, самоходный артполк с 'дивизионным калибром', дивизион самоходных зениток, хорошо оснащенный рембат, саперно-понтонную роту, подвижный склад ГСМ и дивизион самоходных тяжелых минометов и ракет. И почти все это на однотипном гусеничном шасси. Пехотную поддержку передовых подразделений можно везти прямо на броне десантом. На марше, пара таких танков легко поднимет отделение, танковая рота пронесет на себе пехотный взвод. Танковый батальон доставит роту стрелков. Дозоры на плавающих танках и транспортерах пехоты выявляют позиции противника. Подошли к разбитому мосту, мостоукладчик вперед, остальные заняли оборону, пока переправа идет. Обнаружили заслон, танковый взвод с пехотой в обход, а самоходки огонь с корректировкой. Потом общая атака, скоординированная по радио. Уперлись в мощный опорный пункт, штурмовые самоходки с дивизионным калибром и пехота выбивают замаскированные позиции вражеской ПТО и метателей гранат. Танки с пехотными отделениями в прикрытии прорываются на участках с подавленной артиллерией. Вошли в город, зенитки и пехотинцы идут вперед, вынося пулеметные гнезда в окнах и на крышах, а танки чуть сзади 'ёлочкой' их прикрывают огнем по окнам домов и подвалов противоположных сторон улиц. Вон начальник оперативного отдела товарищ полковник Баграмян, лично участвовал, знает. Добавите, Иван Христофорович?

– - Так и есть, товарищи. Мы так в Жешуве работали. Правда, танки у нас были сборной солянкой. И наши, и 'чехи', и 'немцы' и 'поляки', и 'французы'. В городе зенитки полезней танка, потому что быстро огонь переносить могут, и по верхним этажам бьют. А танки так не умеют. Мне 'польский' комплекс нравится в первую очередь ремонтопригодностью. Если своими пушками враг, во время нашей атаки, выбьет несколько танковых рот. То подбитых сразу после боя вывезут тягачами к рембату, перекинут там целые элементы ходовой и детали движков с одних подбитых машин на другие. С самоходок или зениток на танки, или наоборот, и вперед. Разбили нам 45-мм длинноствольную пушку в танковой башне. Не беда. Ставим 60-мм орудие в ту же башню, и в бой. Ремонтники смогут быстро вводить в строй технику, и танковая бригада или дивизия сможет некоторое время воевать против сильного противника даже без подкреплений.

Подписанное всеми участниками решение утвердило солидарный запрос в НКО по изменению планов опытного и серийного строительства на следующий 1941-й год. Т-40 должны были выпускаться до конца января, а с мая их производство в доработанном колесном варианте должно было перекочевать на стоящийся под Комсомольском на Амуре новый завод. Удлиненное 45-мм и новое 60-мм орудия передавались в КБ Грабина и КБ Кондакова. С января же, на основе польского проекта по 'временному техпроцессу', сразу на трех заводах, должно было начаться производство самоходок с 76-мм пушками, штурмовых самоходок с длинной 45-мм пушкой бронированных заправщиков, штабных машин и самоходных зениток. К марту должны были пройти испытания и также пойти в производство по 'временному техпроцессу' и оба варианта танка, вместе с остальными вариантами гусеничной платформы. Вот только разработка 160-мм миномета была получена конструкторскому коллективу Шавырина со сдачей в буксируемом и самоходном вариантах лишь к сентябрю 1941 года. А ракетные системы для гусеничного шасси к такому же сроку должен был подготовить НИИ-3 и завод УПР НКВД в Красноярске.

***

В кабинете было жарко натоплено, и Эрнст попросил адъютанта немного проветрить помещение. Только сейчас ему стало ясно, что смерть их патрона, не только дала ускорение карьере, но и чуть отодвинула висящий над ним и Мильхом 'дамоклов меч' претензий вождя. За утраченное превосходство в небе, разбомбленные города Германии кто-то ведь должен был ответить. И этим кем-то благоразумно назначили мертвеца. Геринга даже хоронили без особых торжеств и траура по погибшему. Венок привез сам Удет, Мильх, несколько офицеров штаба, и чуть позже подъехал Гесс со своей свитой. Фюрер на похороны не приехал. К 'крылатому щиту и мечу рейха' у него накопилось множество претензий. Эту лавину критики первым принял на себя покойный. А заместитель главы Люфтваффе, Удет, некогда добившийся массовых поставок в эскадры, несущих огромные потери 'небесных черепах' пикировщиков 'Юнкерс-87', пока оставался на плаву. Не погибни Герман от пули того гауптмана, кто знает, не самому ли Эрнсту пришлось бы примерить свежие кровавые прорехи в своем парадном мундире. И хорошо если, без срывания погон и наград у расстрельной стенки. Зато теперь он глава Люфтваффе и фельдмаршал авиации, с перспективами стать рейхсмаршалом к концу противостояния с Альянсом. Конечно же, если конец этой войны будет для рейха победным. Несмотря на невысокий рост, Эрнст был модником, ему нравился шикарный парадный мундир фельдмаршала и блеск новых регалий, но на душе все же, было смутно. После гибели Геринга, массовые чистки прошли в министерстве и в штабах всех уровней. Некоторых бедолаг показательно расстреляли. Появилось множество надсмотрщиков из СС. А воздушных егерей и десантников Люфтваффе теперь параллельно подчинили отдельному штабу, курируемому Гиммлером. К тому же, большинство любимчиков 'Толстого Германа', были понижены в званиях и отправлены в самое пекло войны. Кто, в Бельгию, кто во Францию. Однако, пригнувшихся под этим 'ураганом', Удета и Мильха почему-то не тронули. Возможно, чтобы сохранить преемственность власти, и не допустить окончательной деморализации воздушных войск. А, вот, 'звезда дальней разведки' Теодор Ровель, настойчиво пропагандирующий создание полностью реактивных разведчиков 'Арадо' Е-370, застрял в своем звании и был стремительно укрощен в излишних амбициях. Гитлер не простил ему французского и греческого провалов, из-за которых марш войск Оси оказался сильно непарадным, и потому даже слышать не хотел о настоящих турбореактивных самолетах. Представленные ему летом образцы трофейных французских компрессорных ускорителей 'Светлячок' убедили вождя нации, что использование ВРДК и есть наиболее ценный и быстрый способ завоевания 'господства в небе'. Именно с подачи фюрера, изменение планов авиационного производства кренилось в сторону большего производства истребителей и компрессорных ускорителей. Прочие реактивные работы, не обещающие отдачу в течение полутора лет, было приказано закрыть и законсервировать(впрочем, программ по крылатым и баллистическим ракетам это не коснулось). Поэтому все проекты полноценных ТРД фирм 'Хейнкель', 'Юнкерс', 'БМВ' (и 'Брамо'), были срочно зашифрованы Удетом, как 'программы модернизации реактивных ускорителей'. Все же, по-глупому терять достижения было бы обидно. Немаловажную роль в той одержимости фюрера сыграло пренебрежение к компрессорной технологии ныне покойного партайгеноссе Геринга, и авторство в ней ненавистного Пешке-Моровски. Гитлер считал, что покойным рейхсмаршалом из-за амбиций и глупых интриг против пленного Пешке было упущено время, и нанесен большой вред рейху. И поэтому фюрер требовал, чтобы теперь все воюющие во Франции боевые самолеты Фатерлянда сразу получали такие ускорители. От столь поверхностной заботы, Люфтваффе все больше становилось образцом штурмовщины в армии. Удет даже не пытался увещевать безумное начальство. Он-то отлично понимал настоящую цену компрессорным ускорителям. Некоторое улучшение разгонных качеств и скороподъемности, не окупало серьезное снижение всех прочих характеристик. То, что в умелых руках, даже 'Светлячки' давали преимущество в бою, являлось скорее исключением, нежели правилом. Но спорить с вождем было невозможно. Заикнувшийся было о том Эрхард Мильх, тут же стал сам объектом едкой критики, а заодно фигурой, не приглашаемой на важные совещания. Просто он забыл, что мнений могло быть только два. Одно принадлежало фюреру, второе было не правильным. А между тем, разработка турбореактивных аппаратов фирм 'Хейнкель', 'Арадо' и 'Мессершмитт' продолжалась, чуть ли не подпольными методами. Удет ожидал через год достижения ими скоростей свыше 800 километров в час. Но, до этого времени, не стоило даже надеяться на выпуск малой серии хотя бы для обучения будущих реактивных частей. Лишь демонстрация фюреру полностью готового оружия, могла бы поколебать его фанатичную убежденность в правоте принятых ранее решений. И, следовательно, любая авария на том будущем показе была просто недопустима. Образцы предстояло доводить до максимальной степени надежности, а это было чревато большими потерями времени. В голове Удета даже родилась бредовая идея, специально придумать наличие таких аппаратов у противника. Ревность вождя нации к любым зарубежным достижениям, могла бы помочь ускорить работы по турбинным реактивным моторам в Фатерлянде (как уже случилось с компрессорными ускорителями). Но как этого было добиться?! Подбросить образцы якобы трофеев? Но как это сделать, так чтобы не попасть под проверки Гестапо, и чтобы по другим каналам пришли подтверждения? Тем более что техническую службу RLM плотно опекали умники из СС. Любые махинации тут же станут известны очкарику Гиммлеру. А уж этот-то придумает, как из заботы о техническом превосходстве рейха раздуть пугало очередного 'заговора военных'. От таких мыслей голова у фельдмаршала Удета начинала болеть, поэтому напряженные раздумья были отложены им на будущее (однако, крамольные идеи о восстановлении старой дружбы с русскими и американцами все время возвращались к нему)...

Сейчас наиболее остро стоял вопрос с планированием десантной операции 'Нарвал' в Ирландии. Наличие такого 'германского форпоста' у британских берегов, разом изменило бы расклады в буксующей войне. Побывавший в Аугсбурге фюрер, был очарован самолетом-гигантом 'Слон', вышедшим на финальные испытания. Именно такие восьмимоторные монстры должны были, по мнению Гитлера, принести свободу ирландцам. А, заодно, и отрыть для Вермахта 'нежное подбрюшье соединенного королевства'. Характеристики аппарата были действительно фантастическими. С грузом в двадцать тонн он вполне мог долететь из Дании до Эдинбурга на скорости почти как у 'Ю-52'. В воздух с легкостью поднимался средний танк T-IV, или пара грузовиков с минометами и другим вооружением, или полностью вооруженный десантный батальон в количестве 200 с лишним человек. От Удета требовалось срочно подготовить к боевым действиям особую эскадру сверхтяжелых транспортных машин (как всегда, в моменты озарений фюрера, вопрос о стоимости новой 'большой игрушки' уходил на второй план). Итого, вместе с планерным десантом, буксируемым груженными снаряжением 'тримоторами', в первой волне ожидалась высадка сразу двух дивизий. Снабжение планировалось и с неба крылатыми транспортниками, и из-под воды U-ботами. В течение недели группировка должна была достигнуть численности полноценной армии в сто тысяч штыков, при двухстах танках, и трехстах орудиях. По мысли фюрера, восстание ирландских патриотов должно было быстро удвоить количество солдат этого фронта. Прикрывать 'Нарвал' с неба должен был целый флот оснащенных компрессорными ускорителями новых 'Юнкерсов-88' и тяжелых пушечных истребителей 'Мессершмитт-110'. Начало операции планировалось на раннюю весну 1941 года...

Сделав пару телефонных звонков, Эрнст отодвинул на край стола цветное фото мессершмиттовского 'Слона' и припомнил свою последнюю встречу с автором идеи о таком тяжелом носителе. Случилось это за несколько недель до налета брандеров на Берлин. В тот раз, в руки патрулей фельджандармерии и тыловых охранных рот попали три сбитых над Германией женских экипажа. Один американский и два смешанных, с русскими и французскими летчицами. Геббельс еще не успел придумать свое новое "шоу с пленными феминами", а Удет, как раз проводил проверку в Польше, когда получил в Кракове то странное письмо. Письмо оказалось на подносе вместе с кофейником, а официант что-то мямлил, про господина который уже ушел, и просил это вам передать. В письме значилось следующее:

– -------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

'Ваше высокопревосходительство! В память о нашей неоконченной дуэли, прошу уделить мне полчаса вашего лётного времени, сегодня в 14 часов над местом с координатами (...). Буду один. За вашу безопасность готов ответить головой. Предмет беседы важен нам обоим...

С уважением, А.П.'

– -------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------