Язычник

Однако у Борга к Илье свой интерес – воинская опора, Марью же он хотел принести в жертву. Пока волхв и Илья нужны друг другу, но Илья понимал, что полностью довериться Боргу нельзя.

А сейчас по-любому надо ждать, пока Марья проснется, придет в себя – не нести же ее на плечах в центр, на площадь? Илья решил, что, как только Марья очнется, отойдет от зелья, он отведет ее на постоялый двор. Там люди, охранники-вышибалы на дверях. Защита слабая, но все же… А потом – к волхву, он присоветует что-нибудь. Наверняка у Борга в деревнях и хуторах сторонники есть, куда можно Марью отвезти. Тогда руки у Ильи развяжутся, и он не будет воевать с оглядкой на тыл.

Час шел за часом, и Илья уже беспокоиться начал – не слишком ли сильно зелье? Однако около полудня Марья, до того лежавшая неподвижно, стала подавать первые признаки жизни, шевелиться. Через некоторое время она открыла глаза, но взор ее был еще туманным.

– Где я?

Илья подошел сразу. Он присел на постель, взял в свои руки девичью ладошку:

– Ты дома, Марьюшка. Все хорошо, я рядом.

– Славно-то как! Или я все еще сплю? Голова тяжелая.

Марья уселась в постели.

– Ничего не помню. А как я домой попала? Незваные гости меня во дворе связали и в мешок сунули. Долго несли куда-то, потом в комнату без окна поместили. Потом я уснула, а проснулась дома. Чудеса какие-то! Или мне все это снится?

– А ты ущипни себя! Больно? Вот видишь! Дома ты! И я тебе не снюсь!

Марья встала, потянулась.

– Ой, а чем это так пахнет? Пойду в поварню, проверю.

Пахла прокисшая каша.

Пока Марья отмывала чугунок, Илья решил проверить содержимое мошны воеводы – на сколько же он наказал Вышату?

Развязав узелок, он высыпал монеты на стол. Ого! Да здесь целое сокровище! Несколько золотых монет, которые Илья вообще видел впервые, похоже, что арабские, и десятка четыре серебряных. Не Вышата, а богатенький Буратино! А в избе наверняка еще и сундучок с ценностями есть. Воевода княжеское жалованье получал, а кроме того, в походах долю от трофеев изрядную имел. Если простой дружинник получал одну долю, то десятник – уже две, а сотник – четыре. Жил Вышата один, без семьи, ел-пил-одевался за счет князя, деньги тратить ему было не на что, вот он состояние себе и сколотил.

Илья понимал, что потеря денег для Вышаты – комариный укус, больше удар по самолюбию. Но меч! Слишком хорошо его ножны украшены, и клинок знали князь с дружиною. Забрав его, Илья нанес воеводе обиду кровную. Теперь Вышата не смирится, пока Илью не пленит или не убьет и не вернет себе оружие. Отныне Илья стал для воеводы личным врагом, противником номер один, большим, чем волхв. Такого ущерба для чести Вышата еще не знал. Для любого воина утратить оружие – значит потерять лицо, а для воеводы – вдвойне.

Неизвестно, чем кончится нынешнее противостояние, бунт, возглавляемый волхвом. В далекой перспективе Илья знал, что православие победит, а язычники, если и останутся, то как экзотика. А в ближайшем будущем Суздаль для него – фактически запрещенная территория, воевода не успокоится, пока не отомстит. Илья теперь – персона нон грата. Он уже осознал, что покупка своей избы была зряшной тратой денег. Встать к кому-нибудь на постой, к одинокой старушке, да еще с полным коштом, питанием было бы для него лучше всего. Расходов – на копейки, и никаких забот. «Но ничего, – сделал вывод Илья, – на ошибках учатся».

Он сгреб монеты и ссыпал их в мошну. Туда же высыпал скромные запасы из своей мошны.

Илья еще не знал, что час назад, в полдень в город вернулся князь с дружинниками и что воевода доложил ему о бунте, о волхве и о свирепом воине Ратиборе, побившем насмерть и ранившем множество дружинников. Князь и сам видел обгоревшие бревна тына, как свидетельство штурма детинца. Однако воевода проявил доблесть и умение, отстоял детинец, за что князь выказал ему свое удовлетворение. Об утраченном мече и «потерянной» мошне воевода благоразумно умолчал, прицепив на пояс другой меч, из запасных, который брал с собой в походы.

О прибытии князя с дружинниками волхв узнал в числе первых – соглядатаи и лазутчики донесли новость сразу же. Волхв впал в раздумья. Одно дело – поднимать народ отстаивать веру в древних богов, и совсем другое – воевать с князем. Князь по положению – владелец всех земель и смердов, и бросить ему вызов – себе дороже.

И волхв принял решение временно притихнуть. Не получилось здесь и сейчас, можно объединиться с другими волхвами, в других городах – том же Ростове, Ярославле, и продолжить гонение на христиан.

Он еще не успел отдать распоряжение помощникам, как один из них, Похвислав, доложил о приходе Ратибора.

– Зови! – коротко бросил Волхв.

Ратибор вошел с Марьей, и комната сразу показалась волхву тесной.

– Садись, Ратибор! – Марью волхв как будто не замечал.

Илья уселся и посадил девушку рядом с собой.

– Князь с дружиною в Суздаль вернулся, – оповестил воина Борг, – и для нас это известие плохое. Выступи мы сейчас – и князь решит, что бунт против него. Он призовет на помощь других князей, как это было полвека назад. Шансов у нас нет. Я принял решение уходить в Ростов. Это недалеко. Два дня ходу пешком – и земля одного княжества. Буду готовить выступление там. Не скрою, много времени надо, не один месяц может пройти. А тебе советую из Суздаля уйти. Личность ты приметная, и, если останешься, воевода тебя в покое не оставит.

– Согласен, – кивнул Илья.

– Осень на носу, за ней зима, народ в такое время не поднимешь. Осенью грязь непролазная, зимой морозы трескучие. Живи спокойно, а по весне, как земля просохнет, трава зазеленеет да смерды отсеются, иди в Ростов. Обо мне услышишь, где искать. А может, помощники мои, Похвислав или Варяжко, тебя найдут, известят. А пока свободен, и да пусть помогут тебе Макошь и Перун!

– Я понял, волхв. Просьба у меня к тебе еще одна. Мыслю, время неподходящее, но я тебя надолго не задержу. Нареки нас перед богами мужем и женой.

У Марьи глаза округлились – ни о чем подобном разговора с Ильей не было.

Волхв, обычно беспристрастный, тоже удивился. Обряда по традициям совершить невозможно: капища нет, сватов не засылали, посаженого отца-матери нет, гостей. Но и отказать Илье он не мог – тот много сделал для восстания.

Илья выставил на стол деревянную фигурку Макоши. Волхв взял ее в руки, бережно огладил, осмотрел.

– Где ты ее взял? Столь древней работы я не видел давно. Не иначе – покровитель и защитник она твой. – Волхв встал со скамьи: – Возьмитесь за руки, чада любезные.