Йошкин дом

Сообразила, рассмеялась, состроила себе в зеркале рожу. Помогло. Набрала наконец правильный номер, не «шесть» после единицы, а «пять». Занято!!!

Тупо посмотрела на телефон. Он опять разговаривает с Луизой? Умираю.

Звонок. Алло. Эстебан.

Он не дома, он задержался на работе. А дома — его мама, одна. Он соскучился по мне. Поговорили хорошо. А на душе все равно скребет: маме—то Эстебана о чем два с половиной часа говорить с Луизой?

Была у психолога. Психолог считает что все мои проблемы с Эстебаном — следствие моих отношений с папой. Папа умер, когда мне было двенадцать лет и с тех пор я хожу и ищу себе нового папу. Так говорит психолог.

Если это правда, Эстебан мне вряд ли подходит. Он не любит детей.

Еще психолог говорит, что я, очевидно, ревновала палу к маме, поэтому теперь болезненно ревную всех ко всем. По—моему, это чушь. Папа и мама — это одно а Эстебан и Луиза — совсем другое. Эстебана невозможно не ревновать к Луизе.

Позвонил Эстебан, пригласил гулять. Я узнала заранее: Луиза в городе, он, никуда не уезжала. Значит он меня просто так приглашает. Согласилась, гуляли. Эстебан был веселый, обнимал меня, много смеялся. Потом ушел. И только тогда я сообразила, что ушел он скорее всего к Луизе. Просто пошел ко мне заранее, чтобы потом я не мешала ему пойти к ней. Или, может быть, он был у Луизы вчера, доволен, а сегодня пришел ко мне? Проплакала целый вечер.

Хватит. Надоело.

Спала с Хьюго. Понравилось.

Спала с Хьюго. Не понравилось.

Спала с Хьюго. Понравилось.

Спала с Хьюго. Не понравилось.

Спала с Хьюго. Понравилось.

Спала с Хьюго. Не понравилось.

Выгнала Хьюго. Надоел.

Была у психолога. Психолог считает, что все мои проблемы с Хьюго — следствие моих отношений с мамой. Проплакала целый вечер.

Приходил Эстебан, принес букет цветов. Кажется, они поссорились с Луизой, хотя он говорит, что нет. Целую его, а перед глазами — она. Не забыть позвонить Хьюго.

Эстебан утверждает, что я все выдумываю и что с Луизой они и просто дружат. И что отношения у них совсем другие, чем у нас. Бывает и такое, — говорит Эстебан.

Не верю.

Шла по улице, мимо проехал автобус. Прямо по луже. Обрызгал всех прохожих, по меня — больше всех. Почему?

Вечер испорчен. Настроение тоже. Сижу и жду, когда позвонит Эстебан.

Эстебан не звонит. Хожу с телефоном везде, даже в душ. Мой папа похоронен в Санта—Исидоре, на старом кладбище под горой. Если то, что говорит психолог, правда, брошу все и поеду в Санта—Исидор. К папе.

Возьму лопату, разрою могилу, достану папу и застрелю его нафиг.

Эстебан не звонит. Хожу с телефоном в туалет. Болит живот.

С утра померила температуру. Температуры нет, но что—то колет в боку и ноет в спине. К врачу идти боюсь.

Ходила к психологу. Психолог посоветовал пойти работать. Проплакала целый вечер (зачеркнуто) два вечера.

Эстебан позвонил. Сказал, что был в командировке. Говорила со Стеллой, узнавала про Луизу. Оказывается, она тоже в командировке, в другой, не с Эстебаном. Значит, он звонит мне, чтобы спокойно пообщаться со мной, пока ее нет.

Очень болит печень справа.

Была у психолога, опять рассказывала про папу, опять плакала. Пора к Санта—Исидор.

Найду могилу возьму лопату, разрою яму и лягу рядом.

Говорила со Стеллой. Она жалуется на какие—то дурацкие душевные проблемы неизвестно из—за чего. Удивительно, какие странные бывают люди.

Когда он приходит ко мне, я сразу начинаю думать: он пришел потому, что вчера был у нее? Или потому, что пойдет к ней завтра? Очень болит левая грудь.

Серые будни продолжают заключаться в том, что не дают. Левая грудь все еще болит. Надо будет спросить Эстебана, каковы симптомы начала рака.

Шла по улице, увидела Луизу. Луиза беременна!!!

Дорогой Эстебан, надеюсь, ты понимаешь, что теперь мы с тобою уже никогда (зачеркнуто)

Дорогой, после того, что я узнала (зачеркнуто)

Эстебан, между нами всё (зачеркнуто)

Не думай, что если ты молчишь, то я (зачеркнуто)

Пусть тебе глубоко безразлична моя судьба, но Луизу—то ты за что (зачеркнуто)

Наши отношения.

Наши отношения.

Наши отношения.

Ха—ха.

Решила повеситься. Позвонила Эстебану попрощаться.

Пришел Эстебан, вынул из петли. Ч—ч–черт.

Договорились, что завтра он придет и мы пойдем в ресторан. Ресторан находится на той же улице, на которой живет Луиза. Эстебан утверждает, что ничего страшного не произойдет, даже если мы ее встретим.

Сегодня в два часа дня я поняла, что больше не люблю Эстебана.

Позвонил Эстебан, сказал, что поход в ресторан отменяется: у него изменились планы. Проплакала до утра.

Ничему не верю, никому не верю. Психологу тоже.

Третий день ничего не ем. Похудела на пять килограмм. На улице подростки подходят знакомиться. Жаль, что я на улицу не выхожу.

Вышла на улицу купить хлеба. Тут же пристал какой—то мужик, попросил телефон. Мужик ничего. Телефон дала.

Его зовут Роберто. Звучит приятно. Пригласил в кино. Отказалась.

Роберто, Боже мой. Я и забыла, что в жизни такое бывает. Я и не думала, что это вообще возможно. Боже, какое счастье. Спасибо, спасибо, спасибо Тебе за него.

Теперь все будет иначе. Я уверена в этом. Я счастлива.

Заходил Роберто, но ненадолго. Надолго не смог: обещал другу помочь с машиной. Проговорился, что друга зовут Тереза.

Проплакала целый вечер.

Спала с Хьюго. Не понравилось.

Не была у психолога. Психолог заболел.

С УТРА ДО ВЕЧЕРА

Я тебя не ревную. Только, может быть, к уголку подушки, что во сне обнимаешь душно ты, уйдя от меня в покой. И немножко к лимонной дольке, у тебя в стакане тонувшей, да так и не утонувшей, спасенной твоей рукой. Я тебя не ревную. Разве это ревность — к зеленой блузке? Ты так любишь зеленые блузки, так радостно их надеваешь. У меня неприлично развит инстинкт сохранения сказки — и я целую тебя по—французски. Французистей не бывает.

Я тебя не ревную, что ты. Ну, бывает, к одежной щетке. Но зачем же смешная щетка так страстно тебя касалась? Напиши на ладони ноты — я прочту их путем щекотки. И запомни язык щекотки — то, как это сейчас писалось.

Я тебя не ревную. Полным надо быть дураком, пожалуй, чтоб тебя ревновать к ступенькам, по которым стучит каблук. Я стою в середине комнат и нисколько, нисколько не жалуюсь. Только ревность мою репейником не отпускает стук.

Я бывал и прощен, и выжжен; и меня, как трапу, косило. Я бываю и зол, и весел (ревновать — презабавный труд). Но к мурлычущей кошке рыжей ревновать перестать не в силах я тебя, утомясь от песен, ожидающих тех же рук.