Юденич
Шрифт:
— Будет исполнено. Только помочь Экспедиционному Корпусу пехотой я сейчас не в состоянии.
— Ничего, Баратов будет угрожать туркам у Багдада кавалерийским рейдом — в Месопотамии мало кавалерии.
— Согласен. Если её Энвер-паша не перебросит из Сирии и самой Турции.
— Думаю, что у него такое просто не получится...
В силу известных причин генерал-лейтенант Баратов не мог держать большую часть своих сил на фронте, который он удерживал на линии Сенне, Алиабад, Хорриабад, — половина войск в тылу и резерве. Турки имели против него по фронту сил меньше — 4 пехотных батальона, 4
К тому времени положение англичан на иракском юге стало ещё более сложным, чем во время проведения Эрзерумской операции. Принятые в апреле английским корпусом попытки силами 4 дивизий на берегах реки Тигр деблокировать осаждённую турками крепость Кут-эль-Амара, занятую войсками генерала Таунсенда, успеха не имели.
К тому времени командир осаждённых британцев официально оповестил Лондон, что запасы провианта у него подходят к концу и если его не деблокируют, то он сдастся в плен неприятелю. Вот почему правительство Великобритании так настойчиво требовало удара баратовского корпуса по Багдаду.
28 апреля, после 147-дневной осады, британские войска капитулировали и в плен к туркам попали 5 генералов, 3 тысячи английских солдат, 7 тысяч индусских солдат и 3300 военнослужащих частей обслуживания. Стамбул пришёл в ликование. Ещё бы — военное поражение было нанесено самой Британской империи на фоне неудач султанских армий на других фронтах.
Командующий Кавказской армией был вынужден отдать генералу Баратову приказ о наступлении. Русские с боем заняли город Каср-и-Ширин, захватив там громадные запасы военного имущества противника. Турки были оттеснены к городу Ханекин и отошли с персидской территории в пределы Ирака.
Но большего Баратов со своими 8 пехотными батальонами на линии фронта в 800 вёрст сделать просто не мог. Англичане же требовали от русской пехоты силой в два полка то, чего не смели требовать от своих 4 дивизий на берегах Тигра.
Баратов отправил для связи с англичанами разведывательную сотню казаков-кубанцев сотника Гамалея. Та прорвалась с боями через территорию расселения враждебно настроенных курдских племён и прибыла к союзникам. Но англичане, как говорится, даже пальцем не пошевелили для установления непосредственного контакта с русскими на границе Персии и Месопотамии.
Когда об этом и многом другом в поведении союзников-англичан было сообщено Баратовым в штаб Кавказской армии, Юденич связался по радио с командиром русского Экспедиционного корпуса:
— Николай Николаевич, поздравляю с успехом. Как ведут себя турки после ухода из Каср-и-Ширина?
— Отошли к Ханекину. По данным разведки у них там скопилось много пехоты.
— Как ведут себя союзники по ту стороны границы?
— Как и прежде. Общаться с союзниками в войне никак не хотят.
— Что сообщает сотник Гамалей?
— То же самое.
— В таком случае приказываю вам приостановить наступление. В Месопотамию силами корпуса не входить ни под каким предлогом. Не увлекаться даже преследованием разбойных курдов.
— Тогда какие задачи ставит передо мной штаб армии?
— Укрепиться
в Каср-и-Ширине и к западу от него.— Задача понята. Что ещё будет приказано?
— Вести денно и нощно дальнюю и ближнюю разведку.
— Будет исполнено.
— Сообщаю, что в Месопотамии произошла смена командующего 6-й турецкой армией. Командовавший ею германский фельдмаршал фон дер Голь-паша на днях умер от тифа.
— Кто заменил его?
— Известный вам Халиль-паша.
— Есть ли в штабе Кавказской армии данные о силах турок в Месопотамии?
— Есть и довольно достоверные.
— Что держат турки против англичан против Кут-эль-Амара?
— Только один слабый 18-й армейский корпус в 16 тысяч человек. Против вас, Николай Николаевич, действует по приказу Халиль-паши 13-й корпус. Он заметно сильнее 18-го.
— Сколько в нём сил?
— По явно неполным данным 25 тысяч бойцов и 80 орудий.
— Но турецкие аскеры — это не мои стрелки и казаки. Ваше превосходительство, прошу разрешения нанести удар по Ханекину. Считаю, что есть надежда его взять у турок.
— Вы реально рассчитали свои возможности?
— Да, надеюсь на успех.
— Тогда атаку города Ханекина разрешаю. В случае успеха вам ставится задача удержать его.
— А если мы не возьмём Ханекин?
— В случае неудачи разрешаю отход на прежние позиции.
— Приказ понят...
Ранее удачливый Баратов на сей раз явно переоценил свои силы и возможности. Турки атаку русских на город Ханекин отразили и сами перешли в наступлении, войдя на Территорию Персии. Они захватили сперва Керинд, а затем и важный по положению город Керманшах, но дальше им продвинуться не удалось.
Когда командующего Кавказской армией запросил из Ставки начальник штаба генерал Алексеев о причинах отхода баратовского корпуса, Юденич ответил предельно кратко:
— Экспедиционный корпус отошёл не под давлением турок.
— Как это надо понимать, Николай Николаевич?
— Наши войска оказались в непривычном для себя маловодном и выжженным солнцем районе Ханекина. Только от солнечного удара погибло очень много людей. Пошёл падеж конского состава.
— Но ведь такое можно было предвидеть.
— Предвидели и докладывали о том в Ставку.
— Николай Николаевич, могу только сказать, что требования союзников к России государь считает обязательными для выполнения.
— Но тот же Ханекин показал, что англичане на юге Месопотамии даже с места не сдвинулись.
— Мы об этом запрашивали Лондон. Там сослались на трудности боев на берегах Тигра.
— Тогда какие могут претензии к генералу Баратову, Михаил Васильевич? Ведь он мой прямой подчинённый.
— У Ставки нет претензий к вам. Только будьте, пожалуйста, в следующий раз предупредительнее во взаимоотношениях с англичанами на вашем театре войны.
— Хорошо. Я учту ваш добрый совет...
Баратов отвёл войска Экспедиционного корпуса в более здоровые по климату горные районы. Если в боях с турками за май месяц он потерял всего 460 человек, то от болезней и прежде всего от малярии — 2430 человек, больше трети всего боевого состава корпуса. Некоторые батальоны и сотни напоминали собой малярийные лазареты.