Юлианна, или Опасные игры.

– Какое у тебя важное дело? – спросила Аннушка, когда они с Дарой пришли в Норку.

– Важное дело?.. Ах, да! Я хотела с тобой посоветоваться, какую ленточку мне лучше подвязать Бильбо – красную или зеленую?

Аннушка вспомнила, как точно так же спрашивала у нее Юлька: какого цвета бантик прикрепить к волосам – розовый или желтенький? Она улыбнулась, но к глазам подступили слезы… Юлька тогда еще с каким-то другом советовалась, и тот будто бы предложил выбрать желтый. «Кто же это был, ведь не Юрик же?» – не могла вспомнить Аннушка. Но она посоветовала Даре:

– Привяжи Бильбо желтенькую ленточку: это будет и красиво, и заметно на коричневом фоне.

– Умница, Юлианна, у тебя такой хороший вкус! Я так и сделаю.

Дара до самого ужина возилась с Бильбо, поминутно обращаясь к Аннушке:

– Погляди, разве он не лапушка? Разве он не котик?

– Какой же он котик – он кролик! – смеялась Аннушка. – Хоть и похож на коричневого котяру мисс Морген.

– А вот как раз котяра мисс Морген вовсе не кот, а брауни.

– Ну да, я знаю: кот по имени Брауни.

– Не-а. Он брауни, который любит на людях принимать вид кота. Брауни – это домовой. Мисс Морген привезла его из Шотландии.

– Да, Финегас что-то такое говорил… Но твой-то Бильбо, надеюсь, настоящий кролик или тоже какой-нибудь притворяшка?

– Бильбо, к сожалению, самый обыкновенный кролик. Я его спасла в тот день, когда меня в первый раз привезли в Келпи. Бильбо приехал со мной в одной машине: его привезли в клетке вместе с другими кроликами на корм Келпи. Когда кроликов выпустили и Келпи бросилась их ловить, глупый маленький Бильбо с перепугу прыгнул прямо ко мне на руки. Разве можно было отдать его на съедение? Я спрятала его под куртку, и Келпи его не заметила. Потом леди Бадб разрешила мне его оставить: она сказала, что Бильбо еще пригодится в Келпи.

– Зачем же ты кормишь эту злобную Келпи сосисками, если она чуть не сожрала твоего Бильбо?

– Не понимаешь?

– Нет.

– Это я ее задабриваю, чтобы она больше никогда не вздумала охотиться на Бильбо.

– Ты что, собираешься выходить из сида на прогулку с Бильбо?

– Конечно, не собираюсь! Но мало ли что…

– Послушай, Дара, а что, наши келпинки так и сидят взаперти в этом холме до самых каникул?

– С чего ты взяла? Нет, мы иногда выходим из сида. Во время Хэллоуина, например, мы всегда ездим в ближайший городок на праздник. Знаешь, как там весело! Мы гуляем по ярмарке, участвуем в процессии ряженых, пристаем к прохожим, а вечером жжем костры вместе с горожанами. Только по-ихнему это Хэллоуин, а по-нашему – Самхэйн.

– Подожди-ка. Значит, получается, я тоже могу выйти из сида?

– Ну да, вместе со всеми.

– А одна могу?

– Зачем это тебе? – удивилась Дара.

– Ну… окрестностями полюбоваться.

– Тут нет никаких окрестностей, одна голая природа кругом. Вот ракиты начнут облетать, и профессор Морриган поведет первокурсниц на берег за прутьями для метел. Правда, не знаю, захочется ли тебе тогда любоваться окрестностями!

– А что, разве это так трудно – резать прутья?

– Еще как! Потому-то у каждой ведьмы обычно бывает только одна полетная метла. Ну, пока учишься, конечно, изведешь две-три учебные метлы, но настоящую полноценную метлу обычно удается смастерить только под конец учебы.

– Неужели так трудно сделать обыкновенную метлу? Подумаешь, изобретение всех времен и народов!

– Это ты правильно заметила, Юлианна,

– Дара зажала Бильбо между колен и задумчиво разглаживала желтый бантик у него на шее.

– Подумать только, у всех народов во все времена были метлы, а ведьмы и колдуны умели их использовать для полетов.

– А у тебя есть своя полетная метла, Дара?

– Конечно, есть. В шкафу на вешалке висит.

– Дашь прокатиться?

– Не-а.

– Почему?

– Настоящая ведьма никому не доверяет свою метлу.

– Понятно…

– Пошли ужинать.

– Пойдем.

За ужином Дара то и дело косилась в сторону одиноко сидящей за своим столом Ясмин.

– Не нравится мне эта твоя принцесса, – наконец призналась она.

– Почему это?

– Скучная какая-то, неинтересная. Вот послушай:

Дева из королевства Нафтания и глупа, и скучна, как литания [17] .

Знать, король Нафталин не сумел дать ей, блин, надлежащего воспитания.

Аннушка помолчала, потом спросила:

– Что такое «литания»?

– Понятия не имею, но знаю: что-то очень занудное.

Аннушка опять замолчала.

– Тебе не очень нравится мой лимерик? – жалобно спросила Дара.

[17]

Литания – молитва у католиков, которая поется или читается во время торжественных религиозных процессий. В переносном значении – длинный и скучный перечень чего-либо, причитания, нескончаемые жалобы.

– Совсем не нравится, – сказала Аннушка, встала и пошла к лифту.

Ракиты начали облетать в октябре. К этому времени первокурсницы уже научились разбирать на прутики и снова собирать учебную модель полетной метлы. Труднее всего было учить заклинания в стихах, с которыми положено резать прутья для метел, причем на гэльском языке. На последнем уроке была проверка усвоенных знаний.

– Мэри О'Кейси, почему каждая уважающая себя ведьма должна собственноручно изготовить для себя полетную метлу? – спросила профессор Морриган.– Это для того, профессор, чтобы на ней не могли летать посторонние. Собственноручно сделанная метла слушается только свою хозяйку. Плоха та ведьма, которая летает на чужой метле!

– Правильно, Мэри: не на свою метлу не садись! Следующий вопрос, девицы. Почему каждый прут надо выбрать и срезать по отдельности, прочитав перед тем Первое заклинание метлы? Казалось бы, можно нарезать прутья как попало, даже купить их на рынке, а уже потом прочесть заклинания над всеми сразу. Кэтлин Монтегю, прошу!

– Заклинание читается над каждым отдельным прутом для того, чтобы увеличить силу тяги, профессор.

– Отлично, Кэтлин. Сколько должно быть прутьев в хвостовом оперении обычной метлы, Юлианна Мишина?

– Шестьдесят шесть, профессор.

– Хорошо, Юлианна. Милли Милн, прочти нам, пожалуйста, Первое заклинание метлы.

Милли Милн встала, закрыла глаза и заголосила торжественно и заунывно:

О, подруга красная Ракита, не качайся предо мной сердито, не дрожи, как робкая Осина Уступи мне, о Ракита, сына!

Ждет его завидная судьбина:

станет сын твой быстрым и летучим, будет он, перегоняя тучи, с ветерком летать по поднебесью, распевая радостную песню; примут его в крепкие объятья новые ракитовые братья.