Юлий Цезарь

В ту же ночь, когда Цезарь встретился с Клеопатрой, он попросил привести к нему ее брата, надеясь их примирить. Увидев рядом с Цезарем Клеопатру, Птолемей пришел в изумление. Он еще больше удивился, когда до него дошло, что Цезарь держит сторону Клеопатры. Птолемей пришел в бешенство, выбежал из дворца, на глазах у ранних прохожих сорвал с головы корону и разрыдался. Александрийцы знали, что Птолемей вздорный молодой человек и к тому же марионетка своих советников, но и они возмутились, узнав, что Птолемея унизил римский военачальник. У дворца собралась взбудораженная толпа, грозившая силой ворваться внутрь. Тогда Цезарь вышел к собравшимся и хладнокровно им объяснил, что он всего лишь пытается выполнить волю Птолемея XII Авлета — установить в Египте мир и спокойствие. Затем Цезарь собрал ассамблею, на которой призвал знатных александрийцев восстановить соправление Птолемея и Клеопатры. Чтобы подсластить пилюлю, Цезарь пообещал вернуть египтянам Кипр, завоеванный Катоном за несколько лет до этого.

В течение нескольких последующих дней Цезарь пытался восстановить в Александрии спокойствие и уладить конфликт между Птолемеем и Клеопатрой. Но когда он уже было подумал, что добился некоторого успеха, к Александрии подошло двадцатитысячное войско Ахиллы, а египетский флот грозил нападением на стоявшие в гавани римские корабли. Тогда Цезарь послал своих представителей, включая побочного сына Митридата VI, в Сирию и Малую Азию за так необходимым ему подкреплением. Затем Цезарь взял под стражу Птолемея XIII и приказал казнить Потина. Но положение Цезаря не улучшилось: Ахилла ввел свое войско в Александрию и занял весь город, за исключением тех кварталов, что находились в руках у Цезаря.

После того как Ахилла ввел свое войско в Александрию, Цезарь, располагая всего одним легионом и восемью сотнями конников, смог удержать только дворцовый комплекс, территорию, примыкавшую к этим постройкам с юга, а также часть гавани, где стоял его флот. Первый удар Ахиллы Цезарь отбил, но вскоре он понял, что ему придется вести войну, своим характером не похожую на все предыдущие, в которых ему довелось участвовать. И в самом деле, непохожая на другие, война стала реальностью. В городе просто не было места для обычного боевого построения легиона, да и от конницы особого толку не было. Римскому войску пришлось вести уличные бои, сражаясь за каждый дом и за каждую пядь земли.

Чтобы обезопасить занимаемый им «царский квартал», Цезарь распорядился возвести в нужных местах подвижные навесы и башни, обнести рвом всю его территорию и разрушить дома, прилегавшие к этому рву с вражеской стороны. По распоряжению Цезаря, римляне не штурмовали эти дома через хорошо охранявшиеся ворота, а пробивали стены домов тараном через пробоину в соседнем уже захваченном доме. Пробив стену дома, римляне устремлялись в пролом, уничтожали врагов и приступали к захвату и разрушению очередного строения тем же манером. К удовлетворению Цезаря, при этом не возникало пожара: дома в Александрии были сложены из огнеупорного кирпича и имели крышу из черепицы.

Ни один поступок Цезаря нисколько не устрашил александрийцев. Гонцы спешили во все города Египта, призывая восстать заодно против ненавистных римлян. Тысячи людей по всему городу собирали оружие и боеприпасы. Буквально за ночь по всей Александрии открылись десятки мастерских, где ковали копья, мечи и другое оружие. Богатые люди даже вооружали доверенных рабов и поручали последним нести дозор в стратегических точках города, а солдат, прежде стоявших на карауле, посылали на передовую. На улицах города появились баррикады высотой до сорока футов, а у низких домов александрийцы выстроили высокие башни, чтобы с них обстреливать римлян. Кроме того, они соорудили подвижные башни, которые можно было передвигать с помощью лошадей в нужное место. Таким образом, александрийцы не только защищали свои укрепления, но и нападали на неприятеля.

При этом горожане не только готовились к обороне, но и при всяком удобном случае дерзко нападали на римлян. Будучи искусными мастерами, что, пусть неохотно, признавали сами римляне, они без труда воспроизводили все виды вооружений, применявшиеся врагами, и все их воинские приемы. И даже когда сражение разгорелось, они продолжали обсуждать эти приемы и тактику. Споров было много, но все соглашались, по крайней мере, в одном — врага необходимо разбить:

Римляне давно замышляют покорить нашу страну. Несколько лет назад в Египте стоял со своим войском Габиний, а теперь вслед за Помпеем в Египет явился Цезарь, но смерть Помпея не помешала ему остаться в нашей стране. Если мы не изгоним Цезаря, Египет станет римской провинцией [64] .

64

«Александрийская война», 3. — Здесь и далее перевод М. М. Покровского.

Александрийцы хорошо понимали, что они обязаны разбить войско Цезаря до подхода к римлянам подкреплений.

Пытаясь сломить сопротивление римлян в городе, Ахилла также распорядился атаковать римский флот, стоявший в гавани близ дворца, а затем и захватить саму гавань, чтобы отрезать Цезаря от ожидавшихся подкреплений. Римляне отбили атаку, повредив немало вражеских кораблей. Но затем Цезарь понял, что ему не удержать малыми силами все свои корабли и приказал большую часть их сжечь. Огонь с кораблей перекинулся на дома, склады, а затем на стоявшую на возвышенности библиотеку, равной которой не было во всем мире. Ученые до сих пор ведут спор, сгорел ли при том пожаре весь ее фонд, но даже если сгорела только часть ее папирусных свитков, то и эта потеря невосполнима.

Затем Цезарь на оставшихся кораблях высадил свое войско на Фаросе, острове, лежащем у входа в гавань. Захватив Фарос, Цезарь поставил там гарнизон, обеспечив тем самым безопасный подход ожидавшихся подкреплений. Хотя Цезарь не пишет об этом в своих трудах, но, оказавшись на Фаросе, он, должно быть, поднимался на верхнюю площадку знаменитого маяка, чтобы полюбоваться открывавшейся перспективой.

Тем временем Арсиноя, младшая дочь Птолемея XII Авлета и сестра Клеопатры, отправилась в стан Ахиллы вместе со своим наставником евнухом Ганимедом. Цезарь намеревался сделать Арсиною и ее брата Птолемея XIV, младшего из детей Птолемея XII, подвластными ему правителями Кипра, но Арсиноя надеялась овладеть вакантным престолом в Александрии. Она, как и ее сестра Клеопатра, была умной, напористой и расторопной особой и намного превосходила решительностью и хваткой своих неуверенных в себе братьев. Ахилла вскоре осознал, что Арсиноя хочет присвоить себе верховную власть. Между ними начались распри, и Арсиноя, заручившись поддержкой войска, приказала убить своего соперника. После смерти Ахиллы войском от имени Арсинои стал командовать Ганимед.

Возглавив войско, Ганимед пришел к мысли, что можно значительно ухудшить положение неприятеля, если отрезать его от пресной воды. Питьевая вода подавалась в Александрию из Нила по подземным каналам с отводами в каждый дом. Войско Цезаря стояло в северной части города, куда вода подавалась в последнюю очередь. Не имея возможности перекрыть все каналы, ведущие в эту часть города, Ганимед приказал закачивать в них воду из моря. Солдаты Цезаря поначалу никак не могли понять, почему вода стала солоноватой, но когда вода стала совсем негодной к употреблению, они уразумели, в чем дело.

Солдаты могли долгое время недоедать, но обойтись без воды были не в состоянии и потому впали в панику и потребовали от Цезаря уйти из Египта. Цезарь воспринял это требование не с гневом, как было несколько лет назад, но с пониманием: он объяснил, что отход невозможен — и не нужен. Ведь они не смогут оставить свои позиции незаметно, и, едва лагерь начнет сворачиваться, александрийцы преодолеют возведенные баррикады и не дадут погрузиться на корабли. Тут не Галлия с ее холмами и лесами, где можно укрыть армию, но равнина, отлично просматриваемая с городских стен. В любом случае Ганимед им не угроза. Александрийцы черпают воду из Нила, поскольку в городе слишком много жителей, чтобы напоить всех из колодцев; но нас-то, сказал он солдатам, куда меньше, а потому нам хватит и колодцев. Римляне приободрились и принялись копать. К утру они получили воду.

Солдаты Цезаря воспрянули духом, а вскоре еще более ободрились, когда узнали, что к побережью Египта подошли корабли Домиция Кальвина с продовольствием и оружием на борту. Однако Домиций пришел в Египет на парусниках (арендованных у купцов) и из-за сильного восточного ветра до Александрии дойти не смог и бросил якорь в нескольких милях западнее, в ожидании попутного ветра. Узнав об этом, Цезарь решил с помощью своих гребных кораблей привести флот Домиция в город. Он сел на корабль и велел всему флоту следовать за собой, но войско оставил в Александрии, чтобы держать оборону.