Юнга

Теперь он не хотел тянуть и делать красиво. Он просто собирался убить Марта. Быстро. Но и Вахрамеев уже понял, что происходит. Потому начал со всей возможной скоростью отступать. Враг сделал вслед за ним несколько решительных шагов и остановился. Обернулся еще раз, и, сверкнув черными глазами, зло, отрывисто выкрикнул на японском, но так, что Март сразу понял их смысл:

— Я еще найду тебя. И ты умрешь. Это теперь будет моей целью!

— Напугал ежа голым задом, — помахал ему вслед облегченно вздохнувший Вахрамеев и, бросив на землю теперь уже ненужный меч, принялся быстро снаряжать магазин Маузера. — И вообще. У самурая не должно быть цели, а только путь.

Он уже понял, что на земле бой закончен, слово теперь за небом. Русский фрегат, получив сообщение из полуразбитой аэродромной радиовышки, узнал не только о нападении и силах врага, но и примерные его координаты. Стелясь над самой поверхностью земли, корабль сумел незаметно подойти к ближайшей к равнинному приморскому городу сопке [35] и, встав бортом к берегу, приподнялся над гребнем ровно настолько, чтобы сделать залп из всех своих трех башен главного калибра.

35

Сопка — это общее название для больших холмов и малых гор (до 1000–1500 метров) с пологими склонами.

Дистанция немногим больше двух километров для его орудий оказалась просто смешная, и первый же залп по неподвижно стоящей на земле цели привел к поражению цели. Тяжелые ста пятидесяти двух миллиметровые бронебойные снаряды весом почти в три пуда одним махом снесли за борт вместе с расчетами носовые орудия японца, разом лишив его доброй половины артиллерии.

А вслед за этим русские перешли на беглый огонь и нашпиговали борта и боевую рубку вражеского корвета фугасами. Но, к счастью для военлетов страны восходящего солнца, двигатели их корабля не пострадали, и он, содрогаясь под градом взрывов, попаданий снарядов и осколков, стремительно превращающих его борта и надстройки в дуршлаг, все-таки сумел оторваться от земли и, отчаянно маневрируя, переместиться за частично уцелевшие ангары аэродрома, и поставить дымовую завесу.

Под ее прикрытием ему все-таки удалось забрать уцелевших бойцов своего десанта, значительная часть которого погибла в первую же минуту внезапного удара русского корабля. Едва хлопнули, закрываясь за последним из бойцов, люки, как «Яхаги», выдавая на форсаже всю мощь своих двигателей, устремился на восток, в сторону Японского моря и родных берегов.

— Военное счастье переменчиво, — подытожил Март, наблюдая за перипетиями развернувшейся перед ними эпической битвы.

— Кто это был? — спросил вернувшийся к другу чумазый как трубочист Витька, явно подразумевая сражавшегося с другом японца.

— В некотором роде, мой коллега.

— Одаренный?

— Типа того.

— Тогда понятно, почему я в него так и не попал.

— Так это твои пули то и дело свистели над нами?

— Ага!

— Я так и думал, — вздохнул Март, припомнив, как они отвлекали его. — Вот чтобы я без тебя делал?

— Пропал бы! — убежденно отвечал ему Ким.

Вместе они увидели, как из-за горки вырастает могучий силуэт корабля с хорошо различимым Андреевским флагом и горящей золотом надписью «Варяг» на борту.

— Какая ирония судьбы. Японцам надрал задницы «Варяг»! — устало хмыкнул Вахрамеев. — Поздравляю, Вить.

— С чем? — искренне удивился приятель.

— Мы выжили в первом бою. И наши шансы стремительно ползут вверх. До второй драки точно.

Орудия фрегата сделали еще несколько выстрелов по стремительно исчезающему в синей дали противнику и замолчали. Преследовать изрядно побитого врага русские не стали. И не потому, что проявили никому не нужное благородство. Просто риск налететь в ходе преследования на спешащие на выручку «Яхаги» силы японского воздушного флота был слишком велик. А им еще следовало оказать помощь уцелевшим.

«Варяг» приземлился и встал посреди взлетного поля. Раздраив бортовые люки, наружу по откинутым пандусам выбежали бойцы абордажной команды. Несколько групп рассредоточились, создавая внешний периметр безопасности вокруг корабля. Двое волчьей побежкой устремились к руинам аэропорта.

Март спокойно сунул Маузер в кобуру и выставил руки ладонями вперед.

— Вить, будь другом, положи винтовку. Мужики работают, не будем им делать нервы. И если прикажут мордой в пол и руки за голову — не нервничай. Такая уж у них служба. Разберутся, и все будет ровно.

Но обошлось без резких движений с обеих сторон.

— Кто такие? — спросил коренастый абордажник-мичман с одинокой звездой на погонах.

— Вахрамеев Мартемьян, Виктор Ким. Пассажиры рейса Сокчо-Сеул. Несостоявшиеся. Правда, билеты не успели купить. Мы — подданные Российской Империи.

— Принимали участие в бою?

— Так точно. Пришлось немного пострелять.

— Понятно. В таком случае хватайте свои вещи и бегом на борт. Командир приказал всех наших вывезти в безопасное место.

— А куда полетим?

— На север.

— А почему не в Сеул?

— Вопрос не по окладу, — ухмыльнулся мичман. — Выполнять!

— Хорошо, только, если позволите, мы сначала перенесем на корабль раненую девушку-стажера. Это она передала сигнал о нападении на базу.

— Действуйте, — кивнул офицер. — Немного времени у нас есть, пока будем подбирать убитых и раненых.

— Убитых тоже?

— Конечно. Привезем на базу, похороним по-человечески.

— Своих не бросаем?

— Только так.

Больше всего Март опасался, что лестница, ведущая вниз, окажется завалена. И что тогда делать, он и сам не знал. Но, к счастью, все обошлось. Растащив по сторонам несколько обломков, они добрались до двери и вынесли все еще не пришедшую в себя юную летчицу. Дойти до корабельного лазарета им не дали, забрав раненую прямо у кормовой аппарели. Пришлось вернуться и принять участие в общей работе.

Убитых оказалось много. И русские, и корейцы дрались, несмотря на внезапность и силу нападения врага, очень стойко. И полегли почти все. Половина орудий ПВО оказалась безнадежно разбита, остальные они дотянули до широкой кормовой аппарели и передали с рук на руки команде фрегата. Потом носили убитых. Собирали оружие. И свое, и трофейное. Тем временем орудия «Варяга» неотрывно следили за горизонтом. Два разведбота ушли в сторону моря, расширяя зону наблюдения, третий завис над той самой сопкой, за которой так ловко укрылся фрегат.

Наконец все было сделано, и до предела утомленные люди потянулись на борт, рассаживаясь прямо на полу широкой десантной палубы. Корпус корабля едва ощутимо завибрировал и мягко оторвался от земли.

— Поехали! — не смог удержаться от улыбки Март. — Витька, мы летим!

— Ага! — улыбаясь на все тридцать два корейских зуба, подтвердил Ким. — Летим!

В тусклом свете электрических ламп пространство грузового отсека смотрелось почти величественно. Большую его часть занимали стоящие по своим квадратам туши штурмовых и разведывательных ботов, надежно закрепленные на тросы за специальные кольца, вмонтированные в палубу. Уцелевшие в бою люди разместились между идущими через каждый метр вертикальными ребрами шпангоутов, на закрепленных вдоль бортов сиденьях. Немного придя в себя, Март поднялся и принялся обходить ближайший штурмбот по кругу, осматривая кокпит, десантный отсек, высокий киль, консоль стабилизатора, закрылки, четырехлопастные пропеллеры и двигатели, расставленные по краям коротких «крыльев» — кормовой консоли. Отдельного внимания заслуживали вынесенные по бортам черные стволы пушек — калибр сантиметра четыре, как на глаз определил он.