Юрий Андропов. Последняя надежда режима.

В 1941 году они оба ушли на фронт. Цинева назначили комис­саром артиллерийского полка, потом он стал заместителем начальника политуправления Калининского фронта, был начальником политотделов различных армий. С 1945 года служил в Союзнической комиссии по Ав­стрии начальником экономического отдела, в 1950-м стал замести­телем верховного комиссара от Советского Союза.

В 1951 году Цинев поступил в Военную академию Генерального штаба. Закончил он академию уже после смерти Сталина и ареста Бе­рии. Когда МВД очищали от бериевс-ких кадров, Цинева, как опытного политработника, распределили в военную контрразведку. Он уехал в Берлин начальником особого отдела Группы советских войск в Герма­нии, где провел пять лет. Два года он руководил Военным институтом КГБ, а с октября 1960 года служил в третьем управлении комитета госбезопасности. Когда Брежнев встал во главе партии, генерал-лей­тенант Цинев стал начальником военной контрразведки.

В отличие от Семичастного Андропов все понимал правильно. Через несколько дней после назначения председателем КГБ, 23 мая 1967 года, Андропов сделал своим заместителем Семена Цвигуна, а на следующий день, 24 мая, членом коллегии КГБ утвердили начальника военной контрразведки Георгия Цинева.

Георгий Цинев жаждал повышения, и Андропов освободил для него должность начальника второго главного управления (контрраз­ведка), которую занимал генерал-лейтенант Сергей Григорьевич Бан­ников, начинавший чекистскую службу еще в Смерш Наркомата воен­но-морского флота.

«С приходом Андропова, — писал будущий первый заместитель председателя КГБ Филипп Бобков, — давление на контрразведку резко усилилось, встал вопрос об освобождении Банникова, поговаривали об увольнении и других сотрудников. Я почувствовал, что надо мной тоже сгустились тучи. Очевидно, кое-кто считал меня человеком

Семичастного или кого-то там еще из прежних руководителей КГБ, и соответствующая информация поступила к Андропову.

Я понимал: в любую минуту меня могут уволить — и пригото­вился к этому».

Бобков напрасно беспокоился — его не тронули. А со своим заместителем Банниковым Юрий Владимирович через два месяца расстался. Банникова сделали заместителем председателя Верховного суда СССР. Так он не счел за труд получить профессиональное об­разование и в 1971 году, в пятьдесят лет, окончил Всесоюзный юри­дический заочный институт. В Верховном суде Сергей Банников оста­вил о себе хорошую память. На пленумах он сам откровенно говорил о том, что творится в стране (возможно, это была единственная ауди­тория в Москве, где звучали такие речи), и требовал того же от других судей. Банников был внимателен к человеческим судьбам — прислушивался к протестам, принесенным на приговоры по уголовным делам, и всегда голосовал за отмену или смягчение приговоров.

Вместо него начальником контрразведки стал Цинев, а военную контрразведку — по его же рекомендации — возглавил Виталий Васи­льевич Федорчук, которому суждено была со временем сменить Андро­пова на Лубянке.

Через несколько месяцев Андропов пригласил к себе первого зама Николая Захарова:

— Николай Степанович, у тебя большая нагрузка. Есть предложение ввести должность еще одного первого заместителя и немного тебя разгрузить.

Генерал-полковник Захаров понял, что вопрос уже решен. Он карьеру сделал при Хрущеве, для новой команды был чужим. Ответил дипломатично, что работы у него действительно много, но он на это не обижается:

— Решайте, Юрий Владимирович, сами, как лучше сделать структуру. С моей стороны возражений не будет.

Для Цвигуна, который уже стал генерал-лейтенантом, в конце ноября ввели дополнительную должность первого заместителя предсе­дателя. Прежние руководители комитета обходились одним первым за­мом.

– Отношения с Цвигуном, — вспоминал генерал Захаров, — у меня не сложились с самого начала. Он хотел быть первым из первых. Злился, когда в отсутствие Андропова заседания коллегии поручали вести мне. Крючков предупреждал меня, чтобы я не конфликтовал с Цвигуном. Я сказал, что голову склонять перед ним не намерен».

Заместители председателя КГБ ездили на ЗИМах. Цвигун первым пересел на «чайку», положенную министрам. В апреле 1970 года Заха­ров ушел из КГБ.

Зять Брежнева Юрий Михайлович Чурбанов вспоминает, что Цви­гун и Цинев часто бывали у Брежнева на даче: «Они пользовались особым расположением Леонида Ильича».

«Цвигун — рослый, несколько полноватый, с приятными чертами лица, — пишет генерал Борис Гераскин. — В действиях медлительный, сдержанный, говорил с заметным украинским акцентом... В отношениях с подчиненными нередко лукавил: в глаза говорил одно, а делал дру­гое.

Цинев, в противоположность Цвигуну, невысокого роста, обы­денной внешности, всегда с наголо бритой головой. Человек живого ума, не лишенный проницательности, весьма энергичный и подвижный. В нем уживались простота, доступность и обманчивая открытость с капризностью, непредсказуемостью, восприимчивостью к сплетням, властолюбием и болезненным стремлением постоянно быть на виду... Цинев никогда ничего не забывал, глубоко таил в себе недоброжела­тельство и всегда находил возможность свести личные счеты».

Николай Романович Миронов, который до своей гибели в октя­бре 1964 года в авиакатастрофе руководил отделом административных органов ЦК, знал Цинева еше по Днепропетровску. Он говорил в своем кругу:

— Там, где появляется Цинев, обязательно возникает рой под­халимов...

Цинев контролировал девятое управление КГБ и, как говорят, ведал прослушиванием высших государственных чиновников. Когда в 1982 году, после смерти Суслова, Андропов перейдет в ЦК, он будет пребывать в уверенности, что теперь и его подслушивают.

Цинев повсюду продвигал людей из военной контрразведки. По­сле того как лейтенант Ильин в 1969 году пытался застрелить Бреж­нева, начальник ленинградского управления КГБ (Ильин был из Ленин­града) Василий Тимофеевич Шумилов был снят с должности. По совету Цинева руководителем управления сделали начальника особого отдела Ленинградского военного округа Даниила Павлочича Носырева.

А на свое место в военной контрразведке Цинев посадил Вита­лия Васильевича Федорчука. Он проработал в третьем главном управ­лении до 1970 года, когда его назначили председателем КГБ Украины.

Владимир Семичастный:

– Я думаю, его отправили в Киев, чтобы он выжил Шелеста. Это была главная задача, чтобы освободить место для Щербицкого. Я уважал Щербицкого, он был выше Шелеста по общему развитию, но в его выдвижении сыграло роль то, что он из днепропетровской компа­нии.

Место Федорчука занял Иван Лаврентьевич Устинов, Прежде ру­ководивший управлением военной контрразведки Дальневосточного во­енного округа. У Цинева не сложились отношения с министром обороны маршалом Андреем Антоновичем Гречко, а Устинов с министром ладил. Циневу это не понравилось (см.: Красная звезда. 2004. 11 июня).