Юрий Звенигородский. Великий князь Московский
Шрифт:
Во всяком случае, предсказание преподобного Григория сбылось — кара Шемяку настигла.
Вернувшись в Пельшемский монастырь, преподобный сделал еще много важного в своей жизни. И скончался по предположениям, которые нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть — в 1449 году, в возрасте 127 лет (хотя называют и другие годы преставления, например, 1441 или 1442-й). Случай такого старчества и долголетия — совершенно уникальный в русской истории. Память его совершается в день кончины, 30 сентября (13 октября по новому стилю).
Известно множество чудес, связанных с его именем, что послужило основой для канонизации преподобного Григория в середине XVI столетия. Ныне он почитается как Пельшемский, Вологодский чудотворец.
На страшнем суде не поможет никто же кому.
Из галичских бояр вышел и еще один подвижник, которого почитают поныне в здешних местах и по всей России. Речь о преподобном Иакове Железноборовском.
Известно, что происходил он из боярского рода Амосовых (Аносовых). Возможно даже, он был знаком не только с Авраамием Галичским, но и с преподобным Саввой Сторожевским еще в те времена, когда подвизался в Троицком монастыре у Сергия Радонежского.
В год 1392-й, когда преподобный Сергий преставился среди своих учеников и последователей, Иаков, получив благословение заведомо, отправился на отшельническое житье на север, почти одновременно с Кириллом, будущим Белозерским. Поселился он чуть восточнее — в лесных костромских чащах, в верстах тридцати от Галича, во владениях князя Юрия Дмитриевича, сына Дмитрия Донского.
Он обосновался на берегу реки Тебзы, рядом с местом, где она впадает в реку Кострому и где когда-то были известные рудники, в которых добывали железо, так нужное для производства сельскохозяйственных орудий и военного дела. Рядом располагалось село Железный Борок, название которого запечатлело одновременно и рудник, и дремучий лес, а затем осталось в имени старца.
В построенной им самим келье преподобный прожил уединенно почти два десятилетия, воздвигнув также довольно редкую для этих мест церковь во имя Рождества Иоанна Предтечи. Постепенно вокруг его обители взрастал большой монастырь.
В то время наступил период правления в Москве великого князя Василия Дмитриевича, старшего сына князя Дмитрия Донского. Но, несомненно, столь долго проживая рядом с Галичем, преподобный Иаков имел определенные связи с князем Юрием, который с особым вниманием относился ко всем подвижникам, которые обустраивали обители в его уделах.
Даже непростые отношения между братьями-князьями не остановили преподобного Иакова в неожиданном его хождении в стольный град Москву. Это было в 1415 году, когда супруга Василия 1 — великая княгиня Софья Витовтовна должна была родить очередного наследника (иные умирали в раннем возрасте) и в связи с этим находилась в недуге, фактически — при смерти. Положение было крайне тяжелым. И тогда великий князь Московский попросил старца Иакова Железноборовского помолиться о здравии супруги. Известны слова, которые преподобный произнес для посланников от Василия Дмитриевича: «Пусть молится Богу, Пречистой Матери Его и святому мученику Лонгину, а о княгине пусть не скорбит; будет она здорова и в нынешний же вечер родит ему наследника».
Далее события развивались так. В тот же день, к вечеру, в келью духовника великого князя, который проживал в Спасском монастыре Московского Кремля (теперь там собор Спаса на Бору), пришел какой-то человек и сказал: «Иди сейчас к великому князю и дай имя сыну его — Василий». После чего незнакомец быстро удалился.
Духовник немедленно направился во дворец князя, но по пути встретился с посланниками, которые сообщили ему о рождении наследника. «Иди в покои великого князя, — заявили они, — и дай молитву великой княгине, так как она родила сына». Духовник при крещении дал новорожденному имя Василий. И, естественно, стал расспрашивать всех — кто же приходил к нему от князя еще ранее с советом и новостью. Выяснилось, что никого к нему тогда специально не посылали. В результате все пришли к выводу, что это было все по Божьему устроению, а также по молитвам
старца — преподобного Иакова.Софья Витовтовна благополучно принесла Московскому княжеству сына-наследника, который в реальности станет затем великим князем.
Конечно, после этого и Василий I, и тем более Василий II очень благоволили преподобному и его обители в Галичской земле. Жертвуя средства для монастыря, опекаемого князем Юрием, они тем самым признавали, что почитание обителей и Церкви было тогда в сознании даже враждующих сторон — выше любых мирских забот и распрей. Например, когда в 1429 году ордынцы из Казани напали и разграбили Галич и окрестности, то не преминули сделать то же самое и с монастырем. Братия, возвратившись из лесов, где переждала ужасный набег, с помощью и при поддержке князей восстановила полностью разрушенную обитель вновь, построив также новый храм Николая и пруды.
Скончался старец Иаков, как считается, 11 апреля 1442 года, в возрасте весьма преклонном. Известно, что позднее мощи его положили у левого клироса Предтеченского храма обители. На могилу поставили каменный крест и принесли его вериги. А затем стали вести записи многочисленных чудес, знамений и исцелений, которые происходили в изобилии.
Благодаря чудотворениям с начала XVII века преподобный Иаков стал местно почитаться святым угодником Божиим. Тому способствовало и обретение его мощей, которое произошло 5 мая 1613 года. Известно также, что в 1628 году при одной костромской церкви имелся придел во имя преподобного.
В XVI столетии было написано Житие Иакова Железноборовского, предположительно — тогдашним настоятелем монастыря, архимандритом Иосифом. Ничего более о преподобном неизвестно. Хотя о внешнем виде святого старца можно судить по «Иконописному подлиннику», в котором отмечено: «Преподобный отец наш Иаков, иже на Железном Борку, костромский чудотворец; подобием сед, брада аки Власиева, в схиме: из-под схимы кудерцы знать».
Память Иакова, угодника Божия, отмечается в день его кончины — 11 апреля (24 апреля по новому стилю) и в день обретения мощей 5 мая (18 мая).
Гипотеза 15.
И умер как святой, в рассветный нас,
Внушая ужас бледному народу.
Из «Сказания о чудотворном образе Богоматери Овиновския иже явися во граде Галине» (по рукописи XVII столетия): «Благоверный убо князь Димитрий Георгиевич Галический… повеле устроити второй киот, оной чюдотворной иконе, зовомой Овиновской… Егда убо князь Димитрий Георгиевич в болезнь впаде, и начать изнемогати, тогда прииде к нему от обители Пресвя-тыя Богородицы игумен преподобный Паисий з братиею: и рекоша к нему: сия убо болезнь вместо весника прииде ти… Князь же Димитрий Георгиевич, воздохнув вельми, из глубины серца свое-го, и рече… Да будет тело мое положено близ гроба отца моего, и тако завещав преставися. И по завещанию его, везоша тело его к Москве, и погребено бысть в церкве Архангела Михаила, подле гроба отца его Князя Георгия Димитриевича».
Среди имен той эпохи это — стоит отдельно. Земные дни Дмитрия описать труднее, чем житие какого-нибудь скрывающегося от мира старца. Сын князя Юрия Звенигородского и тезка своего брата — Дмитрия Шемяки, проживший короткую жизнь и чуть переступивший порог юности, имевший свой взгляд на все происходящее, приласканный врагами отца, но не бросивший его даже в самые тяжкие минуты, любимый всеми, включая недругов, и скончавшийся (поговаривают — убиенный) при таинственных обстоятельствах, окутанных леденящими душу легендами, — он почитается в стольном граде Москве по сей день как праведник. В междоусобной борьбе он скорее помог двоюродному брату Василию, нежели отцу. Но князь Звенигородский выделял его как любимого сына.