Юрта красного ворона

– Да ты ж…- не выдержал один из полицейских, но остановился, взглянув на меня.

Кто-то присвистнул. В коридоре, где тоже стояли полицейские и куда доносились все слова Уинна, все же выругались.

Уинн за отчетом не приехал. Прислал полицейского, который терпеливо ждал под дверью, когда я закончу. Я пришла домой поздно, но дети еще не спали. Я умудрилась успеть и на вечернюю сказку и уложила их спать, а уже потом без сил рухнула сама на кровать.

Помимо вскрытия я еще доделывала кучу дел отложенных на «потом» и читала отчеты из сети моих аптек.

Утром после завтрака с сыновьями привычно уже хохоча и кормя друг дружку по кругу кашей, я получила записку от Уинна с приглашением на обед в одном из ресторанов. Он же хотел что-то личное обсудить, стукнула я себя по лбу. И зачем вот ресторан ему понадобился? Ну, ладно. Сходим.

До обеда я успела переделать много дел и даже съездила в одну из аптек, чьи продажи меня смущали, потребовав отчеты и списки поступивших и проданных лекарств.

Но к ресторану я подъехала как не странно вовремя, даже не опоздав. У меня был водитель и машина. Я могла теперь это себе позволить. На самом деле, я уже могла бы, и выкупить фамильный особняк. Но это бы полностью опустошило мою кубышку на «черный день», а этого я себе позволить вот никак не могла.

В ресторан я входила, привычно окидывая взглядом публику с удовлетворением отмечая, что народу не много. Экономика Конфедерации делала скачки из одной крайности в другую. Семьи разорялись, главы банков бросались с крыш, районы на глазах превращались в трущобы. Но были и противоположные случаи. Люди богатели на акциях неожиданно взметнувшиеся вверх, изобретали новые механические изделия, открывали конторы и магазины, которые начинали пользоваться невиданным спросом. Времена были смутные и непонятные. Поэтому обедать в ресторанах предпочитали единицы. Ужин другое дело. На ужинах рестораны по-прежнему ломились от посетителей.

Я улыбнулась Уинну вставшему при моем приближении и пододвинувшему мне стул после приветственного поцелуя в щёку.

– Как расследование? – спросила я изучая меню.

– Плохо. Если они залягут на дно и не попытаются сбыть украденное – то наши шансы поймать их не велики – хмуро ответил Уинн.

Официант принял заказ, и нам принесли первое блюдо, а я продолжила разговор о расследовании, рассудив, что все личные вопросы следует оставить «на десерт».

– А что с ключами от сейфа и кабинета?

– Ключей там много. От кабинета ключ был чуть ли ни у каждого слуги в замке. Я насчитал штук восемь. А от самого сейфа только у покойного Алфереш-Мора Ольстера Артура Викарс. Но ключей было два. И мы не нашли ни одного.

– А зачем они их унесли вместе регалиями и деньгами?

– Понятия не имею. Но, по словам слуг, Артур Викарс пил много последнее время и сильно напивался на ночь. Так что дубликат могли сделать довольно легко – ответил Уинн.

– И что теперь будет?

– Будем искать – пожал плечами Уинн, но было видно, что на успех он не сильно надеется.

Преступление было тщательно продумано и улик преступники почти не оставили. Ведь даже бутылку с ядом они прихватили с собой. В остатках еды яда обнаружено не было. А еще покойный наверняка их знал и не известно, какие темные дела их связывали.

– А что с должностью?

– Выберут нового Алфереш-Мора - ответил Уинн, мало интересующийся политикой и выборами второго человека в Конфедерации.

Впрочем, меня это тоже мало касалось.

Когда принесли десерт, я замолчала, давая Уинну время что бы собраться с мыслями. Я лениво ковыряла десертной ложечкой пирожное и посматривала на Уинна отчаянно хмурившегося.

– Кора! – наконец начал он - Мы должны …хм… прекратить личные отношения.

– Вот как? – спокойно спросила я.

Признаться чего-то такого я и ожидала. Уинн странно вел себя последнее время, избегая меня и отделываясь делами. Мы молчали. А потом он спросил:

– Даже не спросишь почему?

– Почему?

– Кора – и он в сердцах бросил ложку, которую крутил в руке так и не притронувшись к десерту.

– Уинн, прости, что так спокойно реагирую. Но я ждала этого. Наши отношения зашли в тупик. Мы…

– Нет никаких «мы», Кора – перебил меня Уинн - Есть я, который устал ждать, что ты меня когда-нибудь полюбишь. И есть ты, у которой в голове сыновья, потом работа, потом деньги, а уже после всего этого иду я. Где-то на последнем месте.

– Это не так, Уинн – сказала я.

– Да? Серьезно? Я пытался все это время достучаться до тебя. Но ты после первой же нашей ночи проведенной вместе сказала, что это ничего для тебя не значит. Я пытался быть заботливым, пытался быть всегда рядом, пытался быть тебе жизненно необходимым. Но тебе все это не нужно. Ты добилась всего сама. Ты богата, знаменита и у тебя есть семья. В которую ты меня так и не пустила.

– Да почему не пустила то? У тебя прекрасные отношения с мальчиками – удивленно спросила я.

– Да, вот только «папой» они меня не называют. Хотя когда они только стали выговаривать первые слова я пытался с тобой поговорить на эту тему, считая, что у меня все права на это есть. Но ты не позволила – смотря в тарелку и не поднимая на меня глаза, сказал Уинн.

Я промолчала. Да. Я тогда приняла вот такое решение. Почему? Ответ на это очевиден. Это моя ответственность, это мои дети и я не собиралась взваливать это на Уинна. Ну,… мне тогда так казалось.

– Ты никогда не настаивал, Уинн. Мне казалось, что с твоей занятостью, с нашей с тобой работой – сил и желания на личную жизнь у тебя нет.

– Кора, я не мальчик. Мне, так же как и многим другим нужно тепло, участие и нежность. А не давил я на тебя и не настаивал на чем-то большем, потому что боялся, что тогда ты вообще прекратишь наши отношения. Ты бы это сделала, Кора. Ты могла даже, и работать со мной не захотеть. А я не мог этого допустить, был не готов к этому. Я все еще надеялся, что ты меня полюбишь.

Мы снова замолчали. У меня слов не было. Я не знаю, как бы я поступила, будь он более настойчивым. Могла ли я вспылить и порвать с ним полностью? Да, могла бы. Увы, и это следовало признать. После Виктора мне не хотелось ни от кого зависеть и снова испытать ту боль.

– Я хочу семью, Кора. Я устал приходить в пустую квартиру. Я хочу, что бы меня любили, ждали дома, встречали мои дети. Я устал тебя ждать.

Я молчала. У меня не было слов, что бы возразить ему. Да и поздно что-то пытаться вернуть или изменить.