Ювелир. Тень Серафима

Правитель замолчал, ожидая вопросов, возражений или сомнений. Сейчас для них было самое время, однако оборотни помалкивали, и одному Изначальному было ведомо, что у них на уме.

– Я отдаю вам целый город вместе с жителями, зданиями и ценностями на восемь часов, - раздельно повторил лорд Эдвард, на случай, если вожаки сомневаются в том, что верно уловили смысл его слов.
– Это большой срок. Всё это время делайте с ним, что хотите, что только сможет измыслить ваше звериное сознание. Но после часа дракона Ламиум будет принадлежать мне.

– То есть ты хочешь чужими руками прибрать еще один город, лорд?
– подвел итог Юст.
– При этом вся ярость конфедерации обрушится на оборотней, а правитель Ледума предстанет для обывателей в героическом свете.

Лорд Эдвард мысленно улыбнулся. Уже скоро расколотой на два лагеря Брионии будет не до оборотней. А новоявленному верховному лорду пойдет только на пользу на фоне внутреннего конфликта задуматься о внешних агрессорах, готовых разорвать страну при малейших признаках слабости.

– Я должен понимать это как отказ?
– вслух холодно вопросил лорд Эдвард, в упор глядя на Юста, кажется, взявшего на себя смелость говорить от имени всех трех родов.

– Лисы и лояльные нам меньшие кланы поддержат тебя, лорд, - предотвращая возможный острый ответ, вмешалась Саранде, прежде чем молодой вожак волков успел раскрыть рот.
– Всё будет исполнено в точности с твоим замыслом.

– Клан вепрей и все, кто зависит от нас, через два дня будут у стен Ламиума, - голос Хольга вторил голосу лисы.

Лорд Эдвард кивнул им, и все взгляды невольно обратились на молодого вожака волков.
– Волки придут, - тяжело, сквозь зубы вымолвил Юст, не решившись эскалировать конфликт.
– И приведут с собой тех, кто пожелает откликнуться на призыв верховного клана.

Глава 12

О драконах, как и о представителях любой из старших рас, в Бреонии ходили весьма противоречивые легенды, слухи и даже страшные сказки, которые для остроты ощущений любили рассказывать на ночь. Общий смысл их сводился к тому, что твари это невероятно хитрые, могущественные и вдобавок обладающие заветной мечтой человечества - бессмертием. Но если про прочих нелюдей всё же имелась какая-никакая достоверная информация, известная узким специалистам, то раса драконов по-прежнему оставалась окутана соблазнительным флёром тайны.

Что тут вымысел, а что правда, мало кто мог разобрать, так как немногие люди имели счастье лицезреть дракона и остаться в живых. Точнее, лицезрели-то, наверняка, многие, только вряд ли догадались, кто перед ними, ибо молва приписывала драконам умение принимать абсолютно любой облик, в том числе человеческий.

И надо сказать, приписывала не зря, ибо стоящий перед Серафимом представитель древнейшей расы в эту минуту внешне ничем не отличался от простого смертного.

Разумеется, если не брать в расчет глаз.

Глаза ящера были необыкновенными. Хотя бы потому, что имели разный цвет, как у иных котов. Один оттенком напоминал редкую разновидность оникса, прозрачно-коричневую с характерными для этого камня узорами, а другой - расплавленное золото вперемешку с каплями солнечного янтаря. И всё бы ничего, да только радужку золотого глаза прорезали три, а карего - целых четыре черных трещинки, сходящиеся к центру. И это вместо привычного круглого или, на худой конец, вытянутого зрачка!

Смотреть в глаза дракону оказалось странно. По ощущениям сходно с опрокидыванием, падением в бездонный колодец, аж дух захватывало. Эти глаза были старыми… нет, древними. Они были старше самого старого знания, которое только уцелело в безжалостных жерновах времени, стирающих в пыль всё сущее. Они были старше настолько, что даже самого понятия времени в них еще не существовало. Воздействие было подобно тому, какое оказывали сказочные зеркала цветных калейдоскопов. Непрерывно меняющиеся причудливые мозаики, которые никогда не повторялись, безумно разнообразные сочетания красок, попросту не встречающиеся в реальности. Всё это приводило мозг в состояние легкого шока, после которого рассудочная деятельность замедлялась и развивался эффект эйфории. Игра цвета и бликов уводила за собой, незаметно утягивала в неведомый, нереальный мир чудес…

Дракон укоризненно качнул головой, выводя ювелира из состояния экстатического транса.

– Судя по всему, только ты один во всей Бреонии не знаешь, что нельзя смотреть в глаза дракону, - громким шепотом доверительно сообщил пришелец.
– Не слыхал расхожей фразы, предостерегающей делать это?

Себастьян вздрогнул, очнувшись, и собрался с мыслями. Надо заметить, это было нелегко - мысли растекались, как кисель из опрокинутого на пол стакана. Таким же текучим, водянистым оказался и голос ящера. И во всем остальном он также казался вполне обычным, за исключением одного - голос этот заполнял сознание полностью, заполнял до краев.

– Думаю, в данных обстоятельствах это сродни совету сберечь волосы, когда голова уже лежит на плахе, - не сразу отозвался Себастьян, тем не менее, не замедлив отвести взгляд от многоцветья этих глаз.

Обрадованная его вниманием окружающую действительность, о которой совсем позабыли в свете внезапного появления дракона, изумила ювелира. Она походила на наркотический бред, в котором неизвестный злой волшебник остановил время. В заведениях, подобных “Шелковой змее”, традиционно не имелось часов, но Себастьян был убежден, что стрелки на них застыли бы, так же, как и присутствующие вокруг люди. В эту минуту они напоминали манекенов, оставленных в разнообразных затейливых позах. Глаза Софии, устремленные на него, казались пустыми стеклянными пуговицами. Сам воздух прекратил своё движение - клубы дыма замерли, как нарисованные, и даже музыкальные аккорды, казалось, повисли в пространстве.

И всё-таки это было слишком невероятно, чтобы быть правдой. Ну не могут живые существа обладать таким могуществом! Все же они не боги, чтобы баловаться с такой тонкой материей, как время… Должно быть, ящер просто зачаровал его и внушил нужные образы. А может, на самом деле общение их длится сотые доли секунды, просто разум цепляется за привычное восприятие времени? Или же…

– А ты необычайно любознателен для того, кому осталось жить считанные минуты, - благожелательно заметил дракон, присаживаясь на свободный стул.

Себастьян ошарашено покрутил головой. Что за черт! Опять кто-то беспардонно лезет в его мысли. Начинает складываться какая-то малоприятная закономерность… Что ж, это говорит только об одном - древнейшая раса действительно обладает способностями к телепатии, причем высшего порядка. Невозможно даже отследить присутствие дракона в сознании.

Еще одна легенда полностью подтвердилась.

– Может, еще и пальцы загибать начнешь?
– Насмешливо предложил ящер, с интересом разглядывая Себастьяна, как диковинную зверушку. Хотя неясно еще, кто из них двоих тут диковинная зверушка.
– Рассчитываешь прославиться монографией “Быт и нравы драконов”? Думаю, на неё будет спрос.

Ювелир продолжал растерянно смотреть перед собой, не в состоянии парировать уколы. Происходящее казалось невозможным - он разговаривает с драконом!! В самом сердце крупного человеческого города! Значит, и вправду падки ящеры до развлечений за пределами своих пещер. Себастьян был почти наверняка уверен, что это не тот дракон, что погубил Моник, хотя что-то схожее в его ауре, несомненно, проскальзывало. Должно быть, нечто общее для всего драконьего рода.

Ну и как говорить с тем, кто и без того знает всё, что ты собираешься сказать? Да и есть ли смысл в словах, когда твои мысли как на ладони?