Ювента

Далее они проследовали на юг мимо беседок и оказались у клуба, который еще иногда называли театром. Округлое здание было целиком построено из дерева и своей формой напоминало, скорее, эдакий амфитеатр, нежели банальное место проведения вечерок и дискотек. Мак зашел внутрь вместе с отрядом и смог убедиться, что здесь действительно всё осталось именно так, как было раньше. В груди у него даже что-то кольнуло от ностальгии, ведь этот кусочек лагеря являлся тем немногим, что осталось от старой доброй “Ювенты”.

Этот деревянный, местами стертый лакированный пол топтали в звериных танцевальных порывах тысячи пионеров. Эти стены, выкрашенные бледно-желтой краской, видели сотни объятий и слез как вначале смен, так и по их окончанию. Нетленный и, к счастью, нетронутый “храм” являлся для Мака пока что чуть ли единственным признаком того, что он и правда был здесь когда-то. Был именно здесь, в этом лагере, а не в том глянцевом подобии, что построили на его месте. Сердце у вожатого тоскливо сжалось от мыслей о событиях и людях, что видело это место.

Точнее – думал вожатый сейчас только об одном человеке. А еще точнее – о девушке…

Как можно скорее отбросив в сторону эту ерунду, Мак сосредоточил свои мысли на сегодняшнем дне и вернулся к экскурсии, параллельно успев загнать парочку тормознутых пионеров обратно в клуб, которые уже норовили куда-то улизнуть.

Зрительские лавочки были аккуратно составлены у стены, из-за чего зал был полностью свободен и казался несколько просторнее, чем он был на самом деле. Здешняя сцена была расположена напротив входа и казалась миниатюрной, но уютной, а по краям у нее висел новенький занавес, не чета старому – пыльному и разодранному. Там же, по углам сцены, красовались такие же новенькие фирменные колонки внушительных размеров – неизменный атрибут любого вечернего мероприятия. Вид у них был дорогущий, и тут вожатому невольно вспомнились прежние колонки – пережитки прошлого и старые развалюхи – отданные лагерю каким-то благодетелем за даром и которые приходилось чинить при любой удобной возможности. Порой вечерка здорово тормозилась из-за того, что колонки кряхтели, свистели, переставали подавать признаки жизни, либо же вообще принимались издавать звуки из жутких параллельных миров, природу которых сложно было объяснить. Теперь же вряд ли такая проблема существовала, а значит и веселья в этом никакого не было. Обычные вечерки под обычную музыку, только и всего.

Однако больше всего внимания Макара всё равно привлекали именно подмостки сцены. Вожатый и представить себе не мог, сколько вечерок и танцев было здесь показано, сколько песен спето и шуток пошучено. Сюда выходили столь многие, что если и существовала какая-то духовная театральная энергия, то здесь наверняка должен был находится ее детский эпицентр, или, как минимум, один из главных филиалов.

Да уж, сплошная лирика. Такого Мак и сам от себя не ожидал.

Тем временем по клубу уже сновал ди-джей, имени которого Макар не успел запомнить. Взрослый парень, который по виду был одного с Маком возраста, пусть и был на голову меньше его, был занят тем, что настраивал колонки и старался придать им нужную громкость.

– Седьмой отряд, поздоровайтесь с Ильей. Он наш ди-джей и хранитель клуба – в шутку усмехнулась Зоря, чем заставила Илью засмущаться.

– Да уж, и вам не хворать. – съязвил парень после того, как дети хором с ним поздоровались. Попутно он достал из кармана шорт какую-то помятую бумажку. –Так, чё я там должен спросить…а, точняк! Короче – вы знаете, почему это здание называют то клубом, то театром? А? Нет? Тут всё просто. Когда здесь проходят дискотеки – это для нас клуб, а когда вечерние мероприятия и постановки – это театр. Хотя мы его всё равно чаще клубом называем…ну ладно – мое дело вам рассказать, а вы уж его зовите, как хотите. Так…а все знают, как вести себя в театре? Как? Ага…ага. Ну в принципе да – на вечерках слушаем и смотрим за выступающими, а потом громко хлопаем и поддерживаем, когда выступление заканчивается. Ну а как вести себя в клубе должно быть и так понятно – танцевать и оттягиваться! От себя добавлю самое главное – колонки трогать нельзя! Вот даже не смейте! Если увижу, что вы к ним лапы свои тяните… Ладно, не буду говорить. Но вам не поздоровиться. Учтите! Вроде бы на этом всё…

Дети хором поклялись под страхом смерти даже не нюхать это чудо техники, и только после этого отряд продолжил свое утомляющее путешествие. Мак изредка посматривал на время, в надежде на то, что им придется свернуть экскурсию пораньше и отправиться обедать. Время же, в свою очередь, шло предательски медленно и совсем не спешило прерывать мучения вожатого.

Тут и там Макару попадались изменения. Всё меньше он узнавал прежний лагерь и всё больше поражался тому, сколь многое успело поменяться за годы его отсутствия. Метаморфозы и радовали глаз, и раздражали, и пугали одновременно. Мысли превратились в мешанину, а мозг не успевал разбираться во всём этом кавардаке. Лагерь явно обновил фасад, сохранив при этом прежнюю суть. Однако вожатому столь многое бросалось в глаза, что он уже не мог упомнить, что осталось от прежней “Ювенты”, а что уже обросло мясом на костях, обретя новый шик и блеск.

По ходу экскурсии им встречались и другие отряды, которые также рутинно обходили лагерь. Макар в очередной раз убедился, что старшие пионеры действительно были больше похожи на коновалов, чем на обычных детей. Вид у них был скучающий, так как наверняка многие из них приезжали в “Ювенту” уже далеко не в первый раз и являлись настоящими старожилами, а потому и узнавать о лагере им было уже совершенно нечего. Во главе первого отряда Макар увидел того самого Юру, так успешно приковавшего к себе жадные взгляды на вчерашней планерке. Сейчас блондинчик сверкал рожей, чувственно и с упоением рассказывая своим пионерам о том, что в библиотеке, помимо множества интересных книг, есть еще и музей лагеря, с которым можно будет ознакомиться. Девушки из отряда слушали своего вожатого очень внимательно, но причиной тому наверняка была не интересная лекция и его ораторские способности, а яркая внешность Юры, на которую многие из девчонок как раз и успели клюнуть.

Мак прыснул – люди всегда и неизменно ведутся на одно и то же, и нового в этом ничего не было. Особенно красивая обертка была важна для вот таких вот глупых подростков, которые охотно велись на крутость и внешность, а остальные качества просто додумывали, подгоняя понравившийся объект под свой выдуманный идеал. И да – чего-то нового в этом искать тоже не следовало.

Пройдя на запад по длинной дороге, седьмой отряд достиг Озерного сада. Место это было красивое, но абсолютно ненужное, как думалось Маку. Дети сюда приходили не часто и годился этот сад только для того, чтобы украсить ландшафт, либо же скрыться от всех под кронами его деревьев и побыть в полном одиночестве. В саду располагалось три крошечных искусственных озера, в котором даже плавали какие-то рыбы. Камни вокруг были сплошь гладкие и покрыты мхом, а сама дорожка в парке была усыпана мелким щебнем. Через самое крупное в парке озерцо пролегал округлый деревянный мост – резной и с причудливыми завитушками на перилах.

Картина открывалась красивая, но на этом достоинства сада для Макара заканчивались.

– Запомните, что в Озерный сад мы так же, как и везде, ходим только по разрешению и сами сюда не лезем, ясно? – продолжала пытать детей Зоря своим официальным тоном. – Здесь сохранена первоначальная природа, поэтому с дорожки мы не сходим, чтобы не нарушать чистоту. Вон там, если присмотритесь, за деревьями стоят гостевые домики. К ним мы тоже не приближаемся. Там живут работники и гости лагеря, и ничего интересного там нет. Усекли?

– Да-а-а – единым хором ответили дети, которые уже устали от этой экскурсии не меньше, чем сам Макар.

Дело плавно близилось к обеду, и к этому моменту седьмой отряд впритык успел облазить всю местную территорию. Зоря рассказала о статуях Ювенты и наплела какую-то легенду об этой богине, суть которой вожатый так и не уловил, а после показала пионерам библиотеку, компьютерный класс и Фонтан любви, который, в отличие от своего собрата у корпусов, просто имел более продолговатую форму.

После этого они, наконец, дошли до центральной площади, где и состоялась последняя остановка на всём этом долгом пути. Зоря рассказала пионерам о вожатской, детской площадке, Парке статуй – который тоже успел претерпеть значительные изменения – и столовой, куда они по итогу и направились.

Мак, выждав момент, смог улизнуть от взора напарницы и отбежал на перекур, ибо терпеть это безобразие и жажду никотина он был больше не в силах. Несколько затяжек помогли чуть успокоить его натянутые нервы и по итогу вожатый снова смог вернуться в строй.