За что ты меня любишь? (Муки сердца)

— Господи! Ты всегда бьешь без промаха, да? — Ангелос тяжело опустил голову на подушки, нездоровая бледность покрыла его лицо. Он закрыл глаза. — Теперь мне все ясно. Я совсем тебя не знаю… совсем, — еле слышно пробормотал он.

— Постарайся уснуть, — сказала Макси.

— Пав так низко, можно лишь подниматься, — решительно заключил он.

Ей следовало его ненавидеть. Она просто должна была ненавидеть его за то, что своими словами он разбил ей сердце. Но вот в чем беда: она любила его, несмотря на все недостатки. Это невозможно было объяснить. Просто любила, и все. И очень сильно любила. Он только что отверг ее, а ей хотелось лишь укутать его одеялом и убаюкать. Измученный и ранимый, он казался Макси несравненно более привлекательным. Она-то наивно полагала, будто он расстроился из-за того, что не сумел произвести на нее должного впечатления в постели…

С тех пор как Ангелос узнал, что стал ее первым мужчиной, он, естественно, ломал голову над тем, как она была связана с Лиландом. Потому что, совершенно очевидно, их отношения не были основаны на сексе. Дальше он вспомнил о ссуде и копнул глубже. Теперь он знал всю ее печальную историю, ее доброе имя было восстановлено в его глазах. Но какая ей от этого польза?..

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

На следующее утро Макси проснулась в объятиях Ангелоса. Это был рай.

Ночью он снял с себя рубашку. Томно разжав губы, она провела кончиком языка по гладкой коже загорелого плеча. Чудесно! Она с удовольствием вдохнула до боли знакомый запах. Настоящий мужской запах, с легкой примесью ароматного мыла.

Возможно, ей никогда уже не суждено проснуться рядом с Ангелосом. Он сейчас с ней лишь потому, что уснул. Эта мысль вернула ее к реальности. Она потеряла его, но ведь он никогда по-настоящему и не принадлежал ей. Он гнался за мечтой, за Снежной Королевой, — обычная женщина была ему не нужна. И после того, как она столько притворялась, стоит ли его в этом винить?

Макси погладила ладонью мускулистую грудь, притягивавшую ее взгляд, словно магнит. Провела пальцами по вьющимся кольцам черных волос, косну ась плоского мужского соска, затем ее рука скользнула дальше, к его подтянутому животу, обнаружив шелковистую дорожку волос, которая тянулась к… тут Макси испуганно вздрогнула, почувствовав, как изменилось дыхание Ангелоса. Она едва не разбудила его!

Именно сейчас у нее не было сил разговаривать с протрезвевшим и принявшим свойственный ему гордый вид Ангелосом. Вряд ли ему захочется вспоминать пережитые накануне унижение и шок. Макси притихла и, дождавшись, пока его дыхание не станет снова ровным, высвободилась из его объятий и осторожно выбралась из постели.

Подобрав разбросанную одежду, она на цыпочках вышла в коридор. Дверь соседней спальни оказалась открыта, там стоял ее единственный чемодан. Вот лишнее доказательство того, что Макси и так знала: Ангелос вовсе не считал ее своей женой. Ее вещи отнесли в комнату для гостей, потому что и сама она здесь не более чем гостья.

Достав из чемодана белое платье, чистое белье и босоножки, Макси быстро переоделась. Было всего семь утра, но солнце уже припекало. В доме царила тишина. Очутившись в огромной, сверкающей чистотой кухне, Макси налила себе стакан апельсинового сока и взяла пару яблок из огромной корзины, наполненной фруктами. Твердо решив не встречаться с Ангелосом, пока не успокоится и не приведет свои мысли в порядок, Макси вышла из дома. Пройдя через прекрасный сад, она побрела по тропинке, тянувшейся вдоль песчаного берега.

Здесь она наконец вздохнула свободно и дала волю чувствам, заново переживая боль. Брачная ночь обернулась катастрофой. Сумеет ли Ангелос вспомнить все, что она рассказала ему перед сном? Вспомнит ли он, как она глупо всхлипывала рядом с ним? Неужели он все понял? Одна лишь мысль, что Ангелос может догадаться о ее чувствах к нему, вселяла в Макси смертельный ужас.

Прошлой ночью Ангелос впервые не говорил с ней на равных. Сердце Макси сжалось. Забавно, но она и не замечала, что Ангелос всегда обращался с ней как с равной, пока вдруг не переменил тактику. Теперь все было иначе. Маска блестящей неприступной красавицы была сорвана, а под нею оказалась лишь жалкая притворщица. Невинная девушка вместо страстного объекта вожделения. Жертва шантажа, а вовсе не расчетливая и жадная до денег бывшая любовница старика.

И кто бы мог подумать, что у Ангелоса Петронидеса есть совесть! Но, как это ни удивительно, она у него была. Сделанное им открытие потрясло Ангелоса. Но хуже всего — он испытывал к ней жалость из-за ее тяжелого детства и той наивной доверчивости, с которой она поставила свою подпись под ненавистным долговым обязательством. Он жалел ее. От одной этой мысли внутри у нее все переворачивалось.

Ангелос теперь наверняка сожалел об их странном браке, но его также терзало чувство вины. А Макси вовсе не были нужны ни жалость, ни угрызения совести. И вдруг она поняла, как легко можно поправить дело. Действительно, как просто! Всего-то и нужно рассказать Ангелосу о завещании Нэнси Лиуорд. Если он узнает, что Макси вступила с ним в брак по расчету, вряд ли он станет и дальше жалеть ее. По крайней мере это не будет больше задевать ее гордость.

Тропинка обогнула выступавшую скалу, и Макси неожиданно увидела Ангелоса. Он стоял в нескольких шагах от нее. На нем были элегантные брюки и белая футболка. У Макси перехватило дыхание, сердце едва не выскочило из груди. Он был потрясающе красив. Однако она тут же взяла себя в руки, вспомнив, насколько проницателен Ангелос. Не дай Бог, он поймет, что она влюблена в него.

Он не сводил с нее глаз: Макси была удивительно хороша в простом белом платье, подчеркивавшем стройную фигуру, а роскошные волосы напоминали золотистое покрывало в ярких солнечных лучах. Медленно приблизившись к ней, не менее смущенный, чем она сама, он взял Макси за руку, и они зашагали по берегу.

— С сегодняшнего дня, с этого момента, между нами все будет иначе, — с чувством проговорил он.

— Правда? — Украдкой Макси бросила на него осторожный взгляд, чувствуя, как ей делается не по себе.

— Ты должна была сразу же рассказать мне про Лиланда, еще в тот день, когда…

— Ты бы все равно не поверил… Смуглая рука сжала ей пальцы. Ангелос по смотрел в сторону моря, лицо было серьезным. Наконец он заговорил:

— Ты права. Я бы не поверил. Никакие доказательства не убедили бы меня в том, что ты не такова, какой я тебя считал, — только то, какое я получил прошлой ночью.

— По крайней мере ты честен, — тихо сказала Макси.

— Не могу похвастаться непредвзятостью суждений, особенно при том, что многие твои поступки явно не соответствовали моему представлению о тебе. Ты просила оставить тебя в покое, я же продолжал преследовать. Ты даже уехала из Лондона.

Он говорил так, словно ему нож приставили к горлу. Голос звучал тихо, хрипло, Ангелос словно выдавливал из себя слова.

— Никогда еще я не поступал с женщиной так несправедливо. А уж о свадьбе и говорить нечего — тут я просто превзошел самого себя, pethi mou.

Макси показалось, что это говорит какой-то чужой, незнакомый человек. Ангелос, мучимый угрызениями совести… Она высвободила руку, сердце защемило от боли. Вот и все. Конец. Зачем он рассказывает ей это, ведь все уже в прошлом? И самое скверное то, что он испытывал к ней жалость. От этого Макси чувствовала себя униженной.

— Послушай, я хочу тебе кое-что сказать, — сухо перебила она.

— Дай мне закончить… Думаешь, мне легко говорить? — обиженно произнес он. — Я открываю тебе душу.