За день до послезавтра

Старшина, еще один из операторов гидроакустического комплекса, подчиненный того же лейтенанта, сумел подать сигнал на динамик. Невнятное шипение, треск, гул. В этом режиме система не способна была фильтровать фон моря, и сами по себе шумы не говорили и не значили почти ничего. Но потом был далекий, заглушенный и смазанный дистанцией грохот: русский ударился о дно. Шорохи, снова трески и почти рычание мнущейся стали и крошащегося щебня — корпус «Саратова» подминал под себя то, что послала ему судьба в качестве последнего ложа. Еще шорохи, и еще какие-то звуки, совсем уже не пригодные для интерпретации. Finis.

В Баренцевом море глубины очень разные. Средняя — около 110 фатомов, но есть обширные участки с глубинами до 160–220, а местами и до 320–330. «Курск» затонул на 60 фатомах, и русские не сумели спасти из состава его экипажа ни единого человека. В мирное время, с помощью всей своей техники и сначала консультаций, а затем и технической поддержки скандинавов, — не сумели. Вышедший из границ своего полигона «Саратов» лег на дно приблизительно на 90–95 фатомах. Жив ли еще хоть один человек из его экипажа, дравшегося до конца? Жив ли его командир, капитан 1-го ранга, фотография из личного дела которого третью неделю висела у коммандера Мартина в каюте: первое, что появлялось у него перед глазами, когда он просыпался. Жив ли он? И если умер, то как: убитый детонацией, проколотый куском металла, рванувшимся через отсек? Водой, хлынувшей в пробитую в прочном корпусе дыру под таким напором, что даже сама ее струя убивала не хуже стали? Об этом не хотелось думать, но он просто не мог переключиться, даже кивая поздравлениям, даже изо всех сил пытаясь вслушаться в возгласы вокруг, осознавая веселые дружеские толчки в плечи, в широкую спину.

Потом коммандер вспомнил о сторожевике наверху и, будто очнувшись, спокойно и счастливо улыбнулся, вновь поднимая взгляд на приветствующих его товарищей по оружию. Если отсчитывать время и с этой точки тоже, у русских оставалось около четырех суток. Ни он, ни кто другой не будет мешать им спасать тех членов экипажа их «охотника», которые еще могут быть живы. Это, наконец, позволило ему почувствовать себя хорошо.

Четверг, 14 марта

Американский народ никогда не простит советские акты агрессии — начиная с того, когда в 1960 году они сбили Гарри Пауэрса в его шпионском самолете У-2.

Ш. Сонтаг, К. Дрю, А. Л. Дрю, «Блеф слепого человека», 1998 г.

Россия более не может считаться демократической страной по большинству параметров.

Доклад американской правительственной организации «Freedom House», сентябрь 2007 г.

В наши дни новости распространяются быстро. Первые смутные разговоры начались еще в середине дня. Где-то к трем часам по московскому времени в сотнях офисов начали крутить ручки настройки радиоприемников, разыскивая новостные передачи. К четырем люди начали останавливаться у работающих телевизоров — у стойки дежурного охранника, у вахтерской будки с ключами, в кабинетах учрежденческих «служб связи». К половине пятого некоторые начали отпрашиваться с работы, чтобы смотреть телевизоры дома. Эта конкретная группа состояла из людей очень разного сорта, но их отличало одно — блестящие глаза. Они желали видеть.

Дикторы произносили слова, называли имена, что-то разъясняли фоном к примитивной, на скорую руку сделанной анимации. Но на всех каналах было примерно то же самое: карты русского Севера, мрачные офицеры в черном или жизнерадостные дикторы в серых костюмах, короткие видеоролики. «Саратов», «Саратов», «Саратов»…

— Заявление пресс-службы командования Северного флота о том, что в районе полигона было последовательно обнаружено сразу три субмарины неизвестной государственной принадлежности, было с высокой степенью озабоченности воспринято членами Государственной Думы, собравшимися на внеочередное заседание… Как уже отмечалось ранее, это заявление было выдержано в тоне, который председатель демократической партии «Яблоко» уже назвал в своем комментарии корреспонденту нашего канала «недопустимым». По его словам, никакие отговорки не позволят военным переложить с себя ответственность за гибель подводной лодки и экипажа. В комментарии также говорилось, что «в глазах общественности ссылка моряков на какие-то мифические чужие субмарины выглядит в этих обстоятельствах просто бессовестной и циничной»…

На другом канале шла реклама: шикарная женщина размахивала свежевымытыми волосами так, что «наночастицы бриллиантов» вспыхивали в них тысячами ярких огоньков. Однако потом нежный голос заканчивал рассказывать о шампуне, и интерес многих зрителей пропадал, — после паузы снова начиналось занудное: «115 человек», «В территориальных водах Российской Федерации», «По словам капитана 1-го ранга, фамилия которого не сообщается…», «Саратов», «Саратов», «„Курск“ в 2000 году», «Подводная лодка „Комсомолец“ в Норвежском море…» И снова: «Саратов», «Саратов»…

Комментарии были разными. Отличился ведущий программы «Времечко» — весьма умный вообще-то человек, скрывающий на редкость хорошую наблюдательность и острый аналитический ум под антуражем скучающего флегматика. Он отметил, что «тон комментариев идет почти по правильной синусоиде», и это запомнилось многим. Действительно, это было похоже на правду. В определенные часы три четверти «политического» экранного времени (то есть посвященного именно разговорам о происходящем в стране и мире, а не рекламе, комедийным или драматическим телесериалам и шоу разного типа) по отечественным телеканалам в целом вдруг сливались в пользу военных и «ура-патриотов». Тогда можно было видеть, как дергающий щекой капитан 3-го ранга тычет тупым концом карандаша в карту и что-то говорит и говорит о чужих подлодках в нашем, русском море, в какой-то неполной сотне миль от города с 300-тысячным населением. Глупо это выглядело — камера качалась, и то, что в нее то и дело летели брызги, красоты и мужественности низкорослому капитану не добавляло.

— Полученные нами акустические характеристики контакта № 2 абсолютно точно соответствуют известным акустическим характеристикам атомной субмарины типа «Лос-Анджелес», точнее, «Улучшенный 688». Этот контакт наблюдался в течение 22 минут. На 19-й минуте наблюдения контакта № 2 было установлено присутствие в районе еще одной подводной лодки, контакта № 3. Наблюдение за ней…

— То есть вы хотите сказать…

Вопрос корреспондента сбил капитана 3-го ранга с его монолога, и тот зашевелил губами, пытаясь вернуть себе нить мысли. Выглядел он, как полный идиот; очень немалая доля телезрителей, и особенно женщин, в этот момент испытала настоящую брезгливость: холеным героям телесериалов, выглядящих мужественно даже под слоем крови в палец толщиной, этот офицерик уступал на все сто.

— Я хочу сказать, что мы последовательно вели три чужих подводных лодки в юго-восточной части Баренцева моря. Две из трех были достоверно опознаны как тип «Лос-Анджелес»…

— «Достоверно», надо же! — фыркала телезрительница, всего минуту назад напряженно вслушивающаяся в происходящее на экране. Сыну было уже 16 лет, и отпускать его в эти гнусные, не нужные никому «вооруженные силы», где детей убивают, она не собиралась. Мысль, что ее мальчика могут погубить такие люди, как этот косноязычный, неспособный даже просто громко говорить что-то заученное тип с серым лицом, была непереносимой.

— Два из трех контактов, а именно контакты № 2 и № 3, были также обнаружены другим малым противолодочным кораблем бригады и велись в период…

— Каким именно кораблем? — снова перебил офицера корреспондент.

— Извините, я не буду отвечать на этот вопрос…

На этих словах почти четверть зрителей переключили канал. Но осцилляция была на своем «военном» пике, и на другом, на других, оказывалось почти то же самое. Карта Баренцева моря, пухлые руки мордатого вице-адмирала с несвежим лицом, какие-то бессмысленные попытки убедить людей в том, что в гибели очередной российской субмарины с 115 моряками на борту опять виноват кто-то другой.

В отношении кого-то все это срабатывало. За последние 10–15 лет в России появилась довольно заметная прослойка людей, которая с выраженным энтузиазмом поддерживает любую идею о том, что в той или иной проблеме виноваты не они сами, не соотечественники в целом, а американцы. Часть — это существовавшие всегда типажи: именно такие люди в течение многих веков подряд обвиняли в эпидемиях чумы и засухах евреев и затем радостно участвовали в погромах. Представители другой группы просто подсознательно слишком любят все «конспирологическое»: тиражи газет, вещающих о «летающих тарелках над Выборгом», «Большой Крысе московского метрополитена» и «Заворотнюк опять увеличила грудь!», рассчитаны именно на них. И если клиентура «потомственных колдуний» и «народных ведунов» все же несколько сократилась, то людей, уверенных в том, что пройтись грязными сапогами по Красной площади есть мечта любого американца, стало за последние годы заметно больше. В смутные времена всегда много людей со сниженным уровнем адекватности. А в России, с характерной для нее пещерной ксенофобией, это вообще неудивительно. По крайней мере, так считалось.