За фасадом строительства советского ВМФ

Оказалась среди репрессированных и большая группа военных разведчиков, решавших в Германии различные вопросы, включая получение военно-технической помощи: резидент полковой комиссар К.М. Басов (Я.Я. Аболтынь) (1927—1930), нелегальные сотрудники дивизионный комиссар Л.А. Борович (Розенталь) (1927—1930), Б.Б. Бортновский (Бронек, Бронковский) (1930—1934), В. Дидушек (1931—1932) и С.А. Скарбек (Скорбек, Бенедик) (1922—1932), полковник А.В. Емельянов-Сурик (1924), руководитель военного аппарата ЦК Компартии Германии С.В. Жбиковский (1923), военный советник при ЦК Компартии Германии комбриг И.Г. Клочко (1923— 1924), батальонный комиссар Я.Г. Локкер (Ф.И. Миллер) (1921—1937), полковой комиссар М.Г. Максимов (Фридман) (1923—1929, 1930—1935), сотрудник К.А. Михельсон-Арвис (1923—1934), один из руководителей военного аппарата ЦК Компартии Германии комбриг В.Р. Розе (1922—1924), секретарь торгпредства СССР (первый резидент) А.К. Сташевский (Гиршельд, Верховский) (1921—1924), первый секретарь полпредства РСФСР/СССР А.М. Устинов (1921—1924), один из руководителей военного аппарата ЦК Компартии Германии старший майор госбезопасности С.Г. Фирин (Пупко) (08.1923—09.1924), батальонный комиссар Я.Я. Фрейман (1926—1932), помощник военного атташе полковник Л.А. Шнитман (1931—1934), батальонный комиссар С.Б. Яновский (Эренлиб), а также бывший начальник IV (Разведывательного) Управления РККА комкор С.П. Урицкий (командировался в Германию дважды: в 1922—1924 гг., когда находился в этой стране на нелегальной работе, и в 1931—1932 гг. во главе военной делегации, будучи начальником штаба Ленинградского военного округа) и др.²⁴³

В целом же следует подчеркнуть, что, проявляя инициативу в развитии отношений с германскими ВМС и получая в большинстве случаев отказ в предоставлении военно-технической и технологической помощи, советский Военно-Морской Флот в конечном итоге решал задачи своего дальнейшего совершенствования самостоятельным путём.

К сожалению, отдельные аспекты этого сотрудничества нельзя признать вполне оправданными с современной точки зрения. Безусловно, руководство партии и правительства осознавало несоответствие части некоторых вопросов советско-германского взаимодействия нормам международного права. Неслучайно столь большое значение обеими сторонами придавалось сохранению этих отношений в тайне. Но, исходя из принципа «оправданно всё, что служит делу социализма», И.В. Сталин и его окружение внесли свой вклад в извращение социалистической идеи и в военной области.

Но в 1920-е — 1930-е гг. среди иностранных партнёров по военно-техническим связям в военно-морской области у СССР, помимо Германии, был ряд и других развитых государств Запада. В их числе особо выделялись Италия, Франция, США и даже Япония.

Глава IV АПЕННИНСКИЕ «КАНИКУЛЫ»

Как ни парадоксально с точки зрения развития исторического процесса, но следом за Германией 26 декабря 1921 г. де-факто признала Советскую Россию и Италия. В 1922 г. к власти в стране пришла фашистская партия во главе с Б. Муссолини, однако это обстоятельство не помешало советско-итальянскому сотрудничеству. Дипломатические отношения СССР с Италией были установлены 7 февраля 1924 г. при подписании Договора о торговле и мореплавании. Итальянская сторона признала монополию внешней торговли Советского Союза и установила режим наибольшего благоприятствования.

В этом Договоре впервые в советской внешнеполитической практике был определён правовой статус торгового представительства. Торгпредство рассматривалось как нераздельная составная часть полномочного представительства (посольства), а за торгпредом признавались права и привилегии, присвоенные членам дипломатических миссий. Такое положение имело большое значение и для развития сотрудничества в военно-технической области, так как именно при советских торгпредствах в некоторых странах были созданы, в том числе и в Италии, Инженерные отделы, которые вели работу на данном направлении.

И хотя первое Торговое представительство НКВТ РСФСР в Италии появилось ещё в феврале 1921 г. (образовано на базе Торговой делегации НКВТ, появившейся в этой стране в декабре 1920 г.), официально статус Торгпредства СССР оно получило лишь в августе 1923 г.

До этого советско-итальянские торговые переговоры и контакты велись секретно. Начало товарооборота между Советской Россией и Италией положило Соглашение о коммерческом обмене от 29 марта 1920 г., заключённое в Копенгагене между делегацией Центросоюза и итальянской Лигой кооперативов. Документ носил межправительственный характер, поскольку подлежал ратификации соответствующими властями.

И если в 1920—1922 гг. из-за большого дефицита продовольствия и сырья в России советские организации в основном ограничивались импортом из Италии товаров широкого потребления, то уже в 1922—1923 гг. Советская России начала экспортировать в Италию марганцевую руду, рожь, ячмень, жмых и другие товары.

В ноябре 1924 г. центр работы советского Торгпредства был сосредоточен в г. Генуе, где находилась крупнейшая хлебная биржа Италии, и через которую проходил основной поток грузов. В июле 1925 г. открылось отделение Торгпредства в г. Милане.

Товарооборот и его ассортимент между СССР и Италией неуклонно возрастали. Поэтому в Торгпредстве появились лесной отдел, специальный отдел по углю и, как уже упоминалось, инженерный отдел. В ноябре 1925 г. при Торгпредстве была организована Концессионная комиссия.

После подписания первого Соглашения о коммерческом обмене между Советской Россией и Италией внешнеторговый оборот между странами развивался довольно быстро и вырос с 4,4 млн рублей в 1920 г. до 141,2 млн рублей в 1929 г. При этом объём экспорта в 3-10 раз (в разные годы) превышал объём импорта. Среди основных товаров, поставлявшихся в Италию в 1920—1930-е гг., были: нефтепродукты, зерновые, шёлк-сырец, каменный уголь, антрацит, марганцевая руда, мясо, лесоматериалы.

В 1927 г. в г. Милане было открыто отделение советского Нефтесиндиката. В 1927/28 финансовом году Италия стала самым крупным потребителем советской нефти (1-е место в Европе после Англии, Франции и Германии).

Вместе с тем объём импорта из Италии увеличивался гораздо медленнее, чем объём советского экспорта в эту страну. Однако удельный вес машин и оборудования в общем импорте из Италии неуклонно возрастал и в 1929 г. составил более 40 %. Другими крупными статьями советского импорта из Италии были сера, ткани, фрукты и химические товары. Для их транспортировки в Италии для СССР была построена серия грузопассажирских судов.

2 августа 1930 г. в Риме было подписано кредитное соглашение между правительствами СССР и Италии, предусматривавшее дальнейшую нормализацию их экономических отношений. Речь шла о закупках продукции итальянской промышленности в период с 1 июля 1930 г. по 30 июня 1931 г. на сумму около 200 млн лир при наличии приемлемых коммерческих и технических условий, чтобы хотя бы частично покрыть неприятный для итальянской стороны торговый дефицит, образовавшийся после поставок в эту страну крупных партий советского зерна. В свою очередь, итальянские экспортёры получали правительственные гарантии своих кредитов по продажам в СССР в размере 75 % общей суммы годового экспорта.

Ещё в ходе подготовки данного Соглашения представители НКВТ СССР получили согласие правительства Италии на ознакомление с их военной промышленностью с целью организации дальнейших закупок. В частности, морской министр адмирал Дж. Сириани заявил заместителю наркома внешней и внутренней торговли СССР И.Е. Любимову²⁴⁴ о готовности поделиться имеющимися в Италии большими достижениями в области машиностроения, создания подводных лодок, морской артиллерии и приборов артиллерийской стрельбы, а также разрешить советским военно-морским специалистам посетить любые заводы, верфи и ознакомиться с их устройством и оборудованием.

Забегая вперёд, отметим, что предоставление итальянским правительством гарантий экспортных кредитов по сделкам с советскими организациями привело в 1930—1932 гг. к существенному росту объёма импорта машин и оборудования из Италии. При этом их удельный вес в импорте возрос до 90 %.

И опять же, начиная развивать военно-технические связи с Италией, советское руководство не забывало о том, что они имели место ещё до революции. Так, первые контакты в военно-морской области состоялись между представителями двух стран в 1876—1878 гг., когда Россия приобрела у завода Р. Уайтхеда в Фиумс (ныне — Риека) 250 торпед (самодвижущихся мин, как их называли на русском флоте) и документацию на их производство внутри страны. Одновременно, согласно договору, на итальянском заводе прошла обучение технологии изготовления нового типа оружия группа русских морских офицеров и мастеровых. Позже Морское министерство приобрело у Р. Уайтхеда ещё 3 новых образца торпед и 70 гироскопических приборов Обри с правом производства их в России и получения в течение 15 лет технической документации на все усовершенствования, которые внесёт в них фирма. Но до начала производства приборов Обуховским заводом несколько их десятков пришлось снова приобретать в Италии.