За гранью игры

– Не-е-ет! – ответил я. – Сначала нужно разобраться с этими козлами. Иван Соколов даже в аду оставляет после себя хорошую память! Такая уж у меня привычка. И уж если я представляю здесь все человечество, то негоже мне уворачиваться от пари и просто драпать. Нет, сначала я их всех обставлю!

Не знаю, о чем я думал в эти мгновения. Просто, видимо, порисоваться захотелось перед красивой девушкой. Да и зол я был на всех этих чертей-обманщиков. С такими шулерами за один игорный стол я бы в жизни не сел. Наверное... Ну, по крайней мере на трезвую голову.

Я снова набрал скорость.

Рука на плече была теплой. И я чувствовал, что таю от этого прикосновения. Вот с самого начала бы так. Глядишь, и космический курортный роман получился бы, а то все не как у людей...

И мы пошли на обгон.

Ну держитесь, студентики!

Я сунул нос эсминца между самолетиками и тут же затормозил. Так и есть, гонщики мгновенно пошли на сближение, но, заметив мой маневр, не столкнулись бортами, а успели разлететься в разные стороны. Вот он: честный спорт, и никакого допинга.

– Может быть, свернем? – спросила Аллана.

– Нет! – Я вдруг стал упрямее быка.

Уж не знаю, что на меня нашло. Просто, наверное, обидно стало. И отчего это русских вечно за лохов держат? То, что мы добрые и жалостливые, не говорит о том, что и – сонные медведи. Да и что Чужие могут понимать в русском азарте?

Эх, я не я буду, если не обставлю этих пижонов!

И я забыл про Кеннека, про Аллану, про пса, улегшегося в дверном проеме.

Я пошел на таран. Разозлился очень. Ну и ударил носом своего самолетика сопернику по хвосту. Бесы, видимо, растерялись, не ожидали такой варварской тактики. Впрочем, они первые начали!

Я сделал петлю, разогнался и снова принялся таранить эсминец. Пьяные студентики перетрусили и в самый последний момент вильнули в сторону, а я проскочил вперед, обставив сразу троих.

На радаре высветился путь до конечной точки. Надо же, мне соизволили скинуть на монитор маршрут. Наконец-то сочли не болтуном, а серьезным соперником. А до этого, выходит, я тут ручной обезьянкой работал? Балбесов развлекал?

Кровь забурлила в голове. Я представил себе сверхсветовую скорость и вжал ладони в слепки управления так, что едва не продавил в пульте дыру. Все слилось в какой-то свистящий серый массив.

Я направил корабль прямо в конечную точку, тревожно мерцающую на радаре. Времени оставалось мало. Впереди еще два эсминца.

Я почувствовал, как кровь потекла по подбородку, как трудно стало дышать. Я даже понял, что Аллана грохнулась без чувств, но Кеннек еще держался. Но остановиться в двух шагах от победы? Нет! И я жал до упора.

Звездное небо исчезло. Мир превратился в скользкий ночной асфальт освещенного трака. И больше не было ничего, лишь я и скорость...

Первый корабль я догнал быстро. Развернувшись брюхом, ибо больше ничего не успел, я чиркнул соперника по крылу. Финишная точка приближалась. Возбуждение нарастало. А последний студент все еще был впереди. Быстрее, быстрее!

Ну давай же, ржавая банка, давай!!!

Кровь с подбородка капнула мне на руки. Я дернулся, но пульт не оставил. Это только трус не играет в хоккей! Это только маменькины сынки при виде крови и шприца падают в обморок. Нет, мы не такие. Победа будет за нами! Мы еще покажем этой сраной Летной академии, кто здесь виртуоз!

Еще немного! Первым бес не придет. Нет! Никто не может обставить меня, даже сам дьявол во плоти!

Нас осталось только двое, несущихся к финишной прямой. И я стремительно сокращал расстояние. Вот так, нечего спорить с русскими!

Еще немного. Ну же!

Мне вдруг показалось, что кто-то посторонний проник в рубку управления. Банга залаял, но не кидался на пришельца. Странно, кто бы это мог быть? Ведь все же собрались здесь. Что, еще один Чужой, независимый эксперт по гонкам, прятавшийся в запасном отсеке? Но обернуться – значит проиграть.

Шаги ближе. Он идет бесшумно, но я чувствую его приближение. Кто это? Кто?

Кто там приперся по мою душу? Смерть с косой? Так на-ка выкуси! Пока не увижу, как победил, смерти я неподвластен!

А Аллана лежит без сознания. И Кеннек, предатель, молчит.

Да что же там за спиной?

Я взмок от напряжения.

В конечном счете, это просто гонки пьяных бездельников и от их исхода ровным счетом ничего не меняется! Что же я не могу оглянуться?

Кеннек как-то странно всхлипнул и неожиданно затих. Я услышал шум падающего тела. Все, пришел и мой черед. Но вон и финишная прямая. Я уже видел ее. Это был промежуток между какой-то планетой и спутником. Видимо, нас должны были засечь датчики чужой планеты, и это стало бы решением несуществующего жюри.

Вот и мой соперник. Мы уже почти рядом. Я дышу студентику в нос. Оторвись от экрана – и все кончено.

Жизнь или победа? Победа или жизнь?

Я рванул вперед, мы сровнялись. Мы мчались уже впритирку.

Кто-то остановился за моей спиной.

Боги, да кто это?

Я выжал из себя все и рванул эсминец вперед. Ура! На долю секунды мы опередили соперника. Теперь можно обернуться и глянуть смерти в глаза.

Усилием воли я повернул голову и... увидел мальчишку. Обыкновенного, земного, без рогов и без шерсти. На вид лет тринадцати. И без ржавой косы.

– А ты что за хрюндель? – Я едва не рассмеялся над собственными страхами.

– Я Дэвид.

Мы продолжали мчаться на запредельной скорости.

– А-а-а... – протянул я, как будто это имя о чем-то мне говорило и повернулся обратно к пульту управления. – А ты вообще кто?

– Американец, – холодно буркнул парень. – А этот Чужой хотел тебя убить.

Я снова оглянулся, посмотрел на Кеннека. И правда, проклятый выпускник сжимал в руках парализатор. Странно, а я совсем забыл, что Аллана отнимала у этого гаврика его пушку, да вот сама в обморок хлопнулась. Вот и спасай таких. Да... А еще пить надо меньше, тогда таких провалов в памяти не будет.

– На Землю хочешь? – Это я так спросил, для поддержания разговора.

Дэвид молчал.

– Так ты один из этих. – Я усмехнулся. Ясно же, что разведчики бесов умеют менять личины. – Понятно. Что ж, побег не удался.

– Ты доктор? – тихо прошептал паренек.

Меня вдруг ударил озноб. Да что это же творится? Похоже, мальчишка правда с Земли! Вот Аррах, нехристь! Ладно меня украл, фашиста позорного, но дети-то ему зачем? Да от всего, что творится в звездных мирах, и у меня, у здорового мужика башню напрочь сносит! А тут ребенок.