За гранью мира алая заря

– Ты откуда такой?
– сердито спросила она. Расслабляться не стоило. Тихоня тихоней, а ну как погонит он ее с чердака прямо в когтистые лапы.

– От мамы, - тихо пояснил птенец.

– И давно?
– не то, чтобы Марушу это интересовало, просто в гостях принято разговаривать.

– Семь лет.

– Ого, - не сдержалась Маруша.
– Да ты, видать, у нас самостоятельный.

– Да, - едва заметно кивнул птенец.
– Самостоятельный я прямо с тех пор. Самолетательным никак не получаюсь.

Маруша помочь ему не могла, поэтому ловко перевела тему:

– А здесь зачем?

– Брата ищу, - голова птенца понуро склонилась.

– Значит, у тебя и брат есть?
– Маруша чувствовала, что скоро отдохнет, и тогда ненужный разговор можно будет оборвать.

– Где-то есть, - вздохнул птенец.
– Да только нам теперь никогда не встретиться.

– Вот оно как, - понимающе кивнула Маруша. Она почти не слушала птенца. Ей требовалась только передышка, а потом - фрр-р-р-р крылышками - и ни один ворон не догонит. А на заре она доберется до Заоблачной Страны.

– Да, - снова кивнул птенец и нахохлился. Чердак окутало молчание. Тягостное. Нехорошее. Под которое не то что не отдыхается, а и не дышится совсем.

– Ну а чего не встретиться-то?
– разорвала тишину птичка.

– Тебе интересно?
– удивился птенец, и вдруг его голос радостно зазвенел.
– Тебе ВЗАПРАВДУ интересно?

"Ага, больно оно мне надо, - пронеслось в голове, - еще и тебя выслушивать после мертвых поэтов, да длинноклювого".

Но сказать правду она не смогла.

– Давай уж, - настойчиво согласилась птичка, - рассказывай.

28

– Близнецы всегда похожи внешне, но характеры могут разниться до невозможности, - начал птенец.
– Было нас у мамы двое. Я - Сак, и братец мой Сук. Ты не поверишь, но родились мы бескрылыми. И в человеческом обличии прожили до семи лет.

В тот день рождения отец вручил нам один подарок на двоих. Лук и стрелы. Наверное, он думал, что мы сможем играть им вместе. Ага, он бы еще больше в поле работал. Итак, видел нас только по выходным, где ж ему догадаться...

Да не, мы бы сыгрались. Однако Сук вечно любил делить. Сначала себе он забрал стрелы, а мне сунул лук. Я сидел и грустил. О, если бы мне достались стрелы! Я тут же превратил бы их в солдат. Из колчана высовывалась одна потолще, подлиннее. Ее наконечник отливал не жестяным блеском, а бронзой. Вот бы замечательный генерал получился! А из лука можно сделать только корабль. Я его и сделал. Сук аж зубами от злости скрипел, но не дал мне ни единой стрелы. Сам-то он не знал, куда их приспособить. Разве что выстроил границу и кричал, чтобы я ни в коем случае не смел переступать через этот смешной заборчик. А мне и не хотелось. Я думал как бы заполучить несколько стрел и хотя бы разок пульнуть из лука. Я даже знал, куда. У леса рос толстенный бук. И с десяти шагов я бы не промазал, но я хотел попробовать с пятидесяти! Как Робин Гуд, знаешь такого? Нет? А Вильгельма Телля? Тоже не слыхала? Вот странно. Впрочем, что ж требовать от птицы. Если бы эта славная парочка встретилась на твоем пути, то сейчас ты не слушала бы меня, а металась по небесам вместе с остальными.

– Слабо было сделать стрелы самому?
– спросила Маруша.

– Я тоже догадался!
– обрадовался птенец.
– Но не сразу. И уж лучше бы эта мысль никогда не приходила мне в голову. На следующий день у меня был и лук, и целая туча стрел. А Сук вдруг понял, что стрелы ему уже до смерти надоели. Он не умел придумывать игры. Он видел в стрелах только стрелы, а уж никак не солдат, не перильца моста, не стаю остроклювых птиц, и не автомобили. Раньше я превращал в гоночные машинки цветные карандаши, хоть мне всегда доставалось за это. Но в тот день я просто стрелял в старый бук, а Сук злился, накапливая обиду.

На третий день он подошел ко мне, врезал в глаз и отобрал и лук, и стрелы. Ты бы ведь тоже не стерпела, а? Вот я и вцепился ему в волосы. Как он завизжал! А как вскрикнул я, когда он швырнул мне в глаза прибрежный песок! И тут появилась мать.

– Господи!
– возопила она.
– Да сколько это может продолжаться-то?! Ну ни дня без драки не вытерпят. Была б моя воля, превратила бы я вас в птиц, да посадила бы в клетки, чтобы никогда, никогда не встретиться вам друг с другом.

И песок из глаз исчез! Только счастье мне это не принесло. Потому что вместо рук хлопали по бокам два крыла, а вместо брата - пустота. Сидел я на этом поле...

– Два крыла?
– удивилась Маруша.
– С чего это ты в птицу перекинулся?

– В жизни любого человека случаются три дня, когда его желания исполняются. Но никто не знает даты их прихода. Вот и пропадают дни впустую, потому что обыденные желания мелки и невзрачны, а исполнение их неприметно. Настоящее чудо не всякий может пожелать. Кто ж знал, что у матери наступил как раз такой день. Не пойму только одного, почему я не в клетке? Впрочем, с некоторых пор мне кажется, что поле без конца и края и есть моя клетка. Ведь покинуть я его не могу, пока не отыщу брата. А брата мне не найти, так пожелала мать. С тех пор жизнь моя скучна. Отоспишься, перехватишь пару жучков, выглянешь наружу. Все та же темная ночь, вокруг бесконечное поле, а в душе тоскливо скребут чьи-то когти.

29

– Печально, - загрустила Маруша.
– Вот теперь думаю, чем бы тебе помочь...

– Не ломай голову, - сказал птенец.
– Спасибо, что выслушала. Теперь у меня есть новые силы, чтобы продолжать поиски.

– Ты забыл о проклятии? Если встретиться вам не суждено, значит, встреча не состоится, хоть ты заищись.

– Заищусь, - сурово ответил птенец.
– Если проклятие будет вечно, значит, и мои поиски тоже. Как только я прекращу искать, силы, наложившие проклятие, победят. Я признаю свое поражение, и жить будет незачем.

– Ну и проищешь всю жизнь.

– Угу, - мрачно согласился птенец.
– Все двести лет.

– Не свисти, - усмехнулась птичка.
– Цыплята столько не живут.

– А если я - орел?!
– закипятился птенец.
– А если я летаю на край света и там купаюсь в озере с живой водой, раз за разом обретая молодость?

– Орел, ага, - ехидно закивала Маруша.

– Ты ведь тоже недовольна, когда тебя принимают за воробья. Так почему и я не могу быть самым настоящим орлом?

– Да ну, - не поверила Маруша.
– Будь проще, займись чем-нибудь и не думай о недостижимом.

– Найти брата - это мечта, - глаза птенца наполнились блеском звезд.
– Чем бы я ни занялся, прекратив поиски, оно обернется ерундой. Жизнь без мечты смысла не имеет. Значит, не имеют смысла и все дела, ее наполняющие. Любое дело должно продвигать к мечте, как бы тебя ни отговаривали те, кто ее не понимает. Ведь и ты летишь куда-то и мечтаешь о чем-то. Готов поспорить, что направления твоего дела и твоей мечты совпадают.

– О-о-о!
– горестно простонала Маруша.
– Скоро заря, а я никак не успеваю. Может скажешь, как мне залететь за горизонт?