За гранью

– Ава, с кем ты там разговариваешь? – за спиной ребенка показалась Алиса, разгоряченная и не полностью одетая после душа. Старая вытянувшаяся футболка прикрывала бедра только до середины. Девушка боролась с непослушным полотенцем на голове, подняв руки вверх, при этом ноги почти полностью оголились.

– Здравствуй, Алиса!

– Вы? Вы как здесь оказались? – не поздоровавшись, брякнула она, выпучив на него глаза от удивления.

– Решил тебя проведать, – он с еле заметной усмешкой окинул ее взглядом и остановил его на обнаженных ногах.

Девушка вспыхнула, бросила грубое: – Подождите! – и с силой захлопнула дверь прямо перед носом Гельмана.

– Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не открывала дверь незнакомым людям? Ты уже взрослая и должна понимать, что это опасно! – из-за двери слышался недовольный голос старшей сестры.

– Между прочим, он к тебе пришел, а не ко мне, – Аврора начинала сердиться, в голосе слышались подступающие слезы.

– Он незнакомый человек, а с незнакомыми разговаривать вообще нельзя. И перестань хныкать. Я тебя ругаю за дело.

– Ты меня все время ругаешь… – теперь голос девочки еле слышался, а затем и вовсе пропал.

Через минуту дверь снова открылась. Алиса переоделась в спортивные штаны и старую вязаную кофту на несколько размеров больше. Девушка шагнула в подъезд и быстро прикрыла за собой дверь. Она не хотела, чтобы он видел ее убогое жилище. Стыд окрасил щеки румянцем, а гнев выровнял красивую дугу бровей в две острые длинные стрелы. Чтобы скрыть замешательство Алиса начала сушить волосы, слегка отжимая их полотенцем и расправляя руками. В лучах заходящего солнца мокрые локоны казались то пурпурными, то багряными и напоминали струйки крови.

«Неужели она не понимает силу своего обаяния? Или просто умело играет? Не похожа она на образец целомудренности, но и роль профессионалки ей не идет. Такой талант встречается крайне редко, если только он не врожденный, тогда это самое жестокое, чем природа могла ее наградить!» – проносилось в голове у Марка, пока девушка возилась с непослушными волосами, которые сейчас, переливаясь и блистая в сонме парящих пылинок, казалось, наливаются золотом последних лучей заходящего солнца.

– Зачем вы пришли? – также не ласково поинтересовалась Алиса.

– Хотел узнать, как ты себя чувствуешь? Полностью ли восстановилась после операции?

– Никогда не думала, что анестезиологи ходят по домам и интересуются здоровьем пациентов.

Он улыбнулся ее прозорливости, а Алису вдруг осенила страшная догадка.

– Ах, вы забыли у меня в животе какие-то инструменты! – в ужасе прошептала она, одной рукой хватаясь за живот, а второй за дверной косяк, чтобы не упасть. Полотенце сползло на пол.

– Нет! Боже упаси! Ну, и фантазия! – произнес Гельман, хмуро глядя на нее и поднимая полотенце.

– Вы мне не врете? – ее голос дрожал, с лица исчез румянец.

– Нет, не вру. Операция прошла успешно, твоему здоровью ничего не угрожает.

– Тогда зачем вы здесь?

Действительно зачем? К этому вопросу он совершенно не был готов. И пока Марк придумывал оправдание своему опрометчивому поступку, в наступившей тишине за спиной Алисы послышался звук закрывания дверного замка изнутри. Девушка быстро повернулась и дернула ручку. Закрыто.

– Ава, что ты делаешь? Открой дверь!

– Не открою! – из квартиры донесся победный голос Авроры.

– Ты с ума сошла? Немедленно открой дверь! – Алиса начала барабанить руками по дверному полотну.

– Ни за что! – упрямился ребенок. – Я открою ее только бабушке.

– Ну, я тебе устрою, маленькое чудовище.

– А я расскажу бабушке, что ты меня обзываешь и что опять не ходишь на учебу.

– Предательница! Открой дверь сейчас же!

– Нет, так дело не пойдет. Она же сказала тебе, что ей не нравиться когда ты ее обзываешь, – Марк, все это время стоявший в стороне, подошел к двери и аккуратно отстранил Алису.

– Вам то какое дело? Что вы все время лезете в мою жизнь? – неожиданно она отпустила дверную ручку и в ярости повернулась лицом к мужчине. Глаза потемнели настолько, что казались почти черными. – Это ведь вы во всем виноваты, из-за вас мы поругались.

– Согласен. Готов исправить ситуацию, – он аккуратно снял пальто и передал его Алисе, потом наклонился к замочной скважине и ласково произнес: – Аврора, это Марк. Мы познакомились с тобой несколько минут назад. Помнишь?

– Привет! – буркнул ребенок.

– Привет! – он понял, что можно продолжать диалог. – Тебе не страшно дома одной?

– Нет.

– Ты – смелая девочка. Я в твоем возрасте часто боялся засыпать один, поэтому теперь плохо сплю по ночам. Получается, что ты гораздо отважнее меня. Но знаешь, твоя сестра права, это очень опасно разговаривать с незнакомыми людьми, тем более открывать им дверь. Вот сейчас ты бы открыла мне дверь?

– Нет!

– Умница! А Алисе откроешь?

– Нет! – снова крикнула девочка. – И тебе не открою, потому что вы с ней сговорились, и если я открою тебе, то войдет и она.

Марк повернул голову и посмотрел на Алису. Та стояла, переминаясь с ноги на ногу, и нервно кусала губы от злости и обиды.

– А ты действительно очень умная девочка. А если Алиса сейчас попросит у тебя прощения, ты впустишь ее в квартиру? – из-за двери не донеслось ни звука. – Аврора, в подъезде очень холодно. Ты ведь не хочешь, чтобы твоя сестра снова попала в больницу?

– Не хочу. Но только если я открою ей дверь, тогда ты тоже войдешь. А тебе нельзя, ты же чужой.

– Что верно, то верно. Давай договоримся так: ты сейчас откроешь дверь только Алисе, а меня пригласишь в гости, когда сама этого захочешь. Что ты на это скажешь?

Секунду спустя они услышали скрежет замка и в дверном проеме показалась детская головка с хитрым выражением лица: – Хорошо, я у бабушки спрошу.

– Ава! – Алиса бросилась к сестре и заключила ребенка в объятия. – Как ты меня напугала. Обещай так больше никогда не делать. Обещаешь?

– Хорошо. А ты не обзывайся.

– Обещаю. Прости меня! – с чувством ответила Алиса и еще крепче прижала к себе сестру. – А теперь, пожалуйста, иди в дом. Я сейчас вернусь. Хорошо?

– Только ты приходи с чем-нибудь вкусным. Я сгущенку очень люблю, и халву тоже, – лукаво улыбнувшись мужчине, произнесла Аврора и упорхнула в комнату, кружась и едва касаясь пола своими тонкими ножками.