За грехи отцов

– Не получается, да?

Старая карга обладала на удивление мелодичным голосом. Грин поднял на нее глаза.

– Что ищешь, детектив? Я хранитель архива, у меня доступ ко всем делам, – добавила она, глядя на него поверх очков, видя, что он замялся.

Аксель выпрямился. Пришла мысль, что нужно встать, когда пожилая женщина стоит рядом, но он запихал ее подальше и откинулся на спинку стула, чтобы заглянуть в лицо. Вблизи она уже не была похожа на каргу: лет пятидесяти пяти, ухоженная кожа, легкий, чуть заметный макияж, волосы собраны в строгий пучок, как у большинства женщин – бывших полицейских. Оперативниц, которые слишком хорошо знали, что неряшливость в прическе может привести к ужасным последствиям, если преступник схватит тебя за волосы. Пучок минимизировал такую возможность. Ну или можно постричься как мальчишка, но это не каждой подходило. Аксель опустил глаза на бейджик. Катарина Куге. Он видел портрет молодой и прекрасной Катарины Куге на доске почета. И правда оперативница.

Аксель встал. Взял свободный стул, поставил его рядом с рабочим столом и жестом предложил женщине сесть. Она рассмеялась. Весело и жизнерадостно.

– Знаю я вас, молодых детективов. Прошло тридцать лет, как я работаю в полиции, а вы не меняетесь. Не смотрите на обслуживающий персонал, не смотрите ни на кого, кроме криминалистов, потому что они могут быть полезны в моменте. И не уважаете старость. Но я еще не стара, детектив Грин. И могу вам помочь в вашем деле. Я сменила должность, но Старсгард сохранил мой уровень доступа. За выслугу лет. И позволил остаться здесь.

Аксель улыбнулся с неожиданным для самого себя смущением. Он не понимал, почему сначала эта женщина его отталкивала до такой степени, что он прозвал ее старой каргой, а сейчас вызывала искреннюю симпатию. Она ловко заняла место перед компьютером. Неожиданно длинные и гибкие пальцы без украшений, но с хорошим маникюром забегали по громоздкой клавиатуре, которая со стороны выглядела так, будто откликается только на удары молотка. И никак не меньше.

– Когда формировали базу данных для архива, не учли несколько моментов. Сейчас очередная команда очередного нового подрядчика – за пять лет Старсгард сменил пять команд, и все лоханулись с разработкой, – пытается довнедрить признаки дел, чтобы сделать толковый поиск, но у них не получается. Они пришли к шефу со словами: «Да тут просто надо все с нуля написать, фигня вопрос, миллион долларов, полгода, и все будет», шеф их послал и заставил разбираться в чужом детище, вот они и тупят. Но при этом есть несколько обходных путей. Например, я заметила, что если вбивать ключевые слова не в основной поиск, а в поиск по критерию, – ловкими движениями она вывела на экран необходимое меню, – то код это как-то считывает. Что ты искал?

– Огонь, сожжение, обжог трупа.

– Ясно. – Ее голос не дрогнул, но Грин почувствовал, что Катарина на мгновение растеряла свою уверенность.

– Вы что-то знаете об этом?

– У меня…

– Вы находили девушку, которую обожгли?

Женщина убрала руки с клавиатуры и посмотрела на детектива так, будто увидела привидение. Она сняла очки, протерла глаза, смахнув несуществующую слезу, откинулась на спинку неудобного стула и посмотрела на стеллажи, которые занимали все двухсотметровое помещение.

– Десять лет назад. Я нашла девушку в заброшенном доме. Ее уложили на стол, сложили руки на груди. И подожгли. Огонь уничтожил кожный покров с лицевой части туловища, но не тронул ту, которая примыкала к столу. Как будто он использовал горелку. Или она. Мы так и не поняли, что случилось. Улик не было. И личность жертвы установить не удалось.

По спине Акселя пробежал холодок.

– Это дело есть в базе?

Она покачала головой.

– Этого нет, потому что личность жертвы не установлена. Мы успели занести только те, где она есть. А почему… что происходит? Я слышала об Инквизиторе. Но… – Ее глаза распахнулись. – Вы ищите дела с похожим почерком?

– У нас четыре трупа. Две девушки, двое мужчин. Девушки обожжены. Причем первая полностью – ее подожгли как средневековую ведьму. А вторая частично – чтобы мы точно установили ее личность.

– Саманта Бельмонт.

– Саманта Бельмонт.

– А две другие жертвы – мужчины?

– Отчимы, – кивнул Грин. – С ними поступили менее милосердно.

– Я хочу помочь, – слишком поспешно, по мнению Акселя, сказала она.

В архиве повисла тягучая, как мед, тишина. Взгляды бывшей оперативницы и детектива встретились. Грину не нравились совпадения и неожиданная готовность левых сотрудников управления помочь в деле. Инстинктивно он стремился сохранить свою маленькую команду и не позволить посторонним узнать то, что можно обернуть против следствия. Скорее всего, Куге просто засиделась в архиве, и вспыхнувшая настороженность – следствие военного прошлого. Потратив несколько мгновений на сомнения, детектив подумал, что может привлечь ее к поиску дел. Почему, собственно, нет?

Аксель молча протянул руку. Женщина ее пожала.

– Помогите, – устно закрепил жест он. – Нам нужны обожженные девушки. Радиус – пятнадцать лет. А далее – нам нужны мужчины, у которых вырезали глаза, отпиливали запястья и половые органы. Или что-то из этого, не уверены, что преступник сразу сформировал схему. В приоритете те дела, где в одной семье убивали двоих. Дочь и отчима или отца. И те, где личности не установлены.

Катарина нахмурилась.

– Под последнее определение подходит слишком много дел.

– Именно поэтому я здесь, – сказал Грин. – Стажеру такую фильтрацию не доверишь. Я посылал к вам Дженкинса, но он пришел с пустыми руками.

– Ну он пытался. Ковырялся в делах. Но со мной информацией не поделился, и я так и не поняла, что он ищет. Тут многие шастают, – со вздохом продолжила Катарина. – Что мне, к каждому лезть со своей помощью? Тут все думают, что старухе просто скучно и хочется поговорить.

Акселю на мгновение стало стыдно.

– Не считаю вас старухой.

– А я тебя молодым идиотом не считаю, – улыбнулась оперативница. Зубы у нее были неожиданно ровные и белые. И контрастировали с седыми волосами и очками, спущенными на кончик носа. – Но мы тут не для того, чтобы обмениваться комплиментами. Да и ты вряд ли из тех, кто заглядывается на дам постарше. Поэтому приступим к работе?

– Давайте для начала я привезу кофе. Вы пьете кофе?

Она кивнула.

– Хорошо. Поезжай за кофе. Я люблю латте из «Кофейного дома», девушка-бариста там гений.

Грин улыбнулся.

– Да, я мигом, – сказал он и, вскочив, взял куртку.

Катарина Куге отвернулась к компьютеру. Взяла блокнот из стопки на краю стола, остро отточенный карандаш и выписала себе ключевые слова поиска и даты. Чтобы не забыть. Грину понравилась ее педантичность. Да и что еще можно ожидать от полицейского старой школы? В семидесятых в Треверберге происходило всякое. В этом городе всегда процветала преступность. Здесь жили настоящие психи, о которых буквально рассказывали легенды и личности которых препарировали на курсах по профайлингу ФБР, Интерпола и местной академии.

Царство Карлина.

До кофейни Грин дошел за десять минут. Можно было и доехать, но два стакана он бы не увез, а ставить их в специальные подставки в кофр не хотелось. Да и после подвала архива он хотел подышать свежим воздухом. В очереди перед ним стояли два человека. Он рассеянно оглядывал уютное и маленькое помещение, витрину с выпечкой. Аромат кофе сводил с ума. Здесь было в четыре раза дороже, чем в кофейном аппарате, и в два раза дороже, чем в столовой на территории управления. Но ты не станешь экономить, попробовав настоящий кофе.

Он озвучил заказ и замер, любуясь тем, как бариста, рыжеволосая молодая женщина по имени Энн Лирна с тонкой кожей и пронзительными зелеными глазами, занялась его приготовлением, негромко напевая себе под нос. Она была ладная и милая, пронизанная ароматом выпечки и уюта.

– Спасибо, – сказал он, расплатившись. – Без сдачи.

Девушка улыбнулась.

– Спасибо, детектив.

Аксель задержался на мгновение, чтобы полюбоваться тем, как она обслуживает следующего клиента. И с улыбкой вернулся в управление. Передал стаканчик с кофе Катарине и сел рядом с ней. Куге с наслаждением сделала крупный глоток, запрокинула голову, позволяя себе погрузиться во вкус молочного напитка, улыбнулась и, выдохнув, заговорила: