За пеленой дождя
Шрифт:
Иркина жизнь в солнечной Италии бурлила со страшной силой. Первый ее возлюбленный Джулиано, по мнению Ирки, оказался подонком и ничтожеством. Причины такой перемены отношений я не знала, потому что рассказывать все подробно по телефону было бы дорого. Но я подруге верю. На ее счастье подвернулся некий Марио, в миллион раз порядочнее прежнего ухажера, к тому же гораздо щедрее. Поэтому Ирка сейчас с ним. Только сердце ее не на месте, потому что появился на горизонте некий Ромео, которому она очень симпатизирует. Все у нее очень запутанно. Однако возвращение на Родину снова откладывалось, ведь личная жизнь превыше всего. Евгений в проблемы моей подруги вникать не хотел. Собрав попугая вместе со всеми его пожитками, он отправился по месту прописки Иркиного мужа. Я увязалась с ним, чтобы у того не было никаких лишних вопросов. Мужа своей
Дверь нам открыл довольно молодой мужчина приятной наружности. Именно так бы я подумала, не знай, что это всего лишь личина, которую он надевает для посторонних. Иннокентия он принял без вопросов. Поинтересовавшись лишь, чем его кормить. Нам он предложил чай, но мы отказались. Он был очень огорчен, что его любимая Ирочка все еще не дома. Он сообщил, что она нашла работу в Италии, поэтому и решила задержаться, чтобы подкопить немного денег. Я слушала его, открыв рот. Очевидно, он совершенно не в курсе, что переведен в разряд бывших. Скорее всего, он это заслужил, хотя и выглядел милым и интеллигентным.
Я очень переживала за подругу, представляя, как сложится ее жизнь, если и этот итальянский жених окажется не слишком положительным человеком. Мне даже было немного стыдно за собственное счастье. Все же она заслуживает его больше, чем я.
Жизнь моя проходила, как в прекрасном сне. Я старалась встать пораньше, чтобы к моменту, когда проснется мой любимый, был готов завтрак. Как оказалось, я имею слабое представление о том, что предпочитают мужчины по утрам. Хорошо, что Евгений сразу высказал свои предпочтения, это облегчило мою задачу. Это же нетрудно сварить овсяную кашу, яйцо всмятку и намазать маслом бутерброд. Кофе он варил сам, потому что я, словно безрукая, всегда умудрялась его переварить. Пока он завтракал, я успевала погладить рубашку, которая подходила к его сегодняшнему костюму. Затем он принимал душ, брился и уходил на работу. Я вдыхала запах его одеколона, и голова моя кружилась от счастья.
Теперь я чувствовала себя очень значимой. Жизнь моя как-то сразу обрела смысл. Евгений называл меня своей музой. Немного женщин удостаиваются такой чести – быть музой гения. В том, что мой любимый – гений, я не сомневалась.
Настал очень важный для меня день. Евгений решил познакомить меня со своими родителями. Критически осмотрел он мои наряды, наметив в ближайшую субботу поход в магазин. Мы отправились не на какой-то рынок, а в самый модный в городе торговый центр, где на шести этажах размещались эксклюзивные магазины с потрясающими нарядами. Он и здесь вел себя как истинный профессионал. Не прибегая к услугам продавцов, нашел подходящее по размеру платье, подобрав в тон ремень и туфли на невысоком каблуке. Мне показалось, что платье в цветочек меня несколько полнит и добавляет возраста, но Евгений сказал, что это как раз то, что будет приятно увидеть его маме. В отделе сумок мне была куплена прелестная новая сумочка розового цвета. Правда, розовый мне несколько не по душе, но я в этом деле понимаю мало. Очень хотелось произвести на маму моего жениха должное впечатление. Даже моя напарница Тамара Максимовна сказала, что поход к его родителям – дело очень ответственное. Эти будущие свекрови, по ее мнению, способны так настроить сына против невесты, что свадьбы может не быть вовсе. Этого бы я не пережила. Женечка стал единственным смыслом моей жизни, и разлуки с ним мне не перенести. Поэтому я решила сделать все, чтобы мама его меня приняла. До похода к родителям оставалась еще целая неделя, и за это время я решила похудеть. Стройных девушек свекрови воспринимают лучше, так мне казалось.
К назначенному дню я еле держалась на ногах от слабости. Вычитав в интернете рецепт экспресс диеты, я всю неделю ее придерживалась. В рецепте говорилось, что организм нужно усушить, чтобы тело не выглядело грузно и мышцы обрели рельеф. Я не уверена, что вообще имею мышцы, потому что всегда была очень далека от спорта, но вот грузности было хоть отбавляй. Поэтому я приступила к сушке. Воды рекомендовалось пить самую малость, да и то, только тогда, когда чувствуешь сильную жажду. Питаться рекомендовалось стеблями сельдерея и салатными листьями. К концу недели я была похожа на обитателя лагеря. Понятно, что не пионерского. На утро торжественного дня я была записана
в парикмахерскую. К счастью, эта была не привычная мне парикмахерская за углом, где над моей головой издевались все мастера по очереди, добиваясь в своем умении потрясающих результатов. Евгений записал меня в дорогой салон, где над прической трудились не меньше двух часов. Потом визажист опытной рукой сделал из моей измученной физиономии пышущую здоровьем красавицу. Я внимательно следила за каждым его движением, надеясь научиться чему-то. Но он, как фокусник, почти не прикасаясь к моему лицу, сумел изменить его до неузнаваемости.Заехав за мной, Евгений был приятно удивлен произошедшей метаморфозой. Оглядев меня со всех сторон, он остался доволен.
Родители проживали в центре города. Купив в цветочном павильоне букет астр, мы направились туда пешком, припарковав машину в паре кварталов от дома.
– Вообще-то мама не любит, когда ей дарят цветы, – Евгений с сомнением смотрел на букет.
– Но нужно же что-то подарить, когда идешь знакомиться, – я не представляла, как можно явиться в гости с пустыми руками.
Поднявшись на лифте на третий этаж шестиэтажного кирпичного дома, Евгений позвонил в обитую черным дерматином высокую дверь. Таких дверей я раньше никогда не видела, она была раза в два выше моего роста. Сразу видно, что дом старый и проживают в нем непростые люди. Дверь нам открыла невысокая женщина в невообразимой чалме на голове. Именно так я представляла себе служителя культуры. Какую именно должность занимала мама Евгения в театре, я не знала. Расспрашивать было как-то неудобно. Мне представлялось, что она непременно должна быть ведущей актрисой.
Величественным жестом нас пригласили войти. Даже небольшая узкая прихожая казалась больше за счет высоченных потолков. В моей квартире не нужно прилагать больших усилий, чтобы достать до потолка. Здесь же пришлось бы воспользоваться лестницей, чтобы заменить перегоревшую лампочку.
Поздоровавшись, Евгений поцеловал мать в щеку, прежде чем нас представить.
– Знакомься, милая. Это моя мамочка Амалия Модестовна, – он с нежностью обнял ее за плечи. – Это Клавочка, моя подруга, – представил он меня, рассматривая вместе с матерью, словно видел впервые.
Признаться, чувствовала я себя весьма неуютно. От пристального внимания мне показалось, что я еще больше увеличилась в размерах и теперь занимала почти все пространство прихожей. Я казалась себе слоном в посудной лавке – такая же нескладная и неловкая. Не зная, куда определить ставшие вдруг помехой руки, я заложила их за спину. Несколько секунд пристального ко мне внимания показались годами.
– Это тебе, мамочка, – Евгений вручил купленные цветы.
– Право же, не стоило тратиться, – устало ответила Амалия Модестовна. Приняв букет из рук сына, положила его на столик в прихожей. – Цветы – это бесполезная трата денег. Лучше бы вы купили себе что-то полезное.
Конечно же, она была права. Только я впервые очутилась среди таких известных людей и не имела представления, как себя вести. Стараясь сделать это незаметно, я рассматривала хозяйку, пытаясь узнать в ней известную мне актрису. Увы. Уровень культурного развития был настолько низким, что известных мне актеров можно было пересчитать по пальцам.
– Аркаша, спускайся, у нас гости, – позвала Амалия Модестовна мужа.
Он не слышал призыва, поэтому она направилась в кабинет. Мы последовали за ней. Таких кабинетов мне раньше видеть не приходилось. Стены небольшого пространства занимали стеллажи, заполненные книгами. Посреди комнаты помещался лишь письменный стол и небольшое старое кресло с подставкой для ног. Сам Аркадий Аркадьевич сидел на лестничной ступеньке где-то под потолком. Он был так увлечен чтением, что ничего не видел и не слышал вокруг себя. Когда жена позвала еще раз, он вздрогнул и поспешно сунул книгу на верхнюю полку.
– Здравствуйте, милая девушка, – ласково обратился он ко мне, поспешно покидая свой насест. – Так вот кого скрывал от нас Женечка. Понимаю, понимаю, такое сокровище нужно прятать, чтобы никто не украл.
Он нежно пожал мою руку и долго ее не отпускал, наблюдая, как щеки мои начинают полыхать от смущения.
– Иди переодень рубашку, – Амалия Модестовна дернула его за рукав, чтобы он выпустил мою руку. – Когда-нибудь свернет себе шею на этой лестнице.
Мне показалось, что она была недовольна его словами. Однако следует быть менее придирчивой, как-никак это – моя будущая семья.