За полчаса до любви

Сознание девушки раздвоилось.

Одна часть поддерживала странного характера беседу с мужчиной, о котором известно лишь одно – его поведением руководит эгоистичное стремление обладать, вездесущий инстинкт размножения.

На этом поле Зоя стойко держала оборону, сознавая уникальность интимной невинности, которая, однако, начинала странным образом тяготить, превращаясь из преимущества в обузу.

Другая половина мечтала с головой нырнуть в пучину физиологической самостоятельности, несмотря на отсутствие серьёзных романтических грёз и гарантии стабильности.

Сделать правильный выбор, устранить очевидное противоречие для девушки без прошлого – миссия поистине невыполнимая, потому и решилась бросить вызов искушающей неизведанными соблазнами судьбе.

– Пусть решит поединок, – рассудила девушка, – победитель получает приз. Или не получает, если окажется недостаточно убедительным.

Женщины, даже такие молодые и неопытные как Зоя, страстно мечтают о любви. Все без исключения. Но боятся поверить в то, что настоящая любовь возможна, что это реальное явление. Потому и устраивают бесчисленные испытания, проверки, желая наполнить жизнь положительными эмоциями в самом соблазнительном варианте.

Беда в том, что альтернатив слишком много и вычислить оптимальный алгоритм благоприятного предпочтения невозможно. Отборочный турнир – занятие трудоёмкое, непредсказуемое и необъективное. Там, где мерилом являются эмоции и чувства, закономерным является лишь элемент случайности.

– Танец я заслужил, – Павел Егорович безуспешно пытался переглядеть Зою, – значит, игра продолжается. Кофе и булочки с корицей отложим назавтра. Сегодня цветы, красное вино и танго. Карета подана. У меня на примете интересный клуб "La Cumparsita", там собираются любители парных танцев и фанаты. Живая музыка, настоящие скрипки, виолончель.

– Не люблю вино. От хорошей музыки и танцев не откажусь, но это наверно очень дорого. Хочешь вогнать меня в долги? Разве нельзя танцевать под записанную композицию в кафе с демократичными ценами, тем более что есть и пить я не очень-то и хочу?

– Сегодня ты моя гостья. Расходы беру на себя. Могу себе позволить.

Зоя представления не имела, что в их городе есть подобное заведение. Танцы она осваивала в детско-юношеской танцевальной студии, не раз выезжала на показательные выступления. Пока не поступила в институт. Танго требует систематических тренировок. За два года из мышечной памяти многое стёрлось, но ритмы должны подсказать, как действовать. Проигрывать дуэль совсем не хочется. Хотя, она уже не знала, чего надо хотеть.

Музыка в уютно оформленном зале уже звучала, на подиуме крутились несколько ярких пар, но совсем не так как в студии. Наряды женщин выглядели дерзко, запредельно дорого, экстравагантно; пары недопустимо интимно прижимались друг к другу, принимали бесстыдно-похотливые позы, сливались в объятиях, совершали акробатические па, выставляя напоказ нижнее бельё, слишком откровенно дотрагивались до деликатных пределов… у всех на глазах.

Зрители реагировали не менее бурно: подхватывали своих пассий на руки, кружили, целовали взасос, демонстративно обнимались, не стесняясь, ласкали друг друга.

Смотреть на это безобразие было…

Нет, отнюдь не противно: пикантное действо возбуждало сверх меры; тело само реагировало на ритмы, на неожиданные движения, на провокации и особенно сложные движения танцоров.

– Это разогрев. Позднее начнётся нечто.

– Спасибо, Павел Егорович, – неожиданно сказала Зоя, целуя его в щёку, – фантастика! Наверно я слишком самоуверенно заявила, что умею танцевать.

– Давай займём вон тот столик, закажем что-нибудь. Танец за тобой. Обещала.

То рыдала, то веселилась скрипка, гитары выбивали неожиданно энергичные ритмы, трагические звуки виолончели то и дело вклинивались в ткань незнакомых композиций. Казалось, что воздух клокочет, кипит.

Зоя смотрела и слушала, открыв рот, забыв о присутствии Павла.

– Мы пришли танцевать, – шёпотом напомнил он, – не обязательно выходить в центр зала. Мы люди скромные, будем делать вид, что пытаемся научиться. Не бойся, Зоенька, у меня есть некоторый опыт. Расслабься, я буду вести.

– Вот ещё, – неожиданно взбрыкнула партнёрша, – танец покажет, кто лидер.

Павел Егорович взял девушку за руку, немного смутившись, положил другую на упругую талию, притянул Зою к себе, ощутив мягкое давление девичьей груди. Так они стояли несколько бесконечно долгих минут, пока не заметили, что пары в центре зала – зачинщики, роль которых втянуть в мистическое шоу большинство присутствующих.

Рядом пытались танцевать дилетанты, не имеющие сноровки и опыта. Осознав это, Зоя расслабилась, встала в балетную стойку, расправила плечи, упруго выгнула спину… и повела, с чем партнёр не желал соглашаться, отчего через несколько шагов кого-то задел локтем, направив движение резко назад, где проворно кружилась другая пара.

Девушка была сосредоточена на безукоризненной точности движений, манёвр партнёра не почувствовала.

Пары столкнулись. Зоя упала, неловко подвернув ногу. Павел подхватил девушку на руки, получив в качестве альтернативной оплаты звонкую пощёчину, отрезвившую её моментально.

– Прости, не хотела. Оно… само как-то. Прости!

– Как нога?

– Ничего страшного. Готова продолжить. Веду я… и не спорь.

– Ладно. Но пощёчина… я вправе требовать компенсацию.

– На каком основании!

– Щека горит.

– Вымогатель, – улыбаясь, прошептала Зоя, оглянулась и ответила поцелуем, – теперь быстро заживёт. Танцуем, Павел Егорович. Не отвлекайся, мы здесь не одни.

Парочка довольно быстро уловила экзотический ритм, через несколько удачных шагов партнёры почувствовали уверенность.

Павел не сводил с девушки глаз, она кружилась в полузабытьи, неожиданно позволив быть ведомой, благодарно склонилась к мужскому плечу, щекотала распущенными волосами его щёку.

Руки танцора бесцеремонно хозяйничали на ягодицах и бёдрах, как бы нечаянно, подчиняясь звучанию струн, ощупывали гибкое тело под лёгким платьем, не встречая сопротивления; объятия и прикосновения быстро теряли былую невинность.

Зоя прижималась к его напряжённому бедру, висла на шее, обвивала мужской корпус то одной, то другой ногой, чувствуя желание немедленно слиться воедино, позволяла касаться губами груди, тереться щекой.

Импровизации становились раз от раза откровеннее. Когда в особенно крутом наклоне назад Павел чувственно огладил её ногу от колена до трусиков, Зоя зажмурила глаза, едва не вскрикнув, до чего было сладко.