За порогом Победы
Шрифт:
Во время войны И. В. Сталин самым внимательным образом отслеживал события в Югославии. Как бы ни были велики трудности на советско-германском фронте, но Сталин оказал существенную помощь Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ), которой было направлено 155 тысяч винтовок и карабинов, более 38 тысяч автоматов, 15 тысяч пулеметов, 6 тысяч орудий и минометов, 69 танков, 41 самолет, большое количество боеприпасов и снаряжения. Ведь в борьбе против фашизма принимало участие свыше 800 тысяч бойцов и партизан Югославии [127] .
127
«Красная Звезда». 19 сентября 1956 г.
Красная Армия приходила на помощь югославским партизанам всякий раз, когда складывалась сложная для них ситуация. Так было, например, в 1944 году, когда диверсанты фюрера высадились в районе расположения главного штаба НОАЮ в Дрварском ущелье и едва не разгромили его и не пленили самого Тито. По указанию И. В. Сталина в самый разгар боевых действий советские летчики совершили посадку в районе штаба, а специальной группе во главе с генерал-майором госбезопасности
128
За спасение Иосипа Броз Тито Д. Н. Шадрину, А. С. Шорникову, Б. Т. Калинкину, Н. Н. Якимову бь ло присвоено звание Героя Советского Союза, а маршал Тито, со своей стороны, удостоил их звания Народного Героя Югославии.
Однако вскоре после подписания в 1945 году советско-югославского договора о дружбе помощь Советского Союза была позабыта и все боевые заслуги по разгрому гитлеровцев югославская политическая элита стала приписывать Тито и его соратникам, которые начали отрекаться от марксизма-ленинизма и учинили ревизию этого великого учения. Конечно, И. В. Сталин стерпеть это не мог. И он направил на имя Тито письмо следующего содержания: «Нам известно, что в руководящих кругах Югославии распространяются антисоветские заявления, подобно таким, как "ВКП(б) вырождается и в СССР господствует великодержавный шовинизм", "СССР стремится поработить Югославию экономически", "Коминформ — это средство порабощения других партий со стороны ВКП(б)" и т. п. Эти антисоветские заявления прикрываются обычно левой фразой о том, что "социализм в СССР не является уже революционным", что "только Югославия представляет собой подлинного носителя революционного социализма "» [129] .
129
Разумеется, подобная болтовня о ВКП(б) от сомнительных личностей типа Джиласа, Вукмановича, Карделя, Ранковича и других была смехотворна. Докучаев М. С. История помнит. М. 1998. С. 345 — 346.
Письмо И. В. Сталина обсудили на заседании ЦK КПЮ, после чего был дан ответ, в котором были отвергнуты советские обвинения, как направленные на подрыв авторитета югославских руководителей, как давление великой державы на малую страну, что унижает национальное достоинство и угрожает суверенитету и независимости Югославии. Все члены ЦК, кроме Жуйовича и Хебранга, проголосовали в поддержку данного письма. А Жуйович и Хебранг вскоре были арестованы и расстреляны за измену. Начались массовые репрессии в Югославии против всех, кто стоял за дружбу с Советским Союзом, особенно среди военных, в том числе и высших командиров, которые плечом к плечу еще недавно сражались против общего врага совместно с Красной Армией и желали продолжения дружбы с СССР.
В создавшейся ситуации И. В. Сталин вновь обратился к руководству Югославской компартии. В его новом письме говорилось: «Мы считаем, что в основе неготовности Политбюро ЦК КПЮ честно признать свои ошибки и сознательно исправить их лежит чрезмерное зазнайство югославских руководителей. После достигнутых успехов у них закружилась голова… Товарищи Тито и Кардель говорят в своем письме о заслугах и успехах югославской компартии, что ЦК ВКП(б) ранее признавал их, а сейчас замалчивает. Это неверно. Никто не может отрицать заслуг и успехов КПЮ. Они бесспорны. Однако заслуги и успехи коммунистических партий Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии, Албании нисколько не меньше… И все же руководители этих партий держат себя скромно и не кричат о своих заслугах, в отличие от югославских руководителей, которые прожужжали всем уши своим неуемным бахвальством… Успехи югославской компартии объясняются не какими-то особыми качествами, а преимущественно тем, что после разгрома штаба югославских партизан немецкими парашютистами в момент, когда народно-освободительной движение в Югославии переживало кризис, Красная Армия пришла на помощь югославскому народу, разбила немецких оккупантов, освободила Белград и тем самым создала условия для прихода к власти югославской компартии. Успехи французских и итальянских коммунистов, которым, к сожалению, Красная Армия не могла оказать такой помощи, какая была оказана КПЮ, были сравнительно большими, чем у югославов… Если бы товарищи Тито и Кардель приняли во внимание это обстоятельство как бесспорный факт, они меньше шумели бы о своих заслугах и держались бы достойно и скромно». Тито понимал, что тягаться с И. В. Сталиным ему не под силу. Поэтому на V съезде КПЮ 21 — 27 июля 1948 года, где он был вновь избран генсеком ЦК КПЮ, последняя фраза его прозвучала так: «Да здравствует товарищ Сталин!» Потом в узком кругу он заявил: «Это не пресмыкательство. Так было нужно для наших масс. Авторитет Сталина бесспорен». Дело в том, что Тито прекрасно видел, что ни одна из восьмидесяти с лишним компартий того периода в произошедшем конфликте не поддержала ни его, ни Югославию. Все склонялись перед авторитетом Сталина и согласились с его выводами о югославах. Сталин занял в этих условиях разумную и правильную позицию, указывая на то, что необходимо время, чтобы югославы поняли свое поведение. Он сказал: «Для этого надо проявить терпение и уметь выждать».
Как правило, историю осложнения в советско-югославских отношениях начинают с состоявшейся еще в 1948 году острой размолвки между Сталиным и Тито по вопросу о создании федерации Болгарии и Югославии. Мол, Тито отказался поддержать идею о создании такой федерации, а не привыкший встречать сопротивление Сталин вышел из себя. И тут все закрутилось. Здесь все бред. Кроме одного — упоминания идеи о создании федерации Болгарии и Югославии. А теперь пусть говорят разведывательные
данные той поры. Ибо только так можно понять суть возникновения самой идеи о ликвидации Тито у Сталина, а соответственно и то, почему он так взъелся на Тито, когда тот отказался ее поддержать.17 января 1948 года Г. Димитров провел в Софии пресс-конференцию, на которой заявил о желательности создания федерации или конфедерации Балканских и придунайских государств, с включением сюда Польши, Чехословакии и Греции. Поскольку Запад продолжал обвинять Советский Союз в поддержке коммунистических партизан Греции, такое заявление авторитетного лидера Болгарии вызвало нездоровый ажиотаж в мировой прессе.
И. В. Сталин направил телеграмму Г. Димитрову: «Трудно понять, что побудило Вас делать на пресс-конференции такие неосторожные и непродуманные заявления». 28 января «Правда» осудила идею организации федерации или конфедерации Балканских и придунайских стран, включая сюда Польшу, Чехословакию, Грецию и о «создании таможенной унии между ними» как «проблематичную и надуманную». В. М. Молотов по поручению И. В. Сталина направляет 1 февраля на имя И. Броз Тито телеграмму: «…Вы считаете нормальным такое положение, когда Югославия, имея договор о взаимопомощи с СССР ,считает возможным не только не консультироваться с СССР о посылке своих войск в Албанию, но даже не информировать СССР об этом в последующем порядке. К Вашему сведению сообщаю, что Советское правительство совершенно случайно узнало о решении югославского правительства относительно посылки ваших войск в Албанию из частных бесед советских представителей с албанскими работниками. СССР считает такой порядок ненормальным. Но если Вы считаете такой порядок нормальным, то я должен заявить по поручению Правительства СССР, что Советский Союз не может согласиться с тем, чтобы его ставили перед свершившимся фактом. И, конечно, понятно, что СССР, как союзник Югославии, не может нести ответственность за последствия такого рода действий, совершаемых югославским правительством без консультаций и даже без ведома Советского правительства…» А спустя еще три дня В. М. Молотов по поручению И. В. Сталина направил телеграмму в Софию и Белград, в которой обвиняет Георгия Димитрова в срыве работы СССР по подготовке ряда договоров о взаимной помощи: «Неудачное интервью тов. Димитрова в Софии дало повод ко всякого рода разговорам о подготовке восточноевропейского блока с участием СССР… В теперешней обстановке заключение Советским Союзом пактов о взаимопомощи, направленных против любого агрессора, было бы истолковано в мировой печати как антиамериканский и антианглийский шаг со стороны СССР, что могло бы облегчить борьбу агрессивных сил США и Англии».
10 февраля в кремлевском кабинете И. В. Сталина произошла трехсторонняя советско-болгаро-югославская встреча. От Болгарии присутствуют Г. Димитров, В. Коларов и Т. Костов. От Югославии — Э. Кардель, М. Джилас и В. Бакарич. Иосип Броз Тито на эту встречу ехать отказался, сославшись на нездоровье. На встрече выступил В. М. Молотов, который перечислил все действия Болгарии и Югославии, не согласованные с СССР. Когда Молотов зачитал абзац из болгаро-югославского договора о готовности сторон выступить «против любой агрессии, с какой бы стороны она ни исходила», И. В. Сталин резонно заметил: «Но ведь это же превентивная война, это самый обычный комсомольский выпад. Это обычная громкая фраза, которая дает пищу врагу». Затем обратил свой праведный гнев на Г. Димитрова: «Вы и югославы не сообщаете о своих делах, мы обо всем узнаем на улице. Вы ставите нас перед свершившимися фактами!» Молотов суммировал: «А все, что Димитров говорит, что говорит Тито, за границей воспринимается, как сказанное с нашего ведома». Совещание продолжилось и на следующий день и завершилось подписанием соглашения СССР с Болгарией и Югославией о консультациях по внешнеполитическим вопросам.
А 1 марта в Белграде прошло расширенное заседание политбюро, на котором Тито заявил: «Югославия подтвердила свой путь к социализму. Русские по-иному смотрят на свою роль. На вопрос надо смотреть с идеологической точки зрения. Правы мы или они? Мы правы… Мы не пешки на шахматной доске… Мы должны ориентироваться только на свои силы». Тито согласился с мнением одного из членов политбюро, что "политика СССР — это препятствие к развитию международной революции"».
В действительности же югославские лидеры так и не поняли, что их необдуманные шаги на мировой арене, предпринятые без согласования с Кремлем и вопреки его намерениям, в условиях холодной войны, когда Советский Союз еще не располагал атомным оружием, были опасны для судеб мира. Но Сталин не мог тогда публично заявить, что Югославия бросает вызов Западу, а СССР сдерживает ее, поскольку в этом случае всему миру было бы понятно, что СССР опасается ядерного конфликта. Это обстоятельство лишь спровоцировало бы наиболее агрессивные англо-американские круги на немедленное выступление против СССР, в том числе и с применением атомного оружия, о чем Сталину хорошо было известно.
А на эти сведения из Югославии тяжелым, но объективным грузом накладывалась тревожная разведывательная информация. Дело в том, что, начиная с середины 1947 года, советская внешнеполитическая разведка стала регулярно добывать информацию о попытках западных держав, прежде всего США и Великобритании, создать Средиземноморский военный блок, ориентированный против Советского Союза. Суть этих попыток сводилась к планам создания «Антанты в восточной части Средиземноморья, направленной против славянской экспансии».
Небезынтересно заметить, что в данном случае англосаксы заговорили как нацисты и их главарь А. Гитлер. Впрочем, этот подонок также занимался плагиатом… западных «идей». На Западе ведь давно вопят о невесть откуда взявшейся «славянской экспансии». А уж когда Антанта под завязку обделалась со своими интервенциями против России в период 1918 — 1922 годов, то в оправдание своей агрессивной и бандитской интервенционистской политики ничего лучше выдумать не смогли, как заявить, что это была оборона от советского экспансионизма, объяснив суть последнего «панславистскими мечтами»!? Ну не идиоты ли?! Или советский экспансионизм, или панславистские мечты, но первое объяснять вторым — это только западные идиоты могут! Между тем еще 7 декабря 1922 года французский «Журналь де деба» так и написал: «Можно видеть за покровом революционного коммунизма панславистские мечты»! [130]
130
Journal des Debates, Paris, 1922, 7 dec.