`A"ea^e~n`a'i"ad ^A`e'i^i^e'od

~N`o`e~o^i`o^a^ida'i`e"y

`Oa"e"u-`A^a`e^a 2007

Alexander Vinokur

Beyond Knowledge

Poems

`A"ea^e~n`a'i"ad ^A`e'i^i^e'od

`Oa"ea^o^i'i:

050-7719352 (^a'i'o`od`e `Ecd`a`e"e"y)

[phone] (^a'ia `Ecd`a`e"e"y)

E-mail: [e-mail]

^I ~a "e `a ^a "e a 'i `e a

От автора . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Надеяться на что-то высшее... . . . . . . . . . . . . . . . 7

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Когда найду прекрасное в обыденном . . . . . . . 41

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Максим Лаврентьев.

Свидетельство о человеке . . . . . . . . . . . . . . . . . 109

3

^I`o `a^a`o^id`a

Возникая изначально, как внутренняя по-

требность, поэзия ищет точки соприкоснове-

ния с окружающим миром. Быть услышанным

и отвеченным – это инстинкт существования

человека, причастного к поэзии. Именно лю-

ди, с которыми думаешь и говоришь на одном

языке, превращают творчество в деятельность,

приобретающую смысл. Я признателен моим

друзьям из ближайших поколений, с которы-

ми на различных этапах жизни у меня была

или продолжается такая связь.

Глубокое влияние на моё формирование

оказал мой школьный учитель украинского

языка и литературы Борис Ильич Степани-

шин. Наше общение продолжалось более трёх

десятилетий. Иногда встречи, чаще – длинные

письма. Мои первые поэтические опыты я

приносил к нему, как на высший суд. И многое

из написанного в дальнейшем являлось пред-

метом обсуждения в нашем диалоге. Общаться

с моим учителем означало находиться в состо-

янии творческой свободы. Борис Ильич был

незаурядным человеком. Его именем теперь

называется одна из улиц города Ровно.

Первым, кто читал многие мои стихи, – был

мой школьный товарищ Сергей Суржко. В пе-

риод становления вопросы «Кто я?», «Что я?»

имеют практическое значение. Поэзия, как од-

на из форм самовыражения, является попыт-

кой и создания себя, и ответа на эти вопросы.

4

Но, как ни насыщена и интересна внутренняя

жизнь, естественна потребность найти друга в

поколеньи. Общение с Сергеем дало мне вы-

ход за пределы поэтического одиночества.

Мы обсуждали написанное мной с моим

университетским товарищем Анатолием По-

таповым. Когда окружающий тебя мир стано-

вится большим, найти своё место становится

нелёгкой задачей. Критерии Анатолия, его

оценки, как творческие, так и личностные,

воздействовали на меня, помогали ориентиро-

ваться. Многие из стихотворений были бы на-

писаны иначе или не написаны совсем, если бы

не наши совместные размышления.

Несколько лет назад я познакомился со сти-

хами Максима Лаврентьева. С этого момента

я чувствую себя читателем, нашедшим поэти-

ческий клад. Как человек, пишущий стихи, я

нахожусь под воздействием поэзии и личности

Максима Лаврентьева. Быть поэтом – это спо-

соб его существования. Творчество и деятель-

ность Максима демонстрируют, насколько

вкус человека предопределяет выбор, который

ему приходится осуществлять. Иногда мне ка-

жется, что отсвет этого влияния падает и на

мои стихи, написанные до нашего знакомства.

Участие Максима Лаврентьева в подготовке

этой книги к печати существенно. Отбор сти-

хотворений, их расположение, структура кни-

ги и выбор её названия – всё это результат на-

шего диалога.

5

Мне приятно перечислить имена друзей, с

которыми у меня лица общее выражение.

Предлагаемая читателю книга состоит из

двух частей. Первая включает некоторые сти-

хотворения из моей первой книги «Конец сезо-

на» (1994), вторая часть содержит стихотворе-

ния, написанные в последние годы.

`A"ea^e~n`a'i"ad ^A`e'i^i^e'od

`Eth"e"u 2007

6

x`A~N`O"U "IAD^A`Ass

'I `a "a a "y `o "u ~n "y

'i `a : `o ^i - `o ^i

^a ^u ~n o a a . . .

***

Надеяться на что-то высшее.

Себя беречь, чтобы потом

Отдаться без оглядки, высчитав,

Что и когда войдет в твой дом.

Так можно, музыкою бредя,

Убить в себе её мотив,

С надеждою – в другое время

Её возвысить, воскресив.

1966

8

***

Запорошено давнее детство...

Мать встречает, позвав, у крыльца.

Мне, вспотевшему, надо раздеться,

Свой рассказ начинать без конца.

Отдыхал я. Так сладостно в доме

После долгого летнего дня.

И, тогда ещё, все были в сборе,

И все вместе любили меня.

Только радости знавший в то время,

Но не знавший, что это – они,

Горевал, в справедливость не веря,

Но надеясь на лучшие дни.

Обод солнца за деревом дальним.

День хорош – значит, жизнь хороша.

Я к кому-то припал, засыпая,

Всё, что было, во сне вороша.

1967