За Савват. Вступить в Орден

На жест они среагировали, признали. Но, наверняка, почувствовали, что я не бессмертный. Поэтому насторожились. Стали расспрашивать, как я в Зареченске оказался. Пришлось рассказать, что прибыл через Кунгард. Они мне тогда рассказали, что порта больше нет, его разрушили мамалюки из Турецкого халифата. И что они прибыли по Северному пути через «тысячи островов» прямо из Цитадели. А это город Легиона, я там бывал, не смог сдержаться от расспросов.

В общем, они меня пригласили посидеть с ними. А мне от близости аномалии уже ну очень плохо. Я им отвечаю, что мне идти надо. А они как раз давай выпытывать про то, куда я иду. Пришлось с ними выпить и рассказать, что живу я на заброшенной заставе, и раскрыть им место её расположения. А они сказали, что после того, как кровь стали употреблять, алкоголь совсем потерял вкус. Удалось вытрясти из них ещё, что после смерти Цербера Легион возглавил одноглазый какой-то, что теперь в Цитадели есть энергия и что за Рудными горами у них большая резервация, где они держат людей. Лига городов распалась. А вот живы ли ученые в бункере Нойштадта это неизвестно.

Но за всеми этими разговорами легионеры, похоже, стали догадываться, что я засланный казачок. Очень кстати в этот момент от аномалии земля начала ходить ходуном. Все бросились врассыпную, чтобы обломками не придавило. А меня разрядом этим ударило, я онемел: всё вижу, а пошевелиться не могу. И вижу, как медленно отрывается и падает на меня балконная плита. Я уже с жизнью попрощался, но она мимо прошла. Ну, как мимо? Понимаю, что нога сломана, но ничего не чувствую. А как стал отходить, припустил я оттуда подальше.

Жан потом рассказывал, что если бы я на север пошёл, то вышел бы к той части Зареченска, где оставались жители. И не факт, что это бы кончилось хорошо, учитывая в какой кондиции я был.

Короче, выбрался я к площади, где статуя Ленина стоит. Чувствую, что нога уже совсем волочится, нужно остановиться и передохнуть. Заглянул в здание рядом, вроде дворца культуры. А там такая хрень, какую я никогда в жизни не видел. С потолка свешивается тягучий фиолетовый «огонёк». Как хочешь себе это представляй, но оно сжимало огромное помещение до размеров небольшой комнаты. И всё, что я видел в лаборатории ни в какое сравнение на шло с этим «огньком». В лаборатории было ужасно, потому что я мог себе представить всё то, что там происходило. А в «этом» ужасно было то, что оно иное.

Но долго мне разглядывать эту странную штуку было некогда: на улице послышались голоса легионеров. Пришлось проскользнуть через служебный выход к разрушенному мосту, который одним концом уходит в море. Единственному большому сооружению поблизости. И то хорошо, что там я сунул ногу в холодную воду. Хотел до ночи прятаться. Пока сидел, заметил кривую башню бывшей фуникулёрной станции. Конструкцию-то погнуло, но трос натянут. Уходит под наклоном вниз, как раз от города, куда мне надо. В потёмках я кое-как поднялся наверх, перекинул через трос ремень – и понесся. В ушах свистит. Ремень в руках скрипит. Впереди деревья – на ветви бы не напороться. Поэтому я дождался, когда трос ниже пойдёт и прыгнул вниз. А потом как мог потащился к месту рандеву…

– И ты никому об этом не сказал? – округлил глаза Стеф.

– Нет.

– Даже Жану?

– Особенно Жану, – Радан пристально посмотрел на бессмертного, проверяя, понимает ли тот, что об услышанном надо помалкивать. – Хотя он-то, разумеется, догадывается, что я что-то не договариваю.

– Ну, это полный трэш, Радан, – Стеф сунул руки в отросшие волосы.

– Согласен.

– Я бы на твоём месте тоже стал злым как сволочь, – прокомментировал парень.

– Я не злой, Стеф. Я… – Радан остановился. – Ты зачем заходил?

– Я вообще заходил померить твою ногу, если ты не против, – Стеф немного напрягся – мало ли как разведчик отреагирует на такое заявление.

– Конечно, валяй, – разрешил Радан. – А зачем?

– Сюрприз, – Стеф загадочно улыбнулся и достал рулетку.

Глава 5 Том

Выходные принесли тяжелые размышления. Никто специально Тому об этом не рассказывал, но он узнал, что Стеф на неделе навещал Радана. А в их квартиру квартиру не зашел.

Все говорили об этом существе как о Стефе. И, похоже, сам Том воспринимал его так же.

Ещё в военном училище Том хорошо усвоил: в любой непонятной ситуации иди в спортзал. Мышечное напряжение помогало справиться с негативной энергией. Поэтому три часа Том оттачивал приёмы кёй-то, надеясь, что полегчает. Затем он спокойно опустился на скамейку и достал из сумки бутылку с водой.

Теперь он был готов.

Том добрался до посёлка бессмертных из отряда «Фушиан Ху», когда солнце ещё стояло высоко над горизонтом. Строительные работы здесь не прерывались даже в субботу. Гудели компрессоры погрузчиков, стучали молотки, жужжали дрели. Со стен и перекрытий на него смотрели мутанты с живым растением в петлице. Он молча смотрел на них.

Остановившись посередине улицы Том крикнул:

– Терренс!

Бессмертные разом остановились. Весь шум моментально стих.

Командир отряда появился из уже полностью собранного дома, где, вероятно, жил, а, может, и использовал как административное здание. На нём была всё та же красная фланелевая рубашка с закатанными по локоть рукавами.

– Майор? – окликнул он гостя. – Хотя я слышал уже подполковник? – добавил он, приближаясь. – Что привело Вас сюда?

– Набрался мужества поговорить, – ответил Том.

Терренс серьезно кивнул:

– Пройдёмся?

Они подошли к опушке леса. Деревья стояли всё ещё голые, но с набухшими почками, которые должны были раскрыться после первого теплого дождя. В сторону уходила тропинка.

– Все считают, что я был не прав, – сказал Том, когда они поравнялись. – Расскажи, что значит быть бессмертным.

– То же, что быть смертным, – грустно усмехнулся Терренс, – но с некоторыми ограничениями. И ещё все считают тебя «серой тварью». – Он выдержал паузу. –Приобретая бессмертие, мы не становимся другими: мы не теряем память, чувства или эмоции. Только контроль, когда подступает «голод». – Командир бессмертных засомневался, но всё же добавил: – Меня никто не спрашивал, хочу ли я таким стать. У Стефана был хоть какой-то выбор.

Они дошли до поляны. Дальше путь преграждали поваленные поперёк деревья. Терренс одним прыжком взобрался на самый верх и сел, расставив ноги. Том устроился ниже.

– Я так разозлился на него. И на Милу. И на тебя, – признался он.

– Это хорошо, – вроде как похвалил Терренс. – Это значит, что тебе не всё равно. Ты извини, но ампула предназначалась вовсе не Стефу. Я дал ее Миле в знак особого расположения, полагая, что когда-нибудь она сможет присоединится к нам.

– И теперь обидно?

– Ну, как тебе сказать, – хмыкнул Терренс. – Я вовсе не рассчитывал, что она кому-то её передаст.

– В этом вся Мила, – ответил Том. – А я просто не знаю, что мне со всем этим делать.

– Поступай так, как считаешь нужным, – пожал плечами Терренс. – Если захочешь ещё поговорить о мутантах – я всегда здесь.

Том кивнул, спрыгнул с бревна и направился обратно к посёлку.

– Том? – позвал вдруг Терренс.

– Что?

– Хотел сказать, что этот парень из разведки, Жан… – бессмертный посмотрел себе под ноги. – Увязался за Милой.