За власть Советов!

Но, для начала, предстояло привести в порядок государственный механизм, дезорганизованный забастовками служащих. Ознакомившись с рефератом Железнякова о борьбе большевиков с саботажем, обдумав его, Ленин начал действовать.

Для начала он предложил СНК объявить в стране специальным декретом военное положение. А любые забастовки в государственных учреждениях, предприятиях, на транспорте, на военных заводах, в телеграфных и телефонных сетях приравнять к государственной измене с наказанием за них по законам военного времени.

— Но, ведь мы собираемся заключать мир! — Удивился нарком внудел Рыков. — Война вот-вот кончится!

— Вот именно, поэтому и нужно поспешить! Пока состояние войны продолжается, мы можем на этом основании всех руководителей забастовок привлечь к ответственности.

— И что же, мы их стрелять будем? — С удивлением вопросил нарком путей сообщения Елизаров.

— Ну, зачем же такие крайности, просто изолируем на время. А когда забастовки закончатся, кончится и война. Тогда и выпустим.

— Самых рьяных можно и не выпускать. — Возразил нарком по делам национальностей Иосиф Сталин.

— И это правильно! — согласился Ленин. Самых рьяных врагов можно и на каторгу отправить. С этой целью предлагаю создать в наркомате внудел Всероссийскую чрезвычайную комиссию для расследования актов саботажа и отдельное управление тюрем и каторжных лагерей. — Про ВЧК и лагеря Ленин вычитал в реферате о борьбе с саботажем и сразу за эти идеи ухватился. — Руководителями этих двух ведомств предлагаю назначить товарищей Дзержинского и Петерса.

Постановили декрет о военном положении принять, ВЧК и УЛаг создать, назначения Дзержинского и Петерса утвердить.

Затем Ленин предложил принять декрет о продовольственных пайках для всех работающих в промышленности, на транспорте, в учреждениях связи, для служащих в государственных учреждениях, местных органах власти, в здравоохранении и народном образовании. Конкретно, лицам, занятым физическим трудом предлагалось ежедневно выдавать 1 килограмм хлеба, ежемесячно — 1 килограмм мясных продуктов, 1 литр растительного масла, 1/2 килограммов сахара, и 1/4 килограмма сливочного масла. Для лиц, занятых умственным трудом, выдача устанавливается в размере 3/4 от вышеуказанной. Оплату за получаемые продукты работники будут вносить в фиксированном размере по ценам на 1 января 1918 года.

Поскольку хлебородные губернии Украины и Сибири остались под контролем советской власти, перебоев в обеспечении выдачи пайков не ожидалось. До войны Россия экспортировала в Европу ежегодно около 10 миллионов тонн зерна. За годы войны, по причине перекрытия транспортных путей, экспорт резко сократился, поэтому поставка одного миллиона тонн зерна в Германию и Австрию не должна были вызвать перебоев.

Местным советам поручалось обеспечение работающих граждан талонами на получение пайков. Подделку талонов приравняли к подделке государственных денежных знаков, с соответствующими последствиями.

В каждом городском квартале было предписано выделить магазины или лавки, уполномоченные отоваривать талоны. Эти магазины обеспечивать приоритетными поставками продовольствия из государственных ресурсов. Разрешить им продавать излишки продовольствия по рыночным ценам. Наркомпроду обеспечить закупку продовольствия в зернопроизводящих губерниях по фиксированным ценам и его доставку в города в уполномоченные магазины.

Наркомы выразили единодушной одобрение этой идеи. По их мнению, декрет весьма поднимет авторитетСоветской власти среди населения, напуганными перебоями в снабжении.

Декрет, названный в народе декретом о пайках, Совнарком принял 10 ноября. Это был «пряник» для чиновников и служащих. Наркомпроду поручили ввести в действие этот декрет с 1 января будущего года.

Одновременно создали и «кнут». На этом же заседании по инициативе Ленина приняли декрет о пресечении саботажа в государственных и местных органах власти, земских учреждениях, на железнодорожном транспорте, на почте, телеграфе и телефоне. Содержание декрета, в основном, соответствовало реферату Железнякова.

Руководители учреждений, призывавшие своих служащих к бойкому, на основании военного положенияобъявлялись государственными преступниками и подлежали аресту силами ВЧК и местных советов. Чтобы не ожесточать излишне служащих, Ленин решил использовать кнут по минимуму, а пряник — по максимуму.

В декрете указывалось, что первые 10% служащих, явившихся на работу 14 ноября и приступивших к исполнению своих обязанностей, автоматически получают повышение в должности на одну ступень, либо, в случае отсутствия вакансий, получают надбавку к окладу в размере 30%. Следующие 40% явившихся сохраняют свои рабочие места. Остальные 50% подлежат увольнению без выходного пособия на основании военного положения.

Одновременно было объявлено о наборе офицеров на службу в учреждения на должности в соответствии со старым табелем о рангах. Для перевода в учреждения из армии офицерам будет достаточно подать письменное заявление по команде. Распределением бывших офицеров на работу в учреждения будут заниматься местные советы. В прессу направили информационное сообщение о направленииделегации на переговоры и предстоящем после подписания мирного договора радикальном, в 10 — 20 раз, сокращении армии.

Согласно декрету, под арест попадали и все руководители отраслевых профсоюзов, призывавшие к забастовке. С 12 по 13 ноября все намеченные аресты были произведены. По улицам Петрограда под конвоем матросов и красногвардейцев в Петропавловскую крепость показательно вели начальников — саботажников. Бывшие большие начальники в ранге советников и асессоров испуганно выглядывали из-за спин и плеч дюжих конвоиров. Торчащие вверх штыки винтовок отбывали всякую охоту обывателей вмешаться в судьбу арестантов.

Петропавловскую крепость набили арестованными до отказа. Начальников в Петрограде было много. Наблюдавшие все это служащие осознали, что новая власть шутить не собирается. Монолитное единство чиновников рухнуло.

14 ноября с раннего утра перед закрытыми дверями учреждений начали собираться толпы служащих. Двери охраняли вооруженные красногвардейцы. Сперва, служащие выстраивались в очереди, однако, по мере роста толп очереди смешались, страсти разгорелись.

Среднего уровня начальники асессорского ранга, используя свое служебное положение, попытались протиснуться вперед. Мелкие чиновники, пришедшие раньше, возмутились. Началась сначала толкотня, а потом и потасовки. Коллежские регистраторы впервые в истории России сошлись врукопашную с секретарями, и даже с асессорами. Во все стороны летели оторванные от мундиров пуговицы, нашивки, воротники и даже рукава. Под ноги падали и затаптывались в грязь форменные фуражки.

Чтобы пресечь возникшие беспорядки, красногвардейцам пришлось стрелять поверх голов. Драки прекратились. В конце концов, красногвардейцам под угрозой штыков удалось сформировать из чиновников более — менее правильные очереди. Ровно в 9–00 двери учреждений открылись и служащих по одному начали пропускать внутрь. У вошедших сразу брали письменное обязательство приступить к работе. В противном случае им по законам военного времени грозили самые суровые меры. И они под этим подписывались.

Половину чиновников, пришедших последними, тоже записали, но к работе не допустили. К ним решено было подойти индивидуально, с персональным разбором каждого на специальных комиссиях. Из них половину самых нужных и квалифицированных допустить к работе, а остальных уволить.