За все, что мы делаем, отвечать будем вместе!

Снова наклоняюсь над гитарой и начинаю медленно дрынчать, напевая на практически чистом русском стихи Есенина.

Не жалею, не зову, не плачу,

Все пройдет, как с белых яблонь дым.

Увяданья золотом охваченный,

Я не буду больше молодым.

Мэтт, хоть и не понимает ни слова, тоже погружается во всю эту атмосферу и в воздухе повисла скорбь. Скорбь по жизни, которую я угробил… Не только себе, а всем…

— Дей… — вдруг перебил меня Мэтт. — Пол жизни прошло… — чуть ли не плача протянул отрешенно офицер. — Пол жизни…

— Прости меня, из-за меня у тебя вся жизнь исковерканная… — прекращаю играть я и виновато поворачиваюсь к нему, но он тут же начинает улыбаться, глядя мне в глаза.

— У меня для тебя сюрприз! — радостно воскликнул он и подорвался с места.

— Да ты что? — улыбаюсь. — Давай! — он уходит в тамбурок и начинает в чем-то копаться. Через несколько секунд слышится его голос. — Дей, поди глянь… — лениво откладываю гитару и, продолжая курить подхожу, к нему. У него в руках какой-то листик и я не сразу понимаю, почему он мне его показывает. Уже позже в этом кривом, нацарапанном на мятой бумаге я узнаю себя. — Узнаешь?

— Е… — стопорюсь я и беру из его рук эту несчастную ориентировку на себя. Это та самая бумажка, тысячи которых были развешаны по всему Нью-Йорку. Эту ориентировку тогда Лена увидела на вокзале.

— О, память! — радостно проконстатировал Мэтт.

— Подари мне ее! — перевел я взгляд на него.

— Не могу! — покачал головой он.

— Нет, ну подари! — заканючил я.

— Не могу! Хочешь я тебе ксерокс сделаю? — предложил он.

— Давай! Мне побольше, пять сделай, — скомандовал я и облокотился плечом о дверной проем и кратко кинул взгляд на противоположную стену, а потом снова посмотрел на Мэтта.

— Угу…

— Шесть сделай… — снова обращаю внимание на стену и замираю, сначала не веря своим глазам. Жмурюсь и мотаю головой, чтобы отогнать дурные мысли. — Первый раз призрака вижу — произнес тихо я и подошел к стене, уставившись на висящий на ней плакат. На плакате изображен человек в каске, с жизнерадостной улыбкой на лице, а возле него надпись:

«Он воевал, теперь он строит.

Провожу рукой по плакату… Это тот, кого я давно считаю мертвым. Это тот, чью смерть заказал лично я… Это Уэсли Максфилд.

— Ты что, знаешь его что ли? — спросил Мэтт.

— Так немного… А почему за него голосовать должны? — спросил я, мигом протрезвев и посмотрев на надпись ниже, которая призывала голосовать за него.

— Да кандидат он в политическую партию… Он короче тоже в органах был, потом воевал, ранение, теперь вот депутат. Тебе сколько ксерокопий?

— Ни одной.

====== 56. Точка вместо запятой ======

Комментарий к 56. Точка вместо запятой Тема: Катя Нова – Слышать, а не слушать

POV Елена

Зима 2019-го...

С той нашей встречи, когда Деймон приезжал в букетом тюльпанов и в ненавистном мне сером свитере, прошло месяца два и он снова появился. Он приехал тогда не пытаться уговорить меня вернуться и не пытаться что-то решить, он просто навещал сына и это то, против чего я совершенно не была против. Он отец, плохой, но отец и Кос чувствовал любовь, исходившую от этого мужчины. Я знала, что так будет, но все равно до последнего надеялась избавиться от Деймона Сальваторе. В конце концов, в какой-то момент я смирилась с нашей такой жизнью. Мы с Космосом продолжали жить у бабушки, ведя спокойный, размеренный и совершенно бытовой образ жизни. Космос постепенно рос, а Деймон приезжал каждые выходные и забирал ребенка на весь день. В итоге, по прошествию некоторого времени, даже бабушка уже начала спрашивать в унисон с Косом, когда приедет папа.

Да, он был папой и надеюсь, что останется им навсегда.

Пока мы жили вдали от мужа, в этом маленьком доме, в котором прошло почти все мое сознательное детство и отрочество, на меня навевало множество воспоминаний и плохих, и хороших. Как-то раз я даже достала старую скрипку, с которой выступала тогда на академическом концерте… Невольно улыбнувшись, я начала играть и звуки расплылись по всему дому. Из-за длительного перерыва между занятиями, у меня получилось много фальши и я быстренько убрала инструмент на место, пока у бабушки не случился инфаркт, но скрыть этот замечательный предмет от сына я не успела. Мальчик долго втихую наблюдал за тем, как я играю и потом, подойдя ближе аккуратно провел маленькими пальчиками по струнам.

— А ты научишь меня играть, мама? — спросил вдруг он и я вздрогнула.

— Что ты сказал, Кос? — переспросила я.

— Ну, ты научишь меня играть?

— Тебе что, — опускаюсь на колени перед ним. — Понравилось, как я играю?

— Да, — моргнул он. — Я так же хочу.

Единственное, чего я ну никак не могла ожидать от этого ребенка, как две капли воды похожего на своего отца внешне, так это рвения к музыке. Я никогда не думала, что Космос может заинтересоваться этим, он ведь сын Деймона… Как-никак.

Это было серьезным потрясением для меня и для бабушки тоже, потому что, никто как она, не был так уверен, что все пропало и ничего дельного из этого не получится, но вот на ее глазах растет еще один скрипач.

Я быстро записала его в подготовительную школу при консерватории в Нью-Йорке, где я раньше училась и мальчик с радостью начал ездить со мной на электричке в город и обратно. Ему нравились занятия, он каждый раз рассказывал, как ему интересно, а я внимательно слушала и улыбалась в ответ, мечтательно смотря в окно, пока мы не спеша ехали в сторону дома. Часто, когда мы ехали в этой электричке я вспоминала, как познакомилась с Деймоном. Это был довольно теплый день и на мне тогда был легкий плащ, а вся моя одежда вообще не смахивала на какую-либо роскошь, если сравнивать с нынешними обстоятельствами. До сих пор помню места, где мы сидели, хотя никогда не зацикливалась на этом, помню, как он смотрел на меня и даже попросил кроссворд у какого-то мужчины, чтобы я точно его узнала, хотя на тот момент я уже точно была уверена, что тот парень, с будоражищим мою кровь голосом, который звонил мне по телефону и есть Деймон. У нас была красивая история, это одна из моих самых любимых историй и, к сожалению, она подошла к концу. Нет романтики, нет тепла, нет ничего… Все разбилось о суровую реальность, и я тоже… разбилась об нее.

Сам же Деймон узнал о новом занятии сына в самую последнюю очередь, но ничуть не обиделся, потому что был, абсолютно против скрипки и я вполне могу его понять.

Как-то раз он даже спросил у меня: «Гилберт номер два растет?», на что я ответила: «Сальватор номер три».

Признаться честно, наши отношения нельзя было назвать даже сугубо деловыми. В разлуке с мужем я наконец поняла, на сколько сильно мы не похожи друг на друга. Он бандит, а я, как он неоднократно говорил, святой ангел. Мы, как вода с огнем, но от этого нас притягивает друг к другу все сильнее, и вряд ли когда-нибудь, я перестану влюбляться в него снова и снова.

И вот, совсем недавно, буквально недели две назад, когда Деймон в очередной раз заезжал за сыном, я устало уселась на стул и лениво подняла на него глаза.

— Чего? — непонятливо спросил он, отправляя сына вниз к машинам. Я улыбнулась и отрешенно покачала головой.

— Куда на этот раз?

— Да хочу кое-что сделать, — загадочно улыбнулся он и я немного напряглась.

— Ну и что же?

— Увидишь, — улыбнулся он в ответ и не надолго задержал на мне свой взгляд. — Это сюрприз.