За все надо платить
Шрифт:
— Значит, вы признаете, что это не был несчастный случай?
Кили начала было говорить, но тут же закрыла рот. Надо было сперва подумать, как воспримет ее слова этот полицейский. Впрочем, отступать было уже поздно.
— Да. Я не сомневаюсь в том, что мой муж покончил с собой.
— Другими словами, вы надули страховую компанию?
Он намеренно выразился так оскорбительно, но Кили постаралась сдержаться, чтобы не выйти из себя. По правде говоря, она всегда чувствовала себя немного виноватой из-за того, что согласилась взять страховку. Не слишком сильно виноватой: в конце концов, они честно платили взносы, а смерть Ричарда произошла
— Марк объяснил мне, что мое собственное мнение о причине смерти Ричарда ничего не значит… в юридическом смысле. Ввиду отсутствия предсмертной записки, можно было представить дело таким образом, что смерть Ричарда стала результатом случайности. Очевидно, Марку это удалось. Он сумел доказать страховой компании, что это мог быть несчастный случай, — сказала она. — Компания согласилась заплатить. В этом не было никакого надувательства.
— Но остались некоторые сомнения в отношении истинной картины происшедшего, — заметил Страттон, сверля ее пронизывающим взглядом.
— Только не у меня! — возразила Кили, не отводя глаз.
— Ну… — протянул он, — надеюсь, вы не станете спорить, что в рассказанных вами историях есть нестыковки…
— В историях?! — возмущенно воскликнула она.
Детектив кивнул.
— Пока мы точно не установили, что произошло…
Кили почувствовала, что ее терпение иссякло.
— Я пыталась идти вам навстречу, но, честное слово, всему есть предел, — сказала она. — Прошу вас, покиньте мой дом.
— Боюсь, я еще не закончил.
— Уходите! — приказала Кили. — Оставьте нас в покое!
— Да я-то уйду. — Страттон пожал плечами. — Но это расследование будет продолжено, мэм.
Кили демонстративно повернулась к нему спиной и не обернулась, даже когда услыхала, как за ним захлопнулась дверь.
Дилан вошел в комнату, неся на руках Эбби.
— Он ушел?
— Да, — ответила Кили.
— В чем дело, мам? Чего он хотел? — Голос Дилана звучал совершенно по-детски.
Ей пришлось собраться с мыслями, чтобы ответить. В его глазах явственно читался испуг, и от этого у нее просто руки опускались. Им пришлось во второй раз пережить такой кошмар, неужели этого мало? Неужели нужно мучить их расспросами?..
Кили подошла к Дилану и взяла малышку у него из рук.
— Это недоразумение, — объяснила она с наигранной небрежностью в голосе. — Не о чем беспокоиться.
Дилан нахмурился. В своей черной футболке и джинсах он высился над матерью и сестрой подобно темной тени.
— Что ты ему сказала?
— Не волнуйся об этом, милый. — Она обернулась и посмотрела ему в глаза. — Поверь мне, тут не о чем волноваться.
Внезапный стук в дверь заставил Кили вздрогнуть. От Дилана не укрылось выражение паники, промелькнувшее в ее глазах.
— Ты думаешь, это он вернулся?
— Я не знаю, кто это. Я просто вздрогнула от неожиданности, — чересчур резко возразила Кили.
— Ты думаешь, случится что-то плохое, верно? — полуутвердительно спросил Дилан.
— Да нет же! Я же сказала — нет!
Стараясь укрыться от обвинения, которое она прочитала в глазах сына, Кили бросилась к двери и открыла ее.
На крыльце стоял Джейк Эмблер.
— Можно Дилану пойти покататься
на скейте? — спросил он.Кили была так рада, что это Джейк, а не детектив, что даже позабыла свое железное правило: уроки прежде всего.
— Конечно! — ответила она. — Дилан, это Джейк.
Обернувшись, Кили обнаружила, что сын глядит на нее с ненавистью, как будто она предала его.
— Одну минутку, Джейк, — сказала Кили и прикрыла дверь.
Подойдя к сыну, она положила руку ему на плечо.
— Дилан, что бы это ни было, я уверена: как только мы ответим на их вопросы, они нас больше не потревожат.
— Нас? — презрительно фыркнул он. — Это смешно! Они не станут ни в чем обвинять тебя.
— Они и тебя не станут обвинять, — возразила Кили, но Дилан больше не желал даже смотреть на нее.
— Почему бы и нет? — фыркнул он. — Тыже меня обвиняешь!
— Дилан!
Он молча прошел мимо нее и коротко бросил дожидавшемуся на крыльце Джейку:
— Пошли!
— Это неправда! — крикнула Кили. — Дилан!..
Но он даже не оглянулся.
6
В шесть часов вечера позвонила Сьюзен Эмблер и спросила, можно ли Дилану поужинать с ними. У Кили упало сердце. Только теперь она поняла, как страшно ей было остаться в доме одной в этот вечер.
— Он еще не сделал уроки, — пробормотала она, но Сьюзен заверила ее, что мальчики уже занимаются по учебникам Джейка, и у Кили не осталось возражений.
— Отошлите его домой к восьми, — попросила она. — Пока еще не стемнело.
Кили положила трубку и вернулась в гостиную, где Эбби совершала рекогносцировку местности, осторожно передвигаясь от ножки кофейного столика к углу дивана. Кили наклонилась и взяла дочку на руки, прижала к себе, чтобы ощутить ее тепло. Но Эбби так сосредоточилась на своей миссии, что, как только ее ножки оторвались от пола, принялась вырываться и брыкаться. Кили неохотно опустила ее обратно на пол, и Эбби, равнодушная к материнским горестям, возобновила круговой обход комнаты. Она действовала так целеустремленно, что Кили невольно позавидовала ей. Эбби забудет отца, его образ не сохранится в ее памяти, она будет судить о нем разве что по фотографиям да по нескольким любительским видеофильмам. Конечно, взрослея, она все больше будет переживать его отсутствие. Но сейчас, в этот момент, Эбби не знает горя. Кили уже успела подметить, что порой ее дочка оглядывается вокруг, словно ища чьего-то привычного присутствия, но тут же отвлекается на любой пустяк: упавший осенний лист, пролетевшую мимо птичку, даже на звук телевизора.
Кили почувствовала, как слезы подступают к глазам, и поняла, что надо что-то делать, чтобы не поддаваться тоске. Ей еще предстояло приготовить ужин, а на рабочем столе Марка ее ждала целая кипа неоплаченных счетов, в которых необходимо было разобраться. «Не стой на месте, — сказала она себе. — Займись делом».
К тому времени, как Кили вымыла посуду после ужина, выкупала Эбби и уложила ее в постель, уже сгустились сумерки. Она выглянула в окно в надежде увидеть Дилана, подъезжающего к дому на велосипеде, но его еще не было. Тогда она прошла по коридору в кабинет Марка и, вздохнув поглубже, уселась в его кожаное рабочее кресло у письменного стола. Здесь он не только просматривал бумаги, принесенные с работы, но и держал домашние счета.