За занавесом прошлого

– Отпусти! – всё же орала она, надрывая голосовые связки. Эдакое несоответствие слов и дел.

Оказавшись в ванной, я опустил Сакуру на пол. Она больше не сопротивлялась, никак не выражал своего недовольство, сидела в безмолвном ожидании моих последующих действий. А я включил кран, отрегулировал температуру воды, и теплые струйки забегала по моим рукам.

– Итачи, - усмехнулась Сакура, смахнув последние слезы, - а ведь ты мне нравишься… очень… сильно-сильно… Но я люблю Саске… Я люблю Саске, а ты мне только нравишься. А еще я Наруто люблю. И Коноху люблю, и всех-всех, кто умер у меня на глаза, я тоже очень люблю. Но Саске и Наруто я люблю больше всех на свете. Даже больше родителей. Даже больше, чем собственную жизнь. А ты мне, по сути, чужой. И я тебе чужая. И мы даже из разных миров…

Мне стало не по себе. Она слишком молода, чтобы понимать такие вещи, как смерть, жизнь, привязанность, скорбь. Ей бы влюбиться впервые, впервые расстаться с кем-нибудь. Шутить да смеяться целыми днями; бить баклуши и сетовать на мать, которая её на прогулку не отпускает; на учебу жаловаться и о принце на белом коне мечтать. Но в свои годы, вместо того, чтобы искать приключения на пятую точку, она ищет ответы на вечные вопросы. На вопросы, на которые даже мудрецы не отвечают.

Я примерно понимал, что она чувствует в душе. Её симпатия ко мне, возможно, тесно переплелась с привязанностью к прошлому. Сакура пыталась найти гармонию в хаосе. Воскресить мёртвое. Жить прошлым. Вернуть потерянные годы в войне. Но в итоге её разрывает чувство вины.

Я молчал. Стянул сначала с себя футболку и следом с нее. Девушка тяжело дышала мне в плечо и скулила, как щенок. Она даже под теплым душем вздрагивала, плакала и утыкалась мне в грудь. Что-то шептала, умоляла, просила прощения. А я смотрел на неё и думал, сколько еще она способна снести, прежде чем окончательно сломается. И смогу ли предотвратить эту катастрофу?

Смыв с неё всю грязь, я заботливо укутал её в полотенце. Маленькая, беспомощная, с взъерошенными волосами, она походила на воробушка, которому холодно, голодно и одиноко. Я отнес её в спальню, уложил на кровать и укрыл теплым пуховым одеялом; гладил её по голове, напевал колыбель и слушал её мерное сопение.

– Итачи, кто мы друг другу? – сквозь сон спросила меня Сакура, не имею сил открыть глаза.

Ох, если бы я только знал ответ на этот щекотливый вопрос. У меня у самого сердце сжималось при мыслях о нашей близости. Иной раз я ломал голову, пытаясь разобраться в своих неоднозначных чувствах к молодой гостье из далекого недосягаемого будущего. Нас, определенно, что-то связывало. И эту красную нить судьбы едва ли мог кто-то порвать. Крепкая и, похоже, нерушимая связь между нами рано или поздно перерастет во что-то: в дружбу или в любовь, в привязанность или в ненависть. Но а пока что мы зависли в пространстве, не зная, взлетим ли до самых небес или рухнем на землю убитыми птицами.

Я ничего не ответил. Лишь гладил её по голове и напевал колыбель…

========== Глава 11. Слабость. ==========

Голова сильно болела, и я понятия не имела, как провела вечер вчерашнего дня. С неохотой открыв глаза, я увидела знакомый белый потолок. Чувствовала себя отвратительно.

– Выпей…

Я с трудом повернула голову к источнику громкого голоса. Любой звук был пыткой для меня. Всё было расплывчатым, нечетким. Я простонала и медленно перевернулась на другой бок, сильнее закутавшись в одеяле. На мне было только нижнее белье.

Я зарылась в подушку и прохрипела:

– Что случилось?

– Выпей, - этот настойчивый громкий голос принадлежал Итачи. Я сделала пару тщетных попыток встать, после чего рухнула обратно на подушку, глухо простонав.

Послышался тяжелый вздох, негромкий стук и кто-то сел возле меня на , нависнув над моим лицом. Я снова открыла глаза и поморщилась от света. Крепкие сильные руки приобняли меня и помогли сесть.

Я крепко сжимала плед, прикрывая свою наготу. Итачи всё еще настойчиво предлагал мне выпить бокал воды. Я не без труда осушила бокал, а затем поморщилась и опустила пустой взгляд на свою свободную руку. Мелкая дрожь.

– Что я выпила? – тихо спросила я.

– От похмелья, - буркнул Итачи, забрав стакан из моих рук. Затем он вышел из комнаты, оставив меня в полном одиночестве. Даже тишина давила на виски.

Я попыталась вспомнить вчерашний день, но тщетно. Мне оставалось только гадать, каким именно образом мне удалось добраться до дома. Итачи, насколько я поняла, выглядел весьма разгневанным. Мне редко приходилось видеть его в таком состоянии. Я простонала и уткнулась в собственные ладони, пытаясь привести себя в порядок. Нужно бы умыться…

В коридоре послышались негромкие шаги, которые стремительно приближались к спальне. Мне всё еще не давал покоя вопрос о том, почему я раздетая. Ответ как раз направлялся в мою сторону. Теперь оставалось только расспросить Итачи о том, что именно слетело с моего языка в этот злополучный вечер. Мало ли что я могла сказать ему пьяной, но главное - набедокурить мне не составляло труда вчера. В голову лезли странные картинки, в которых я пристаю к парню. Я хмыкнула и покачала головой, отгоняя абсурдные мысли.

Итачи присел на край кровати и внимательно посмотрел на меня. Я подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Всем своим видом он выражал разочарование, упрек и капельку злости.

– Я… - мой неуверенный голос стал дрожать. – Между нами… вчера…

– Нет, - оборвал меня Итачи, догадавшись, о чём идёт речь. – Ты о чём думала, когда в бар пошла? Это единственный вопрос, на который я никак не могу найти ответ.

Я закусила губу, не зная, как ему и объяснить мой безрассудный поступок. Мне не хотелось делиться с ним своими переживаниями. Он терпеливо ждал, когда из моих уст, наконец, польются слова раскаяния и объяснения. Как бы правдоподобно я не соврала, Итачи был готов слушать и распознавать ложь. Обманывать было бесполезно, но и правду говорить я не желала.

А что ему сказать? Что-то вроде: «Итачи, мне не даёт покое то, что я существую здесь»? Он неправильно меня поймёт, а объяснить по-другому я могу. Я была счастлива, что встретила его, но это не имело отношение к делу. Мои настоящие товарищи погибли в другом мире, и место моё именно там, у их могил. Даже сейчас вместо того, то бы спасти их в этой реальности, я только и делаю, что забочусь о том, где лучше поставить диван и какие обои подойдут в спальню.

Я покачала головой и закрыла глаза. Было невыносимо смотреть на него.

– Не молчи, - буркнул он строго.

– Всё в порядке…

– Черт! – выкрикнул он так громко, что в ушах зазвенело. Я поморщилась и вздрогнула, когда тот резко вскочил и подошел к окну. – Ты вчера пришла домой, еле держась на ногах! Просила, что бы я убил тебя! После этого ты говоришь, что всё в порядке?!

Он так сильно кричал, что голова разболелась в два раза сильнее прежнего. Я только открыла свои глаза и тут же встретилась лицом к лицу с Итачи. За этот короткий промежуток времени Учиха успел преодолеть расстояние от окна до кровати. Я почувствовала его горячее дыхание, а его глаза пылали красным огнем.