Забава для мажора

Д: Дура ж на всю голову, прости господи! С такой фигурой надо показывать максимально. Пусть слюнями захлебываются. Но цвет хороший!

Л: Там есть, кому показывать. За цвет — спасибки.

Подумываю, не отправить ли фото Стёпе, но убираю телефон. Мы ещё даже не поцеловались, а я ему себя в купальнике слать собралась. Точно дура на всю голову.

***

— Азалия, а что Вы скажете по поводу поступка Карениной?

Второй урок мы разбираем это произведение. Вообще, честно сказать, Толстой не мой любимый писатель. «Войну и мир» я не поняла. Не в том плане, что логики не увидела. А не поняла героев. Одна Наташа чего стоит: целоваться с кузеном в её возрасте. И сама предложила. Ну уж нет. Мне ближе, наверное, Пушкин с его Марьей и Гринёвым.

Встаю и выхожу к доске.

— Правду ответить?

— Конечно, Лия. Мы здесь собрались для того, чтобы обсудить, кто и что думает.

— Я считаю, что она поступила глупо и подло по отношению к своей семье, к детям. Покончить с собой ради того, чтобы другому было плохо. Оставить ребенка… Она же мать в первую очередь. А поступила, как эгоистка. После смерти она ничего не чувствует, а люди, которых она оставила? Как можно было не подумать о них? О тех, кто в ней нуждается? Мне кажется, откровенный разговор мог бы расставить точки. Но она, прикрывшись благородной целью, совершила преступление.

— А как же любовь? Она думала, что Вронский её не любит.

— В том — то и дело, что она думала. Но она не захотела узнать. Сама поверила, сама ушла. Это не совсем красиво, но она поступила как истеричка. С её возможностями, положением. Могла бы найти себе занятие.

— Спасибо. Мы тебя услышали. Кто ещё хочет высказаться?

— У меня вопрос к Жемчужной, можно?

— Да, конечно, Алина. Задавай.

— Ты сказала, она поступила как эгоистка. А что эгоистичного — то, я вот не поняла? По — моему, романтично. Она погибла, он страдал.

— Каренина ведь сама изменила мужу. Ушла к молодому. Одну семью разрушила. Жизнь Вронского разрушила. Детям своим. Дочь не любила, а родила её от любимого. Как она считала. Не захотела принять ответственность за свои поступки и выбрала самый легкий путь. Чем не эгоистка? Лечь под поезд самый легкий вариант.

— Я всё равно не понимаю…

— Лютова, ты слов просто не понимаешь. Это не показ мод обсуждать.

— Богдан, спасибо за Ваше вступление. На следующем уроке с удовольствием послушаем Вашу версию. Садитесь, Азалия. Спасибо.

Выдыхаю и прохожу на место.

— Ну ты красотка. Мирон с тебя глаз не сводил. Видела? — Оля шепчет на ухо, стоит мне приземлить пятую точку на стул.

— Он не на меня смотрит, а в стену. Мне кажется, ему скучно.

— Обломщица.

— Реалистка.

— В бассейн идёшь?

— Иду. Хотя не хочу.

— Не любишь?

— Плавать не умею. Очень воды боюсь.

Марина Анатольевна делает нам замечание, чтобы не шушукались, и заканчивает урок.

На физике и геометрии меня не спрашивают. А жаль. Я готовилась. А дальше, как говорится, водные процедуры.

— Лия, ты красотка! — Оля восхищенно смотрит, когда я выхожу из — за шкафчика. Стесняюсь я переодеваться при всех, как многие тут.

— Спасибо!

Мне тоже купальник нравится. Во — первых, насыщенный зеленый цвет. Такого сияющего изумруда. Во — вторых, пусть он максимально закрыт. Зато внизу к плясу пришита широкая белая лента с крошечным бантиком и бедра прикрывает юбочка. Не готова я выставлять «прелести» напоказ.

— О! Монашка! Длиннее не нашла?

Одна из свиты Алины все — таки не смогла пройти мимо. Пусть говорят, что хотят. Мне нравится. А самое главное — я в нём чувствую себя комфортно!

Из — за боязни глубины почти весь урок проходит мимо. Краем уха слушаю инструктаж. Будь моя воля, я не только в тапочках, а и в принципе близко бы не подходила. Так как занятие первое в новом учебном году, инструктор разрешает желающим поплавать, а остальным предлагает посидеть на скамеечке и посмотреть или тихо поболтать. Этот формат мне очень нравится. Я готова все оставшиеся уроки провести на спасительной скамейке.

— Пойдем, окунемся?

— Оль, нет. Без меня. Иди, я на тебя отсюда посмотрю.

— Ты хоть зайди. Там неглубоко. Вот Костя стоит, ему по талию.

— Где Косте по талию, мне по шею будет. Так что нет.

Оля убегает, поскальзываясь около ступеней. Костя тут же дергается в её сторону, но, увидев, что она выровнялась сама, отворачивается. Не зря, ох не зря, мне показалось раньше: не всё просто у этих двоих. Ольке он ведь явно нравится. Но она в этом не признается даже себе.

Внимание отвлекает громкий «бдыщ»: это Богдан, разбежавшись, прыгнул бомбочкой. Бомба из него что надо вышла: брызгами и волной накрыло всех, кто оказался рядом.

— Дан! Можно аккуратнее? Ты на лицо мне попал.

— Алина, лезть купаться с макияжем. Ты не могла придумать еще тупее?

С интересом жду, что ответит Миронов. Его девушку при нем только что как бы оскорбили. Но он только показывает Богдану «класс» и отворачивается. Странные высокие отношения.

— Ну что, переодеваться и по домам? Не хочешь прогуляться?

— Оль, я хочу, но мы сегодня со Стёпой идем.

— О! Куда?

— Не знаю, обещал сюрприз.

— Он классный. Красивый парень. Это из твоего класса?

— Из параллельного.

— Слушай. У него и машина такая… ну… не подумай ничего…

— Он сам не из простых, ты это хочешь сказать? У него папа со спортом связан, не последний человек. Не знаю, почему он в обычной школе учится, а не здесь. Мне, если честно, всё равно.

— Ой. Кстати. Сейчас вернусь. Телефон на скамейке забыла.

9.1.

Миронов.

— На хрена ты её вписала вообще? Она новенькая, пару дней в школе всего.

— Так ещё лучше. Зай, не ори. Раз новенькая, про вас ничего не знает.

— Я не пойму, — рычу, — твой — то какой интерес?

— Хочу посмотреть на унижение этой выскочки. Как она сопли будет вытирать, когда один из вас её бросит.

— Алин, скажи мне, ты больная?

— Ты сам больной! Я не идиотка, прекрасно вижу, что ты в её сторону смотришь.

Как же меня всё это злит! До безумия просто! Горецкий, сука! Специально всё задумал. Уверен, если бы выпал кто — то другой, он бы подвел к тому, чтобы разыграли златовласку.

— Выпьем?

— Извини, Костян. Я домой.