Забавы уединения моего в селе Богословском

СЛОВЦО «ЛЮБЛЮ»

Промолвь еще словцо любезно: На выговор легко оно; Для слуха, для души прелестно И мне принадлежит давно. Промолвь его перед луною, Как стихнет все; лишь соловей Один под липою густою Петь будет для души своей. Промолвь его, когда с гитарой Сама приятно запоешь; В садочке, на заре румяной Всех птичек в зависть приведешь. Промолвь его ты той порою, Как слезы над Аталлойльешь, И глазки, будто под росою, От книги к другу возведешь. Люблю!есть то словцо прелестно! Люблю, когда ты говоришь, И речь, а больше ты любезна; И мне блаженство ты даришь!

ДЕВЯТОЕ-НАДЕСЯТЬ МАРТА

Их я слышал; прилетели! Над проталиной, в полях Песнь весеннюю воспели. По утрам и на зарях Милы жавронки вещают, Что сюда весна спешит! Белы снеги изнывают, Мраз с оглядкою бежит. — Всем весною жить утешно; Все сам-друг навстречу спешно, К доброй матери пойдут. Пестры бабочки проснутся, С розой дружбу заведут; К небесам орлы взнесутся, В облаках гнездо совьют; Соловей в глуши лесной, Пчелка в липе молодой, Всё с подругою любезной В неге страстной и прелестной Жизнь завидную начнет: О мой друг! Мой друг бесценный! С нами только наших нет. — Оба мы осиротели: Но терпеть бы лишь умели, То увидимся с весной, Не Апрелем… а зимой.

ОТ ЛИНЫ К ВЕСНЕ

«Без друга я весну встречала, Без друга лето провела Без друга в осень горевала, И без него зима прошла. Как без души, без друга мила На белом свете тошно быть: А мне судьбина присудила И целый век свой так влачить!» «Любовь! беда и утешенье! Гроза и солнце наших дней! Себя питай моим мученьем, Меня ж надеждою своей. Мани возвратом жизни прежней, Мани протекшим счастьем мне; Еще с дружочком скромным, нежным! Сходить на встречу дай к весне». Так пела в теплый вечерочек Присевши Линапод окном; А соловей, тоски дружочек, Ей вторил тихим голоском. Любезна Лина,как цвет в поле, Как сиза горлица, нежна, Не меньше той в своей неволе Сердечному дружку верна.

ОТ ЛИНЫ ПОСОЛ

Ласточка! лети скорее К полуденной стороне; Сизая! снеси вернее Другу весточку о мне: Ты скажи, как я страдаю, Друга моего любя; Ночью день себе желаю; Днем конец не вижу дня. Ты увидишь: кто прекрасен, Как лилея на полях; Взор имеет нежен, ясен; Розы дышут на щеках; В чувствах кто нелицемерен; Кто, как сизый голубок, Страстен так же, так же верен: Тот есть милый мой дружок! Там услышишь: кто милее; Кто любезен и любим; Беспомощными скорее И всех более хвалим; Нет сомненья никакого, Он друг сердцу моему! В нем найдешь души родного! Весть о мне подай ему.

ОТ ЛИНЫ К ПУСТЫНЬКЕ

Скоро ль, скоро ль можно будет В деревеньке мне зажить! Свет меня там позабудет: Свет легко и мне забыть. Узеньким путем к пустыньке Только дружба поведет; И по маленькой тропинке, Кто захочет, тот пройдет. Тень густа в моих лесочках, Струйка чистая в ручье, Розы алы на кусточках, Голубки со мной в семье: И воркуют перед мною, И милуются они; Знают, с доброй кто душою Не похулит та любви. Я собачку приучила Неотступно быть при мне, Дружбу верную сманила В сотоварищи к себе; И нельстивую подругу Постояннаназвала; Голубою лентой друга Я по шейке убрала. Мне желалось бы с собою И Амура пригласить; Я люблю дитя душою, Жаль! что станет он шалить. Не глядит он на угрозы; Он упрям, весь свет твердит; Он потопчет алы розы И ручей мой возмутит.

ПРИПИСАНИЕ

Живучи в своей пустыньке, В мыслях и меня имей; Чтоб иметь, то при тропинке Незабудочки посей; Голубой цветок весною Отцветет весь при тебе; Хоть и краткою порою, Но напомнишь ты о мне.

ЛИНА К ВАСИЛЬКУ

Мой лазоревый цветочек! Что ты медлишь, не растешь? О любезный василечек! Скоро ль, скоро ль расцветешь? Я пошла бы в чисто поле И вас много нарвала; Другу в милую неволю Василькову б цепь сплела! Нет! не цепь. — То не по нраву, Не неволю я любить: Сей венок совью в забаву, Чтобы друга подарить. Я дождусь, как солнце сядет, Месяц светленький взойдет: Мой дружок меня вспомянет, Посидеть ко мне придет. Он во двери, я на шею Прямо кинуся к нему, Кинусь к другу, не к злодею! И промолвлю так ему: Вот лазоревый веночек! Я сама цветы брала; Василек есть мой цветочек, А венок тебе плела. — С голубым венком дождуся Друга к сердце своему; Перед ним с душой явлюся, Будет весело ему. Или стыдно быть мне страстной? Нет стыда в любви прямой. Страсть увидит — месяц ясный! А восчувствует — друг мой!

ЛИНА К ПЕНОЧКЕ

Недолга хоть, но счастлива Жизнь малюточки моей! Дней ея — весна едина, Стоит жизни нашей всей… Ты — и любишь, и пленяешь, В наслажденьях утопаешь; Счастие твое, не тень; Для тебя, не за горою, Ах! везде, всегда с тобою Друг, гнездо и Майский день!

ЗЛАЯ ЛИНА

Как гнездышко у ней совьет Крылатый мальчик, мой божок! Весна ко мне тогда придет; Зеленый расцветет лужок. Пора уже божку пристать: Он скоро сядет отдыхать; Где ж лучше? Но… я жду давно… А не свилось еще гнездо! Я с зеркалом предстану ей; Скажу: смотри, как ты мила! Люби — чтоб вдвое быть милей, Живи — досель ты не жила; Живи! но что мне в жизни той, Коль будет счастливым иной? Клянусь, мой друг! клянусь тебе! Не найдешь в страсти равных мне. Видали розу вы в садах? У ней в груди, красивей той, Там две еще цветут в щеках, На губках, и — и все с иглой; С иглой! узнал то по себе: Одна запала в сердце мне. И Линаими не бедна, Сидит, где роза, там их тьма. И роза, что в садах цветет, Лишь может жить один денек: Родится вмиг и миг живет: Поблекла в тот же вечерок. Но те, что у красотки злой, Имеют век совсем иной; Осьмнадцать лет на стебельке, А только, только что в пучке. О вы! что молоды, как я! В опаску вам скажу о ней: Злодейка милая моя, Бесстрастности самой страшней. Она — с предобрым сердцем, зла; Она — насильно всем мила; Она — везде милее всех; Она — и мать, и дочь утех!

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ВОЛГЕ

Ангел — глазки голубые, С нежной томностью живые! Милый ангел красоты! Мне вечор вещала ты: Вниз по Волге как гуляя, Путь с семьею совершая, Шла ты в град Златой Орды; Чтобы брачные цветы Там твою сестру венчали, Счастьем той блаженство дали Ангельской душе твоей. Робкой кистию моей С милой повести картинки Я дерзнул образовать.

I

Где с Волгою Ока стремится Соединить свой быстрый бег, Волна там над волной крутится, Стоит в опушке пенной брег; И близ него суда убранны, Как будто для царей созданны, Смеются яростным волнам. С семьею старец к ним подходит, Свою супругу он предводит, За ним две нимфы по следам. Одну — знать счастие имею; Небес красу списать не смею, В восторге знаю лишь молчать. Другой портрет напрасно начинать; Все знают: Грации сестра И быть должна, и есть мила.

II

Май, сын весны любимый, Денек веселый, милый Природе посулил; Корабль от брега отвалил, И с борта залпы возвещают, Что в путь свой Грации вступают. — И серный гром еще гремит!.. И кто ж у медных жерл лежит? Одна из Граций сих — Милена! Ударом в робость приведенна. — Чей слух лишь к шепотам привык Зефиров Майских иль Амуров, Для той не без труда навык Ко гласу яростных перунов.