Забери меня

Хочет страдать фигней — пусть валит к своим друзьям-подругам, и пусть они там друг другу мозги делают.

«Не выйдешь через минуту, я уеду».

Это последнее сообщение. Я откладываю телефон и смотрю на часы. Время пошло.

Возможно, это как раз то, что нужно, чтобы мозги встали на место. Не выйдет — пойдет на хер, приплясывая.

Проходит тридцать семь секунд, когда на крыльцо выходит рыжая беда. Вокруг нее толкаются другие студенты. Веселые, громкие. Все смеются. Я злюсь, особенно когда вижу, как один из этих придурков притягивает ее к себе и ерошит волосы на макушке. По-дружески, да и Лерка сразу отстраняется, сердито пихая его в бок, но все равно злюсь. Меня вообще не устраивает, что она барахтается в этой разношерстной компании малолетних придурков.

Сегодня Вознесенская в светлых шортах, розовых кроссовках и широкой футболке с дурацкими принтами. Все, как всегда. Верна себе и своему дурацкому стилю.

Я раздраженно моргаю фарами, привлекая не только ее внимание, но и всех остальных. Девки сразу включают режим дешевых обольстительниц — титьки вперед, жопа назад. И все это так по-топорному, что зубы сводит. Лишнее напоминание о том, почему я никогда не связывался с малолетками.

И тем не менее именно вот из-за такой выскочки я здесь и сижу.

Она идет к машине, улыбаясь во весь рот. Не торопится. Накручивает булками. Я напоминаю себе, что незачем пялиться на ее ноги. Такие же как у всех, ничего особенного.

В теории. На практике я подмечаю чужие взгляды, прилепленные к этим самым ногам. Она нравится другим! На нее таращатся не только молодые парни, но преподы, тщательно пытаясь скрыть заинтересованные взгляды за толстыми очками. Это с одной стороны льстит, с другой — просто вымораживает. Я никогда не бесился, если смотрели вслед Эльвире. Воспринимал это как само собой разумеющее — шикарная женщина достойна внимания. А тут черт знает что творится. И самое хреновое, что я ревную. Да, именно так. Ко всем. К студентам, к преподавателям, да даже вон к тому рекламному щиту, мимо которого она идет.

Это нормально? Ни хера не нормально.

Тем временем Лера проворно заскакивает в машину и улыбается, так счастливо, будто все в порядке и нигде не накосячила.

— Привет. Можешь меня поздравить, очередная сессия сдана…

— Почему до тебя не дозвониться? Еще бы полминуты и я уехал.

Вознесенская замирает, растерянно хлопает глазами, а потом проворно открывает свою сумочку.

— У меня с телефоном беда, — достает старенький смартфон, которому место только на помойке, — он то сам кому-то звонит, то зависает, то не отображает звонки.

Она раздраженно хлопает ладошкой по экрану, на котором зависла смазанная заставка.

— Нормального нет?

— Нормальный я потеряла в клубе, — ворчит она, продолжая воевать с полудохлым гаджетом.

Я наблюдаю за ней, сканирую мотивы и, как это ни странно, не вижу корыстных.

Это не показуха, не спектакль, для того чтобы раскрутить меня на новую игрушку. Я такие фокусы за версту чую, а здесь все чисто. Просто непутевый телефон, у самой непутевой рыжей ведьмы на свете.

Она выглядит такой расстроенной, что даже не получается сердится. Как у нее это выходит?

— Ура! — совсем по-детски вопит она, и тут же поворачивает ко мне экран, — видишь, ничего от тебя нет. Ни звоночка!

Я уже понял. Завожу машину и отчаливаю от универа, а Лерка продолжает копаться в телефоне и причитать.

— Маме позвонить надо. Если она меня набирала, а я так же была недоступна — то конец. Ругать будет. Я же после клуба у нее на испытательном сроке.

Меня умиляет это ее «позвонить маме» и «испытательный срок». В этот момент настырный беспардонный еж, превращается в маленького робкого ежонка, который боится получить леща от суровой мамы ежихи.

Мне это нравится.

— Тебя не ругать, а пороть надо, — роняю, не сбавляя скорости, и рыжая хулиганка пихает меня в бок. Почему-то смешно.

— Мама! Привет! Все сессия сдана! Без троек! — бодро докладывает она, при этом сидит, вытянувшись по струнке. И руки на коленочках, как у прилежной девочки.

Я вполуха слушаю, как она болтает со своей родительницей, и заруливаю к ближайшему салону связи.

— Я сейчас.

Она только кивает, прикрыв ладошкой динамик и возвращается к разговору.

Я иду в салон один. Выбираю новый мобильник. Взгляд тянется к классическому черному, но Лерке больше подойдёт бессмысленно розовый. На нем и останавливаюсь. Консультант чуть ли не растекается от восторга, когда запрашиваю комплектацию со всеми наворотами и ворох какой-то требухи типа дополнительных чехлов, стекол, наушников и прочего.

Пусть играется… А заодно на связи всегда будет, чтобы как сегодня не сидеть у порога и не ждать ее.

Я успеваю купить телефон и вернуться с пакетом в машину, а Вознесенская все разговаривает с матерью. При моем появлении обреченно поднимает взгляд к потолку и качает головой: мол, а что я могу сделать.

Я бросаю пакет ей на колени, выезжаю с парковки и еду в обратном направлении.

Хотел по проторенной тропинке — сначала в ресторан, потом в «номера», но глядя на ее плотно сжатые колени, понимаю, что не так уж и голоден. Желание добраться до тела — гораздо сильнее. Поэтому направляюсь прямиком к себе на квартиру.

Еще минут через пять Лера заканчивает говорить и, не глядя, скидывает пакет на заднее сиденье. Она даже не поняла, что это ей.

— Она мне весь мозг вынесла, — вздыхает обреченно, — где я, что я, как я.

— Волнуется, — флегматично переключаю передачи.

— А смысл? Я уже взрослая.

Не могу сдержать ироничного взгляда.

Взрослая. Как же.

— Что не так? — тут же подбирается она.

Хочется сказать, что двадцать лет, а ума нет, но сдерживаюсь. У меня не так много времени на перерыв, и я хочу нормально потрахаться, а не тратить его на выяснение отношений.

— Пакет зря убрала. Он твой.

Удивление в ее взгляде становится практически осязаемым.

— В смысле мой? Что там?

— Не тупи. Возьми и посмотри сама.

Первый раз вижу девушку, которая не начинает сверкать радостными очами, когда речь заходит о подарке. Эта наоборот тянется за пакетом настороженно, будто боится, что там змея.

— Телефон? — почему-то шёпотом.

— Да. Меня не устраивает сегодняшний расклад. Ты всегда должна быть на связи.

Она мнется. Я вижу, что ей нравится, но не решается взять.

— Бери. Он не кусается.

— А ты? Ты кусаешься? — неожиданно серьезно спрашивает Лера.