Забери мою девственность

— Потерпи немного, Тая, мы должны тебя подготовить — выдыхаю я и целую ее подрагивающий живот.

Хватает меня за плечи и сильно сжимает. Могу понять ее состояние, у самого уже искры в глазах и самообладание на грани. Тем не менее устраиваюсь между ног и вылизываю гладкий лобок и губки.

Ставцева вздрагивает всем телом.

— Тише, девочка, будем знакомиться с твоей девочкой. Считай продолжением осмотра.

Развожу пальцами опухшие складки. Пожираю глазами нежную уязвимость. Рот заполняется слюной.

Обвожу языком капюшон. Кончиком дразню клитор. Смакую сливочный солоноватый вкус. Складываю в сундук памяти вкус Таи до того, как.

Двигаю пальцем внутри лона, активно натирая чувствительную точку. Ставцева трепещет подо мной, распаляя меня до крайности. Пытается свести ноги. Фиксирую одно бедро.

Ее шумное дыхание переходит в постанывание, и я несколько раз сильно бью языком по клитору. Тая замирает на миг и начинает мелко дрожать подо мной. Мгновение, и содрогается всем телом. Ее стенки ритмично выдаивают мой палец.

— Все хорошо, детка, — хрипло успокаиваю я скорее себя, чем девушку.

— Да, хорошо, — бормочет бессвязно.

Ее голова запрокинута назад. Быстро целую в длинную шею.

Меня потряхивает от нетерпения. Сажусь на колени. Раскатываю по члену презерватив и щедро наношу смазку.

Замираю у входа и медленно начинаю входить, пока Тая максимально расслаблена. Так узко, что темнеет в глазах. Девушка напрягается, хватается за мою спину и слегка впивается коготками.

— Больно?

— Нет, уже все, — ослабляет хватку.

Ныряю к ней в рот. Втягиваю ее язык и начинаю его посасывать. Мышцы Таи расслабляются. Начинаю двигаться.

Сначала осторожно. Слегка страшновато навредить. Потом тормоза слетают.

Горю, как в первый раз. Вколачиваю этот жар в тесное узкое лоно. Осыпаю поцелуями лицо и шею. Попадаю в пограничное пространство между мирами. Зависаю над грешной землей. Миг и взрываюсь Тунгусским метеоритом. Распадаюсь на тысячи осколков.

Маленький пальчик чертит что-то на моей груди.

— Ты меня так долго дразнил своим торсом, что до конца не верю в происходящее, — доверительно сообщает Тая, — интересно, все эти телки в зале тоже тебя хотят?

— Нет, — смеюсь и целую ее в лоб, — они хотят Котова. Он смазливее.

Забирается ко мне на грудь. Двумя руками обнимает мое лицо и шепчет:

— Ты самый красивый мужчина в мире.

Наклоняется и загоняет свой язычок мне в рот. Автоматически кладу руки на уютную поясницу, скольжу вниз, поглаживаю ягодицы. Мой член снова начинает вдохновляться происходящим. Что сейчас вообще не в тему.

Да и чувства сейчас вообще не в тему, если честно. Эта история явно не на два месяца. Чувствую себя слабовольным удодом, который не смог пройти мимо искушения. В каком там кругу ада наше удодское место?

— Мне домой надо, — оповещает Тая, отрываясь от моих губ, — родители волнуются.

Давно у меня не было девушки, у которой родители волнуются. Вздыхаю.

Тая скатывается с меня, сразу вскакивает с кровати и пропадает в ванной.

Встаю. Одеваюсь. Поднимаю презерватив и завязываю его в узел. На душе неспокойно. В голову лезет латинское: «Omne animal post coitum triste est». Каждая тварь грустит после соития.

Не каждая. И не очень-то часто грустит. Это просто такое начало отношений с четким привкусом конца.

Тая выпархивает из ванной и мечется по комнате, собирая одежду. Грустной не выглядит. Скорее наоборот. Быстро натягивает на себя свой бл@дский наряд и повисает у меня на шее.

— Ларин, ты самый лучший, — целует в губы и выскальзывает в прихожую.

Помогаю надеть ей пальто и задерживаю в объятиях. Не хочу отпускать. И из квартиры, и из своей жизни.

Глава 18. Встреча

Тая

Мы идем по ночному городу, по пустым улицам в свете фонарей. Апрель на носу, и в воздухе уже пахнет весной. Немного зябко, но я не концентрируюсь на этом. Я все еще немного пьяна. Моя рука чувствует тепло мужской ладони. И это порождает чувство бомбической эйфории.

Где-то во дворе слышатся вопли мартовских котов, и я улыбаюсь. Я такая же мартовская кошка и мне сейчас плевать, что подумают обо мне окружающие. Я просто счастлива от того, что сейчас иду со своим мужчиной.

На этом месте мои мысли спотыкаются. Со своим ли? Я впервые за эту безумную ночь трезво вспоминаю наши договоренности. Не про два месяца, а про параллельные отношения. То, что существовало где-то в фоновом режиме неожиданно встает передо мной в полный рост. Это как ушат ледяной воды.

Хочется вырвать руку, тем более что мы подходим к моему дому. Андрей чувствует перемены в моем настроении и обняв за талию разворачивает к себе.

— Все хорошо, Тая?

Я всматриваюсь в его лицо. Хочется поднять руку и провести по щеке и губам. Больше всего я хочу спросить про ту девушку, но внутри какой-то психологический блок. Слишком болезненный момент.

— Ты обещал поговорить о сроках наших отношений, — выбираю нейтральную тему.

Ларин вздыхает, бросает на меня быстрый непонятный взгляд и отводит глаза.

— Летом я поступаю на высшие режиссерские курсы при ВГИКе и уеду из города, — со вздохом говорит Андрей.

Голова кружится. В очередной раз за этот вечер все меняется. Лежа на его груди, я уже успела себе придумать, что все эти сроки — это не окончательно. Что потом Ларин обязательно поймет — только во мне смысл его жизни. Черт, я почти слышала вальс Мендельсона.

И вот мои надежды лопаются с шумным хлопком. Мой новый свежевыстроенный воздушный замок рушится прямо сейчас. Чувствую себя тем античным городом, в котором пересохла река и не осталось жизни. Я покачиваюсь, и Ларин теснее прижимает меня к себе.

Следующее, что я чувствую — это злость. Он с самого начала все это знал. Давно это все планировал. Как он мог так поступить со мной? Четвертинка моей грузинской крови просто вскипает.

Я размахиваюсь и влепляю ему пощечину. От неожиданности Ларин выпускает меня из объятий. Я отскакиваю на шаг и истерично кричу: