Заблудившийся ангел

Она улыбнулась своему отражению в стекле. Ее босс был большим поклонником Клиффа Ричарда. Она говорила об этом Мэтту.

Как мог Мэтт помнить, какая музыка играла в кафе в те дни? Он не мог знать, что всякий раз, слыша какую-либо из песен с этого диска, она предавалась ностальгии. В каждой из них речь шла либо о потерянной любви, либо о неудовлетворенных желаниях, либо о новой страсти. Это был саундтрек ее неудачного романа с Мэттом.

Поправив волосы, она, чтобы прогнать грусть, заставила себя думать о том, как ей нравилось работать в «Арабелле», о дружбе с коллегами, о том, как они весело проводили время на пляже и на вечеринках.

Грусть никуда не делась. Слушая ее, она поняла, что соскучилась по своим друзьям, которые давно обзавелись семьями и разъехались кто куда.

Затем началась «В вечернем воздухе» Фила Коллинза, и Эй-Джей снова заулыбалась.

Как же ей нравится эта песня с легко запоминающимся текстом, мрачным гитарным соло и возникающим словно из ниоткуда соло на ударных! Это страстная, дерзкая песня, созданная для того, чтобы заниматься под нее любовью.

Отличный саундтрек для сегодняшнего вечера.

Внизу ее живота разлился огонь, и она, сделав глубокий вдох, плотно сжала бедра.

Когда машина остановилась и Мэттью открыл дверцу, сердце подпрыгнуло у нее в груди. Как и вчера, Мэтт протянул ей руку, и она приняла ее. Его взгляд скользнул по ее платью с запахом и глубоким вырезом и короткому черному кардигану, который она надела для тепла.

– Отлично выглядишь, – сказал Мэтт.

Затем его взгляд задержался на ее волосах, и он нахмурился.

Эй-Джей потянулась к своей элегантной прическе:

– Что-то не так?

– Что с твоими волосами?

– Ты о чем?

– Почему ты все время их собираешь? Неужели у тебя не болит голова?

– Нет, – ответила она, поправив волосы. – Так удобнее. Они не лезут в лицо.

– Тебе следует носить их распущенными.

Прежде чем она успела на это отреагировать, он начал вытаскивать шпильки из ее волос.

– Мэтт! Нет! – воскликнула она, отстраняясь, но было уже поздно. – Черт побери. Ты испортил мою прическу, – пробурчала она, трогая упавшие на плечи пряди.

– Распусти волосы.

Эй-Джей раздраженно застонала:

– Хорошо.

Она вытащила оставшиеся шпильки, и грива мягких блестящих волос рассыпалась по плечам.

– Теперь доволен? – сердито спросила она, убирая шпильки в клатч.

– Да. – Его пальцы коснулись ее волос, затем щеки, и она почувствовала, как ее гнев улетучивается.

Мэтт взял ее за руку, и они пошли по тротуару к деревянной пристани за углом оперного театра. Солнце садилось, и ботанический сад постепенно погружался в темноту.

Увидев яхту, пришвартованную к причалу, Эй-Джей спросила:

– Ты взял напрокат яхту?

– Нет. Она моя.

– Ты владеешь яхтой?

– Да. Обычно она стоит у моего дома, но я попросил своего капитана прийти на ней сюда.

Своего капитана? Вечер становится все интереснее.

– Кстати, в машине была классная музыка. У тебя хорошая память.

– Этим я обязан годам учебы. Добрый вечер, Рекс, – обратился он капитану в белой форме. – Это мисс Рейнольдс.

– Мистер Купер. Мисс Рейнольдс, – с улыбкой произнес Рекс. – Вы готовы к отправлению, сэр?

– Да.

Эй-Джей прошла по перекидному мостику на яхту. Мэтт следовал за ней, положив руку ей сзади на талию. Войдя в просторную каюту, она огляделась по сторонам. Роскошное помещение с большими окнами по периметру и полированными полами было оборудовано для отдыха и развлечения. Слева под углом к огромному плазменному телевизору стояли две софы, справа – стол с мягкими стульями и бар.

Она кивком указала Мэтту на пустой стол:

– Я думала, мы будем есть.

Он улыбнулся:

– Будем. На корме. – Он посмотрел на часы: – Еда уже должна быть готова. Пойдем.

Положив руку ей на талию, Мэтт подвел ее к заднему выходу из каюты.

На палубе было холодно. Шум двигателей заглушал плеск волн, бьющихся о корпус яхты. Стеклянное ограждение на парапете кормы защищало от ветра. Посреди кормы стоял столик с двумя белыми тарелками, огромными бокалами и свечами в подсвечниках в виде стеклянных фонарей. По одну сторону от него находился большой обогреватель, по другую – мармит^[2].

Ничего себе. Сначала шикарная машина с шофером и музыкой, теперь ужин на яхте. Мэтт устроил все это, хотя она вполне обошлась бы ужином в квартире. Однако такое внимание с его стороны было ей приятно.

Шум моторов усилился, и яхта стала набирать скорость. Палуба под ногами Эй-Джей слегка накренилась, и Мэтт поддержал ее за руку.

– Тебе нравится? – спросил он, загадочно улыбаясь.

Она кивнула:

– Да.

– Отлично. Давай ужинать.

Если бы кто-то спросил ее позже, что она ела, ей пришлось приложить усилия, чтобы вспомнить. Присутствие Мэтта затмило все остальное. Когда Мэтт обслуживал их, рассказывая ей о Ботани-Бэй и форте Деннисон, где содержались заключенные, она едва замечала порывы холодного ветра.

Когда Эй-Джей наконец вернулась к реальности и посмотрела на свою тарелку, она была пуста.

– Как насчет десерта? – улыбнулся Мэтт.

– Что ты можешь предложить?

Его улыбка сделалась шире.

– Крем-брюле, клубнику и мусс со вкусом мокко.

– Вот путь к сердцу женщины. – Эй-Джей театрально вздохнула. – Но я что-то не припоминаю, чтобы раньше давал мне три варианта на выбор.

– Я был бедным студентом.

– Мэтью Купер? Бедным? – рассмеялась она. – Чушь собачья!

Мэтт рассмеялся в ответ, после чего они ели десерт и болтали обо всяких пустяках, пока у нее не зазвонил мобильный телефон.

Достав его из сумочки, она посмотрела на экран, нахмурилась и отключила звук. Мэтт молча за ней наблюдал.

– Итак, когда ты летишь в Италию? – спросила она, положив телефон на столик.

– Мы с моим пилотом договорились на семь утра.

– С твоим пилотом? У тебя есть собственный самолет? – Мэтт кивнул, и ее глаза округлились. – Ничего себе.

Мэтт пожал плечами: