Заблудшая душа

Лёгкое шёлковое платье, приятного голубоватого цвета, мягко окутывало мою фигуру, и благодаря модисткам и их чудо-булавкам, прикрывало все стратегически важные места. Лифа у платья попросту не было, две половинки ткани огибали каждую грудь и завязывались на шее в аккуратный узел. Что бы сие великолепие держалось, а не демонстрировало всем девичьи прелести, модистки скрепили между собой две половинки чашечек ниткой белоснежного жемчуга, за что спасибо им огромное. Что касается причёски, то парикмахер меня несказанно удивил, собрав густые чёрные волосы в тугую косу невероятно сложного плетения по светиковским традициям.

– Ваше высочество, Вас уже ожидают в церемониальной зале, - произнесла очередная камеристка.

Сейчас их было много, они были приставлены ко мне, что бы я опять не наделала глупостей.

Дорога до зала мне совершенно не запомнилась, внезапно меня охватил мандраж такой силы, что, казалось, даже пол под ногами задрожал. В голове один за другим, со скоростью тараканьего бега проносились вопросы. Что меня ждёт за этой дверью? Буду ли я любима или во мне будут видеть очередную рабу? А вдруг хозяин светиковских земель стар? Что если я ему не понравлюсь? А задавалась я этими вопросами потому что уже знала, что не могу освободить это тело самостоятельно.

В один момент я отбросила все переживания, ведь от меня зависит мир между нашими домами, и если на алчных, безжалостных людишек мне было наплевать, то я не могла себе позволить, что бы дети познали, что такое война. На мой взгляд любая мучительная смерть в этом плане проигрывает перед лицом гибели тысяч ни в чём неповинных детей.

Церемониймейстер открыл передо мной двустворчатые дубовые двери и огласив мое имя посторонился.

Я медленно ступала, глядя четко себе под ноги. Это было одно из нерушимых правил Черного брака, невеста должна выражать покорность с первого шага на пути к будущему мужу.

Остановившись перед алтарем, я с трудом преодолела желание посмотреть на жениха. Было откровенно страшно.

– Мои верно подданные, сегодня мы собрались здесь, чтобы заключить добровольный союз, да будут боги тому свидетелями, - молвил мой отец, король Дисоэль.

– Мы даём своё благословение нашим детям, пусть их союз будет крепок и даст им здоровое потомство, - произнес Тириниэль брат короля и владыка Светиковских земель.

Вслед за правителями, вышел пастырь и стал зачитывать длинные, нудные до скрежета зубов, слова древней клятвы.

– Ланулиниэль, клянетесь ли вы, во всем помогать супругу, не нести ему вред, оберегать его от врагов и наставлять на путь истинный? А также готовы ли вы разделить с ним печали и горести, какими бы ужасающими они ни были?

– Клянусь.

– Валитариэн, клянетесь ли вы беречь и чтить свою супругу, ставить ее на одно место рядом с собой, - а вот и моя поправочка, внесенная в клятву. Все-таки не хочется быть девкой из разряда принеси-подай, ещё и ноги раздвигать по требованию. – Готовы ли вы, поделиться светом с той, кто навеки станет вашей жизнью и вашей погибелью?

– Клянусь – прошипел сквозь сжавшиеся зубы Валитариэн.

3

Что дорогой, не нравятся внесённые изменения?

– Так возьмите же священные клинки в свои руки, и пусть боги заберут ваши страдания.

Сейчас начиналась самая страшная часть ритуала. И хоть мне и следовало быть спокойней, сердце сжалось от страха, а после забилось с удвоенной силой. Разум мгновенно запротестовал, но выбор у меня был невелик.

Пастырь торжественно вручил нам кинжалы-паразиты. Заледеневшими пальцами я взялась за рукоятку одного из них и повернулась к будущему мужу, по-прежнему не поднимая глаз. Да и не могла я сейчас на него смотреть, все мое внимание приковывал острый клинок, приставленный к грудной клетке, аккурат над сердцем Валитариэна.

Это была самая тяжёлая часть. Мы должны были одновременно вонзить кинжалы в сердца друг друга. Холодная пара металла, наполняясь нашей кровью, магически обменивалась ею, после чего происходило впрыскивание. Впрыскивание в сердце того, кому ты посвящаешь свою жизнь. Это был обряд связывания душ. Теперь мы настолько с ним связаны, что смерть одного из нас неизбежно станет концом жизненного пути другого.

– Преступайте, - скомандовал пастырь.

Я вздрогнула, но без промедления, одним мощным рывком пробила грудную клетку супруга, достав и его сердце. Делать все следовало быстро, не поддаваясь панике, иначе наши лекари могут не справиться, если ко всему этому прибавится ещё и ускоренное сердцебиение.

Вместе с льющейся по руке горячей кровью своего мужа, я ощущала дичайшую боль в груди. Умереть оказалось легче, чем принести себя в жертву ради мира во всём мире.

Я подняла глаза на Валитариэна, но так и не успела разглядеть ничего кроме твёрдой линии бледных губ и острого, как клинок шанарийского кинжала, взгляда. Сердце в последний раз громко ухнуло в груди, и перед глазами мгновенно потемнело.

***

Когда пришла в себя, то не сразу поняла где нахожусь. Мрачная комната, без отсутствия какой-либо лепнины или отделки больше напоминала сырой подвал своими зеленоватыми стенами. Лишь высокий потолок и трехэтажная люстра наводили меня на мысль, что это башня, а не какая-ни будь темница.

Приподнявшись на постели, обратила внимание на гладкость ткани. Идогийский шелк. Лучший шелк во всем мире, ведь даже у нас, королевской семьи, такое бельё считалось непомерной роскошью.

Усмехнулась. Разница на фоне обветшалой обстановки помещения была слишком ощутимой, чтобы поверить, что это сделано не намеренно.

Кровать, что мне предоставили была такой же идеально круглой, как и сама комната. Не сказала бы, что удивилась подобному дизайну помещения, в конце концов, всем давно известно, что у светиковцев довольно странный вкус.

Я соскользнула с постели, но тут же подалась назад, потому что босые ноги обожгло холодом. По всей видимости помещение необходимо отапливать, но никто, естественно, об этом не позаботиться.

Остальное убранство комнаты толком рассмотреть не удалось. Полумрак достаточно хорошо прятал иные детали интерьера. И хотя, я неоднократно пыталась применить магию, чтобы сделать хоть чуточку светлее, это никак не срабатывало.

Стало жутко и обидно. Вышла замуж, называется. Сейчас я чувствовала себя несчастным попугаем, которого накрыли тряпкой для установления тишины. Темнота и неизвестность давили, как толща воды на тонкое стекло. Не знаю, сколько я просидела, поджав под себя колени. Едва ли была способна отсчитывать минуты, вглядываясь во тьму, в которой мне чудились монстры.

Внезапно слева от меня скрипнув открылась дверь, впуская лучик света, который тут же был загорожен дородной фигурой.

– Леди, наконец-то Вы проснулись, - раздался женский голос.
– Я позову хозяина, - дама удалилась, закрыв за собой дверь и вновь отрезая меня от света.

Я даже возмутиться не успела, находясь в шоке от такого поведения! А свет мне включить? А кушать принести? Да хоть бы поинтересовалась, как я себя чувствую, в конце концов! Я, между прочим, жена вашего хозяина, и в данный момент мне нужно, хотя бы, вежливое участие, а не вот это вот всё!