Забудь меня. Ты мне (не) муж

Глава 6

Поздно вечером телефон светится от сообщения: “Прием прошел удачно… Для Ваньки… Преступников поймали. Кажется, в семье моего брата теперь все хорошо”.

“Рада за Ивана и Ташу”, — отвечаю я.

И не сразу решаюсь добавить:

“Но что прошло не очень удачно?”

“Для нас. Вернее, для меня. Похоже, сейчас моя глубоко любимая матушка решила переключить свое внимание на меня. Прости”.

“Не скажу, что меня радует данная информация”, — быстро набираю я текст.

“И меня. Столько лет спокойно жил без ее гнета. А тут…” — пара грустных смайликов дополняет сообщение.

“Так что случилось?”

Телефон долго молчит, пока через пять минут все-таки не звякает вновь.

“Надеюсь, что ничего страшного. Ты лучше мне скажи, что ты решила насчет переезда?”

“Не знаю, Рома. Мне нужно время. Хотя бы неделя. Необходимо собрать вещи, решить, что делать с квартирой. Да и не радует меня возможный визит Светланы Дмитриевны в твой дом. Твоя мать и раньше на меня смотрела как на существо третьего сорта. А сейчас…”

“Я смогу защитить тебя и Егора”, — слишком уверенно пишет Чаровский.

“Хорошо, я подумаю, Ром. Но все же дай мне время”, — прошу я.

“Неделя пошла, жена”.

“Тоже мне жена”, — хмыкаю я.

Не чувствую я себя женой Чаровского. Ни на капельку.

***

— Мама, а мы когда к папе переедем? — спрашивает у меня Егор после завтрака.

— Не знаю, сынок, наверное, через неделю, — отвечаю я, занимаясь посудой. — Ты со мной в магазин пойдешь? — пытаюсь отвлечь ребенка от темы об отце.

— Пойду. Ты мне купишь мороженое?

Разворачиваюсь и смотрю на сынишку. Конечно, ему хочется сладкого лакомства. Но оно же холодное… А мы только месяц без простуд. Страшновато.

— Егор, — начинаю я, но останавливаюсь, видя блеск в глазах моего крохи.

— Но, мам, хотя бы подтаявшее мороженое мне же можно? — спрашивает сынишка, а по его щеке катится слезинка.

— Ну ты что, — приседаю к малышу, обнимаю его, прижимая к себе. — Не плачь.

— Хочу… мороженое, — всхлипывает ребенок.

— Хорошо, купим мы мороженое, — обещаю я, гладя любимое чадо по волосам. — Идем одеваться. И не забудь кепку, на улице опять жара.

— Хорошо, мамочка, — с восторгом кричит малыш, убегая в нашу комнату переодеваться.

У витрины с мороженым Егор стоит долго и выбирает шоколадный пломбир. Домой он бежит вприпрыжку, наверное, в мыслях уже уплетает желанное лакомство.

У подъезда на лавочке сидит приятельница бабушки.

— Кира, как там Ульяна Васильевна? — спрашивает она.

Я останавливаюсь и обстоятельно рассказываю об операции и санатории.

— Так где же вы столько денег-то взяли? — сокрушается пожилая женщина.

— За все заплатил мой папа, — гордо выдает Егор, за что тут же получает мой строгий взгляд. Малыш тяжело вздыхает и опускает голову, понимая, что сказал что-то не то.

— Кирочка, ты помирилась с мужем? — изумляется старушка.

— Помирилась, — раздается сухой мужской голос за моей спиной.

— Рома? — оборачиваюсь я к неожиданному гостю.

— Папа! — взвизгивает от радости Егорка, кидаясь к отцу.

— Егор, — пытаюсь я остановить непоседу, вспомнив о больной ноге Чаровского.

— Все хорошо, Кира, — тихо говорит мужчина, обнимая сына одной рукой, второй — опираясь на трость.

— Ой, у вас что-то с ногой? — взволнованно интересуется старушка.

— Уже почти все хорошо, — заверяет ее Роман. — Но поднимать тебя на руки, Егор, я пока не могу.

— Ничего. Я подожду, — машет рукой сынишка. — Я так долго ждал тебя, папа. Подожду еще немного.

Да что сегодня такое с Егором? Опять смотрю строго на малыша. Но он уже не понимает, что слетело с его губ. Для него сейчас важнее отец, что опять пришел к нему в гости.

Рома и Егор вызывают лифт, я же подхожу к почтовым ящикам, чтобы забрать накопившиеся платежки и несколько газет, что выписывает бабуля.

Странно, среди общей кучи я замечаю желтый конверт. Интересно, что это такое? Но пока мне не до этого.

Дома Егор достает из пакета мороженое, открывает его и выкладывает в тарелку.

— Теперь буду ждать, — довольно говорит мальчик, садясь напротив и гипнотизируя сладкое лакомство.

— Это у вас игра такая? — хмыкает Чаровский, передавая мне два пакета из супермаркета.

— Рома, ну зачем ты все это купил? — спрашиваю я, заглядывая в сумку.

— Чтобы есть. Вы же меня вчера накормили, сегодня я решил ответить вам тем же, — выдает он загадочную фразу.

— Только не говори, что ты сам будешь готовить? — улыбаюсь я.

— Очень даже буду. Сегодня у нас на обед свинина по-Романски и картофельное пюре, — с хитрой улыбкой сообщает Чаровский, но ненадолго застывает в раздумье. — Надеюсь, сковородка у тебя хорошая. Что-то я не подумал, на чем буду жарить мясо.

— Кажется, неплохая. Купила ее три месяца назад.

— Сейчас проверим, — серьезно кивает мужчина, надевая мой фартук с красными рюшами внизу.

Я еле сдерживаю смех, глядя на Чаровского. Таким я его еще не видела.

— Отставить смех, госпожа Новикова. Вы садитесь рядом с сыном. Будете развлекать меня.

— Папа, ты умеешь готовить? — наконец отходит от удивления Егор.

— Совершенно верно. Правда, чаще всего я это делаю для себя. Хотя Иришке нравились мои кулинарные потуги, — усмехается Роман.

Через четверть часа кухня наполняется удивительными ароматами.

— Пахнет вкусно, — говорит сынишка, тяжело вздыхая, поглядывая на пустую тарелку из-под мороженого.

— Так что у вас с мороженым? Почему Егор гипнотизирует тарелку с надеждой, что в ней появится еще одна порция? — спрашивает Чаровский, продолжая готовить.

— Я боюсь давать Егору много холодного. Он и так часто болеет, — объясняю я.

— Но я давно уже не простывал, — поднимает голову малыш в надежде, что ему перепадет еще порция лакомства.