Забвение Миров

– Святой Прародитель? – переспросила Кира.

– Старик, обративший мальчишку из сказки, – пояснил Павел. – Здесь верят, что он тоже был Драконом, а мальчишка его сыном.

– Ну а дальше вы знаете, они погибли в бою за пару часов до того, как Павел пришёл к нам, – закончил Эхо.

– Я так понимаю, что Королевского Золотого нам не найти, – Кира поджала губы. – А значит, у нас есть только один вариант – нужно найти второй портал.

– Успехов, – хмыкнул Эхо. – Никто не знает, где он. Он может быть в любом месте, а планета большая.

Кира уронила голову на стол, закрыв лицо ладонями.

– Ну что ты, – Эхо одобрительно усмехнулся. – Надежда есть, вам всего лишь нужен Королевский Золотой, и я знаю кандидата.

– Чего? – пробубнила Кира, поднимая голову.

– Ты – дитя Королевского Золотого и Видящей, твой муж – золотой Дракон, теоретически ваше дитя может родиться Королевским Золотым, – пояснил Эхо.

– Андрей, – догадался Павел. – Каковы шансы, что он Королевский Золотой? И как скоро откроются его таланты?

– Разумнее завести ещё одного, чем ждать, когда ваш сын овладеет своей силой, – предложил Эхо.

Кира сердито фыркнула и показала Эхо фигу, тот удивлённо вскинул брови.

– У нас тут почти развод, а ты про второго ребёнка, – Павел покачал головой.

– Желаю страстно помириться, – заявил Эхо.

Кира встала из-за стола и вышла из дома.

– Что у вас случилось? – спросил Эхо.

– Она считает, что я слабоумный кретин, – Павел отхлебнул из кружки остывший чай. – Всё сложно, я обещал никогда не оставлять её, а сам нахожусь здесь и бросил попытки вернуться к ней. А ещё хотел, чтобы она ушла одна, хотел остаться здесь. И не подумал, что можно жить на два мира.

– И правда, пахнет слабоумием, – подтвердил Эхо. – Только это в тебе Дракон в положении войны говорит. Женщине безопаснее вдали от войны, а долг мужчины – воевать за неё, чтобы обеспечить ей безопасное будущее.

– Да, только вот война давно проиграна, – ответил Павел. – У нас есть один мультик, история, – уточнил он, вряд ли Эхо знает, что такое мультфильм. – И там захватчики завоевали всю страну, кроме одной деревни, сопротивлявшейся благодаря волшебному зелью, которое увеличивало их силы в сотни раз. Наше противостояние напоминает мне эту историю, только в жизни это не так смешно.*

Эхо хмыкнул и качнул головой.

– И твоя женщина считает, что наша оборона – это слабоумие?

– Нет, она считает, что я не должен был ввязываться в заведомо проигранную войну.

– И чем закончилась эта история?

– Не знаю, она бесконечна, там много битв и приключений, но конца противостоянию нет. Смысл этой истории развлекать, а если убрать основной конфликт, тогда к ней потеряют интерес. Эта история основана на реальных событиях, и в жизни те, кто оборонялись, проиграли.

– Печально, – прошептал Эхо. – Но это реальность, в которой мы живём. Если бы у нас было больше Драконов, можно было бы попытаться. Но даже в начале войны нас было в разы меньше, мы ещё долго продержались. Наверное, твоя жена права, мы давно сдались, сражаемся по инерции.

– Я заметил.

– И всё равно был готов остаться с нами.

– Слабоумие и отвага, – пробормотал Павел. – Пойду поговорю с ней, в тысячный раз попрошу прощения.

Павел встал и вышел из дома. Кира сидела на крыльце, закутавшись в накидку, и смотрела на дыру в пространстве.

– Прости меня, – Павел сел рядом и попытался обнять жену. Она только съёжилась ещё сильнее и повела плечами, сбрасывая его руки. – Мы попробуем найти другой портал.

– Ты нужен в городе, – холодно ответила она.

– Я согласен с тобой, что мы не можем победить, что Драконы давно сдались и сопротивляются только потому, что это в нашей природе. Ну а что ты предлагаешь? Бросить всё? Перестать сопротивляться? Это тоже не выход.

– Нет, конечно, – она шумно выдохнула. – Придётся смириться с реальностью. Если ты выделишь мне Дракона, я попробую поискать второй портал. Видимо, это судьба –оказаться вдали от дома и ввязаться в эту войну. Если так, то я хочу быть полезной.

– Ты забываешь, что это твой дом, ты здесь родилась. Твой род знатный. Вот ведь, никогда не думал, что женюсь на настоящей принцессе.

– Ага, принцесса, которая вместо принца выбрала Дракона.

– А что, принцесса точно не дура, – попытался разрядить обстановку Павел.

– Блин, мы ведь никогда не ссорились.

– Всё случается впервые. Мир? – он протянул ей выставленный мизинец.

Кира сердито посмотрела на его мизинец, вздохнула и потянулась к нему своим. Когда их пальцы оказались сцеплены, Павел улыбнулся и начал цитировать детский стишок:

– Мирись, мирись, мирись и больше не дерись. Если будешь драться, я буду кусаться, а кусаться ни при чём, буду биться кирпичом, а кирпич ломается, дружба начинается.

Кира звонко засмеялась, запрокинув голову, Павел наконец-то обнял жену.

– Но я всё равно буду тебя пилить, – предупредила Кира.

– Я и не жду, что твоя обида пройдёт после пары слов.

– И ты готов это терпеть?

– Готов, – твёрдо ответил Павел.

Кира слабо улыбнулась в ответ.

Вернувшись в резиденцию Уэлчей, супруги поужинали и легли спать. Павел не давил на Киру, не требовал бурного примирения, близости и понимания. Они спали в одной постели, Кира – с одной стороны, Павел – с другой. Ему не спалось, она же забылась беспокойным сном. Он прислушивался к её дыханию, а когда понял, что она спит, перевернулся на другой бок, обнимая и прижимая к себе. Кира поёжилась, но повернулась к нему лицом, утыкаясь лбом в его грудь. Что они сделали со своими жизнями? Что он натворил? Он корил себя за то, что отступился от неё, что не подумал о жизни на два мира. Ведь это так просто. Просто… только вот портал с этой стороны запечатан. При всём желании он бы не смог попасть к ней. На поиски другого портала могут уйти годы, а по меркам Земли – десятилетия. Упущенные годы жизни с ней. Павел был благодарен той нелепой случайности или неслучайности, по которой Кира попала в этот мир. Это было мелочно, но он был рад. Только оставалась ещё одна проблема: их сын. Он остался там. Илья и Алёнка позаботятся о нём. Да, обязательно, мальчик не попадёт в детский дом, они вырастят его, как родного. Обязательно. Да, так и будет. Святой Прародитель, кого он сейчас убеждает? Ну вот, он так ассимилировался, что даже стал вместо Господа упоминать Святого Прародителя. Но это его мир, он принадлежит ему без остатка, он не может просто взять и отказаться от своей второй сущности, когда ему стала известна правда. Он видел войну своими глазами и не может бросить всё. Чёрт! Видимо, так он и должен был себя чувствовать, чтобы открыть портал. Да, скорее всего, именно так. Разрываться самому между двумя мирами, чтобы разорвать пространство.

Кира заелозила в его объятиях, скидывая с себя одеяло, конечно, с ним было жарко, он теперь как ходячая печка. Он перевернулся на спину, перекладывая голову Киры себе на грудь, погладил по голове. Он слишком сильно любил её, но поступил, как предатель.

– Если ты не перестанешь так громко думать и мешать мне спать, я тебя ударю, – пробормотала Кира, обнимая мужа.

– Ты слышишь мои мысли?

– Нет, но я буквально слышу, как скрепят шестерёнки в твоей голове, – прошептала она, утыкаясь носом в ямочку на его ключице. – Спи.

– Ты тоже.

– Я и спала, пока ты не начал громко думать, – пояснила жена.

– Я люблю тебя, ты же знаешь.

– Да, знаю. Завязывай с самобичеванием. Я тоже тебя люблю.

– И не сердишься?

– Сержусь, – ответила Кира. – Так! Всё! Надоел! Я проснулась, пошли пить чай, мне нужна тонна сладкого, чтобы хоть как-то пережить своё разочарование в отсутствии сна.

– Шоколад тут так себе, – заметил Павел.

– Зато булочки отменные, – возразила Кира, поднимаясь с постели.