Забвение роз

Мериам кивнула и поднесла один из стаканов к носу. Ничего. Значит, необходимо посмотреть, есть ли осадок. Есть - белые кристаллы. Обрадованная Мериам потянулась к тетради с записями и подмигнула Инессе: этот определили.

Третья адептка, Алисия, деловито рассматривала на просвет другой стакан, от усердия закусив губу. Ответ на загадку профессора вертелся в воздухе, сейчас она вспомнит, что окрашивает воду в зелёный цвет и выполнит свою часть задания.

Расхаживая между насупившимися, погружёнными в тяжкие раздумья адептами, Шардаш хранил непроницаемое выражение лица, хотя видел ответы каждого. Останавливался только тогда, когда ловил ученика на нарушении техники безопасности. На плече профессора дремала Эне. После попытки учеников старших курсов отравить её еду, Шардаш брал гадюку с собой. Обычно он прятал змею от посторонних глаз под верхней одеждой, но сейчас позволил питомице обвить шею наподобие шарфа.

– И как только она его не задушит?
– Инесса искоса глянула на спящую гадюку.
– Смерть ведь дразнит.

– Он из ордена Змеи, - напомнила Алисия, смешивая горь-траву с зубом ящера.
– Кажется, у них ритуал посвящения такой - получить укус ядовитой змеи.

– Одна змея ужалила другую, - пошутила Инесса и проводила взглядом высокую фигуру Шардаша.
– Девочки, вот скажите, где такие красивые и вредные родятся?

– - Ты влюбилась в Шардаша?!
– хором спросили подруги, бросив работу.

– А как же твой поклонник?
– лукаво поинтересовалась Алисия.
– У вас же всё далеко зашло. Или нет?

Инесса зашипела на подруг и обещала убить, воскресить, а потом снова убить: адептки выразили своё удивление слишком громко. И ладно, если бы это слышали только ученики, - это слышал Тревеус Шардаш. Он развернулся, вскинув брови, и Инесса, покраснев, уткнулась в ступку, с особым остервенением заработав пестиком.

– Адептка Скайнэ, что вы там сделали?

– Ни...и-и-и...чего, - пискнула Инесса, грозя кулаком напарницам и, по совместительству, подругам.
– Ввам послышалось, мэтр.

– Жаль!
– страдальчески вздохнул Шардаш.
– Надежде обрубили крылья.

– Не издевайтесь, мэтр!
– взмолилась пунцовая Инесса. От волнения она выронила пестик и стояла теперь, не зная, куда деваться.

– А я не издеваюсь, прекрасное создание, - профессор подошёл, поднял толкушку и галантно протянул адептке.
– Примите вместо цветов.

Инесса кивнула и выхватила пестик из рук Шардаша. Тот улыбнулся и шёпотом заметил, что не надо так бояться коснуться его пальцев. Ушко адептки побагровело ещё больше, когда профессор заметил, что 'вас красит эта брошка, Скайнэ, под цвет глаз'.

– Теперь он меня убьёт, а не тебя, радуйся!
– бросая косые взгляды на Шардаша, пожаловалась Инесса Мериам.

– А он тебе действительно...

– Какая разница!
– отмахнулась Инесса, по мере возможности углубившись в работу.

– А совсем недавно дышала ровно, - напомнила Мериам.

– Дышала, пока он у нас 'Демонологию' не заменял. Оказалось, у него такие глаза! И он действительно всех тех тварей убивать умеет.

В дверь класса постучали. Шардаш бросил недовольный взгляд в ту сторону, но не предпринял никаких действий. Стук повторился, на этот раз настойчивее.

– Тревеус Шардаш, именем короля!

Профессор напряжённо замер, медленно развернулся к двери и поинтересовался:

– Кто вы и что вам угодно? У меня урок.

Дверь отворилась, и сержант Белой стражи во главе четверых солдат в таких же белых одеждах решительно двинулся по проходу к Шардашу. Рука офицера лежала на рукояти меча.

– Именем короля, вы арестованы, - отчеканил сержант, не дойдя до профессора пары шагов.
– Соблаговолите отдать волшебную палочку и прочее оружие любого происхождения и следовать за нами.

Класс замер в немом ожидании. Побросав отравленный шёлк и чай, ученики попеременно переводили взгляд с Шардаша на офицера Белой стражи. Смотрела и Мериам, невольно прикрыв рот рукой. Неужели она оказалась права? Прародители сущего, так вот почему извинялся профессор: желал, чтобы адептка молчала.

– По какому обвинению?
– ощетинился Шардаш.

– Контрабанда, соучастие в заговоре, убийства, - начал перечислять сержант, но внезапно замолк, чтобы через миг закричать: - Преисподняя, тёмный оборотень!

Время будто замедлило бег, во всяком случае, за одну минуту произошло больше, чем она могла вместить. Адепты завизжали, устремившись к выходу, арбалетчики вскинули оружие, а Шардаш взмахнул волшебной палочкой, отшвырнув набросившихся на него белых стражников к стене. Удар был такой силы, что осыпалась штукатурка. Рванувшись вперёд, профессор по очереди ухватил за шиворот и кинул в проход оказавшихся поблизости Мериам, Инессу и Алисию. Направив на них палочку, Шардаш рявкнул, что убьёт всех трёх, если кто-то из Белой стражи сделает хоть шаг.

– Послушайте, Шардаш, не усугубляйте своей вины, - потянулся к заговоренному мечу сержант.

– Стоять, я сказал!

Алисия истошно закричала, когда её подняло в воздух, а из палочки профессора вырвался сноп голубых искр. Адептке повезло: заклинание лишь опалило волосы.

– Ты ошибся, офицер, - покачал головой Шардаш и опустил несчастную жертву на пол. Две другие в это время попытались сбежать, но наткнулись на невидимую стену.
– Дважды ошибся, потому что у оборотней долгая память.

Вместо ответа сержант попытался зайти сзади профессора, но тот вовремя среагировал на манёвр и с невероятной для человека быстротой переместился к двери.

– Стреляйте, уйдёт!
– закричал офицер.

Шардаш издал низкий горловой звук и, обвив магической петлёй, швырнул себе под ноги дрожащих адепток. Пространство перед ними полыхнуло, и визжащие девушки полетели в коридор перемещения. Туда же через мгновение прыгнул Шардаш. Болты пронзили пустоту.

– Упустили!
– сплюнул под ноги сержант.
– Тёмного оборотня упустили! Сколько же противоооборотного зелья налакалась эта тварь, чтобы казаться человеком? Вот что я, Преисподняя, начальству скажу, ротозеи? Он ведь заложниц взял!

Потирая ушибленные головы и спины, солдаты молчали.

11

– Хватит выть!
– зло прошипел Шардаш, в упор уставившись на жавшихся друг к другу адепток.
– Не собираюсь я вами ни обедать, ни убивать. Отпущу потом.

Конечной точкой пространственного переноса оказалась опушка леса где-то в горах. Накрапывал дождь, и девушки мёрзли в тонких школьных платьях. Одно дело - осень в Бонбридже, обдуваемом тёплым ветром с моря, другое - на высоте, посреди деревьев и камней.