Забыть адмирала!
Шрифт:
Немногим спокойней было на батарее номер 2 - всё-таки верхнее перекрытие здорово помогало русским канонирам. Батарее номер 4 доставалось поменьше, хотя и там было весьма жарко, но ей ещё предстояло пережить высадку десанта. На "второй" было несколько героев, чьи имена известны потомкам, но самое сильное впечатление производят несколько малолетних защитников Петропавловска, мальчиков-кантонистов, добровольно вызвавшихся помогать на батарее и наотрез отказавшихся покидать город. Они таскали картузы с порохом, помогали банить и накатывать пушки, поили канониров водой, а в промежутках между этими занятиями спокойно пускали по волнам самодельные кораблики. Когда же у одного из них, Матвея Храмовского, ядром оторвало руку и ранило в другую, он мужественно и без слёз перенес ампутацию плеча и мизинца, а на вопрос командира "больно?" только прошептал бледными губами: "Больно... ну и что? Это ж за мой город!"
Думается, союзники несколько переоценили свой успех, покончив с батареей номер 1. Если бы они не спешили высаживать десант, а продолжали методичную бомбардировку (может,
Батарея номер 4 выказала необычайную живучесть. Выдерживая огонь двух кораблей, она не только не потеряла ни одного орудия, но ещё и метко отвечала сама. На случай высадки десанта мичман Попов имел строгую инструкцию: бить до последнего, а при непосредственной угрозе захвата батареи заклепать пушки и отойти, слиться с отрядом поддержки номер 1, посланным на отражение десанта, вести бой, стремясь перевести его в штыковую. Ибо всем известно, что русского штыка сильнее нет.
Необходимо пояснить, что значит "заклепать пушки". Это значит вколотить в запальное отверстие специальный гвоздь из мягкого железа - "ёрш" - который можно будет потом вытащить или выбить специальным зарядом в более спокойной обстановке и при наличии времени, но захваченное противником орудие сразу стрелять по своим не будет.
Наступил момент, когда неприятель решил, что батарея выведена из строя 29– на этот счёт есть даже записи в вахтенных журналах "Virago" и "Pique". Началась высадка десанта. "Virago" подошла поближе, и от её борта одна за другой отвалили шлюпки. Они шли прямо к Красному Яру, где, спешившись, десантники под командованием капитана Паркера и старшего лейтенанта Лефевра (около 150 человек) яростно карабкались наверх, к батарее.
Непросто ответить на вопрос, кто же на самом деле заклепал пушки. Большинство русских документов гласит, что когда французы уже были в двадцати пяти метрах от батареи, часть защитников занималась их расстрелом в упор, а расчёты преспокойно заклёпывали пушки, после чего все быстро откатились в сторону порта, откуда уже бежали на выручку группы из отряда номер 1. В английских источниках сказано, что французы выбили русских с батареи, сами разломали лафеты и заклепали пушки. Вопрос: а зачем? Из них можно было неплохо пострелять по батарее номер 2 и по "Авроре", да хотя бы и по атакующему их отряду (если бы сумели пушки развернуть). Или французы сами не верили в свой успех, предчувствуя, что их скоро выбьют с батареи? Как бы то ни было, под оглушительные крики "Виват!" над "четвёртой" взвился французский триколор. И тут случилось непредвиденное.
29
По русским источникам, был небольшой перерыв в стрельбе, вызванный необходимостью спрятать от неприятеля запасы пороха и ядер. Но тогда выходит, что боезапас прятали до высадки десанта. Странно...
Прямо над гущей десантников разорвалась бомба; брызнул сноп пламени и дыма, осыпав осколками торжествующих стрелков. Многие французы было ранены, и это вызвало понятное замешательство. Странно, но бомба прилетела с "Virago", хотя с неё прекрасно видели и мундиры десантников на батарее, и французский флаг (есть даже соответствующая запись в вахтенном журнале). Кэптен Николсон почему-то приказал не прекращать огонь по батарее, несмотря на то, что десант уже практически взял её, и не видеть этого он не мог. К личности кэптена Николсона мы вернёмся чуть позже, и тогда станут вполне понятны некоторые его мотивы и действия, направленные на прославление британского флага (и лично себя), но никак не на согласование действий английской части эскадры с французской. То, что в составе десантной партии были и англичане, Николсона, похоже, не сильно волновало.
К бомбе, метко выпущенной с "Virago", тут же добавились не менее точные выстрелы орудий с "Авроры" и батареи номер 2, а затем и беглый огонь русского стрелкового отряда. Французы дрогнули, а заслышав свист пуль и завидев холодную сталь русских штыков, дружно посыпались вниз к своим шлюпкам. Есть основания полагать, что их отход был обусловлен командой с флагмана.
Всё же несколько озадачивает довольно различное видение этого эпизода (а честно говоря, не только этого) различными его участниками. Прочитав их письма и официальные доклады, иной читатель может просто запутаться - кто же кого громил на батарее номер 4, кто кого обратил в бегство и каким числом бойцов. Загадка, между прочим, вполне разрешима. Предоставим это увлекательное занятие вдумчивому читателю - список источников приведён в конце книги, а некоторые из тех, что до сего дня в России не публиковались, предлагаются ему в приложении. Как бы то ни было, всё равно остаётся непонятным, зачем было брать уже замолчавшую батарею? Для чего сразу после заклёпывания пушек десантная партия "организованно отошла" назад и села в свои шлюпки, перед этим обратив в бегство более 200 (!) стрелков с "Авроры"? И почему бы не развить свой успех при таком уж благоприятном стечении обстоятельств? Приходится с сожалением констатировать факт, что авторы писем и рапортов не
всегда достаточно объективны и некоторые моменты трактуют очень даже по-своему, кое-что вообще опускают, кое-что добавляют (это гораздо реже).Ответ несложен. С русскими источниками понятно - победителей не судят (хотя там тоже много противоречий). С англичанами ещё проще - кто ж пойдет проверять за половину земного шара? Дела давно минувших дней... вот просмотрим двадцать документов: восемь (из них два русских) уверяют, что пушки заклёпаны десантниками, пять (все русские) - что это сделали батарейцы, остальные же просто говорят о захвате батареи (и тоже несколько по-разному). Почему? Потому что показания свидетелей всегда очень субъективны, особенно, касательно подобной переделки, ибо во время боя мало кто думает о будущих мемуарах - пардон, не до того!
– а потом, по прошествии времени, начинают вспоминать, порой основательно искажая события, путая их очерёдность, а подчас даже меняя местами причину и следствие. А уж если в дело вступают амбиции...
Во всяком случае, камчатский окружной стряпчий (фамилия, к сожалению, автору неизвестна) в своём рапорте министру юстиции прямо говорит, что десант высадился "подальше сбитой батареи". Очень похоже, что союзники не врут - батарея действительно была оставлена русскими после того, как потеряла способность сопротивляться. Однако долго продержаться на ней союзники не сумели.
Итак, после "организованной" посадки в шлюпки десантники начали грести обратно к "Virago". К своей чести, они не бросили на берегу ни одного убитого, ни одного раненого. А вот оружия - сабель, ружей, штыков - оставили предостаточно. Пароход принял отряд и отошёл, выйдя из радиуса действия русских пушек, поскольку получил ядро в левую скулу ниже ватерлинии и имел сильную течь. Как только матросы завели пластырь и начали откачивать воду, пароход снова присоединился к эскадре. Фрегатам пришлось куда туже, ибо свободой маневра они совершенно не обладали - лёгкий ветерок едва только начинал разгуливаться. Тем не менее, плотность огня практически не спадала, так что свои герои были как на русском берегу, так и на неприятельской эскадре. "Virago" оттащила фрегаты по одному за мыс Сигнальный, где они были бы вне досягаемости для ядер с "Авроры", и в то же время недоступны для батареи номер три. Теперь вся мощь огня кораблей пришлась на Кошку - на батарею князя лейтенанта Максутова 3-го. Чуть ли не восемьдесят орудий против одиннадцати. И снова был АД...
Когда на батарее запасы пороха начали иссякать, Изыльметьев приказал доставить его с "Авроры" на катере. Сложно сказать, что чувствовали гребцы во главе с мичманом Фесуном, везя под шквальным огнем пороховые картузы, но только приказ они выполнили. Темп стрельбы с Кошки снова возрос до расчётного.
Тогда контр-адмирал Де Пуант дал команду "Virago" как единственному кораблю, способному нормально передвигаться при таком слабом ветре, подойти к батарее как можно ближе и расстрелять её по возможности в упор. Но едва только пароход высунулся из-за Сигнального мыса, он сразу получил несколько ядер в корпус, накренился (почему-то на правый борт) и срочно дал самый полный назад. С Кошки его проводили улюлюканьем и разными обидными эпитетами.
Бомбардировка города через Лаперузов перешеек тоже пока ничего не дала. Хотя в городе и вспыхивали очаги пожара, третий отряд поручика Кошелева довольно легко справлялся с их тушением. "Аврора" и "Двина" от этого обстрела имели некоторые повреждения (сбило рей, расщепило мачту и пр.), но они справедливо считались несущественными.
Контр-адмирал Де Пуант всё же проявил нерешительность, а с английской эскадры ему не подсказали (было некому). Дело в том, что он таки дал приказание высаживать десант на Лаперузов перешеек с "L'Eurydice" и "L'Obligado", но, во-первых, чуток опоздал, потому, что сигнал к высадке взвился на мачте "La Forte" уже после того, как десантники вернулись на "Virago" (а русский отряд номер 1 уже возвращался с Кладбищенской батареи); Де Пуант решил, что в тот момент все силы защищающихся были сосредоточены в районе Кошки и на "четвёртой", и просчитался. А во-вторых, не туда - потому что десант попал под точный огонь батареи номер 3, один вельбот сразу разнесло в щепы, второй зачерпнул воду и едва не перевернулся; атакующие сочли за благо отойти восвояси. К анализу атаки Петропавловска нам ещё предстоит вернуться чуть ниже.
Третья попытка десанта была не более удачной, чем вторая. За не успевшего вернуться с вылазки на Красный Яр лейтенанта Максутова 2-го всё ещё оставался лейтенант Анкудинов, который теперь не стал церемониться со шлюпками и первый же залп влепил в борт "L'Eurydice". На шлюпках быстро сообразили, кто следующий на очереди, а потому десант срочно ретировался.
Итак, основные способы проникновения в Петропавловск были безуспешно испробованы, ключом от порта союзники так не овладели, и эскадре срочно нужно было себя чем-то занять. Поэтому, пообедав, все шесть кораблей дружно начали бомбардировку города через Лаперузов перешеек и Сигнальный мыс, оставаясь недосягаемыми для русских пушек. Особого успеха это также не возымело - ни одного пожара в городе не вспыхнуло, поскольку все защитники были начеку. А тут и время ужинать подошло, и корабли под кливерами отошли на место своей обычной якорной стоянки подальше к западу от Сигнального, хотя на Кошечной батарее оставалось всего три действующих пушки, Сигнальная была вообще выведена из строя, а на "четвёртой" все пушки заклёпаны. Один только фрегат "La Forte" произвёл во время боя 869 выстрелов. Странно, но положением русских, близким к критическому, союзники воспользоваться не сумели. Так бесславно (для одной из сторон) закончилась первая атака Камчатки.