Забыть тебя невозможно

— А что ты собиралась сегодня делать?

— Вечером Тим приедет, мы хотели погулять.

— Ну вот и езжай гулять.

— А папа?

— А папа уже старенький, чтобы по ночам где-то шляться. Дома посидит, кино посмотрит. — Мама говорит на полном серьезе, а потом начинает хохотать. — Все, сопли втянула, спину прямо и пошла.

— Почему он так на него злится?

— Перебесится.

Мама легонько ударяет себя по бедрам, шумно выдыхает и направляется в отцовский кабинет. Я же плетусь к себе, принимаю душ, переодеваюсь. Пока, правда, в домашний костюм. Пишу Тиму, что поговорила с папой. Вопросов Азарин особо не задает. Потом вообще пишет, что работает и будет к восьми.

Смотрю на часы. Восемнадцать ноль-ноль. Еще два часа. И вот как продержаться? Еще одного скандала я просто не переживу.

Включаю первый попавшийся сериал и забираюсь на кровать. Минут через сорок в дверь стучат.

Поворачиваю голову. Папа уже приоткрыл дверь, даже одной ногой порог переступил.

— Можно?

— Заходи, — подбираюсь и притягиваю подушку к груди. Ноги подгибаю под себя, неосознанно, даже слегка напрягаюсь.

Папа прикрывает за собой дверь, делает несколько шагов и присаживается на край моей кровати. Упирается своей огромной ладонью в покрывало.

— Сегодня ты тоже дома не ночуешь, как понимаю?

Прослеживаю его взгляд. Папа смотрит на мое платье, которое я достала из шкафа, пристроив плечики на дверь ванной.

— Не знаю, — пожимаю плечами, рассматривая свой нюдовый педикюр.

— Не забыла, что в субботу, то есть завтра, я жду тебя в клинике с самого утра и без опозданий?

— Я помню и, конечно же, приеду. Разве я когда-то тебя подводила?

— Нет. Но, если опоздаешь, получишь штраф.

— Хорошо. Может, чего-нибудь поедим? — улыбаюсь и касаюсь отцовского запястья. Очень миролюбивый жест, но, судя по дальнейшей папиной реплике, он его не оценил.

— Я думал, твой ухажер тебя в ресторане покормит.

— Папа! — прикрываю глаза. Если честно, даже у меня уже нервы сдают. — Он, между прочим, сын твоего друга.

— Это ему ни разу не в плюс. Ладно, время покажет. Но все же мне бы хотелось, чтобы ночевала ты дома. У тебя учеба. Будущее. Не хотелось бы раньше времени становиться дедом и породниться с Азариными.

Вспыхиваю. Сразу покрываюсь красными пятнами. Ну вот что он вообще такое говорит?

— Я думала, ты мне доверяешь, — буркаю обиженно.

— Тебе само собой, а вот некоторым личностям…

Договорить он не успевает. Мама врывается в комнату без стука.

— Ужинать пошлите, все, сейчас же!

Папа уходит. Я же быстро переодеваюсь, подкрашиваю ресницы и спускаюсь вниз. Ужин проходит спокойно. Мы едим, говорим на отстраненные темы.

Тим звонит ровно в момент, когда я убираю тарелки в посудомойку. Сообщает, что приехал, смог вырваться чуть раньше.

— Тогда я иду, — восклицаю в трубку. — Там Тим уже подъехал, я пойду.

Мама только кивает, зато папа…

— И что? Не зайдет даже, что ли?

— Мы спешим, — отбиваюсь, крепче сжимая в руках телефон.

— На пожар?

— Столик в ресторане.

— Ты поела, — косится на шумящую посудомойку. — Еще пару часов без еды протянешь.

— Пап, давай не сегодня, — прилипаю к столешнице, край которой болезненно впивается в копчик.

— Сегодня, Арина. Сегодня. Сама позовешь или мне выйти?

— Сама, — закатываю глаза и сую ноги в туфли. Мы уже успели переместиться к входной двери.

Во двор вылетаю пулей. Тим уже вышел из машины и сидит на капоте. Одетый, к счастью.

— Привет, — быстро целую в щеку и крепко прижимаюсь к нему. Хорошо, что нас скрывает забор. Уверена, кое-кто там в шпиона играет.

Я так часто и громко дышу, что не заметить это просто нереально.

— Ты чего? — Тим берет меня за руку. — Все нормально?

— Зайди к нам домой, — шепчу еле слышно.

— Что?

— Он хочет, чтобы ты к нам зашел, — чуть не плачу от бессилия. Меня убивает вся эта ситуация. Не хочу скандалов, не нужны они мне.

— Пойдем.

— Он будет докапываться, — сразу предупреждаю, — он целый день сегодня до всего докапывается.

— Пофиг, — Тим тянет меня за собой.

— Какие люди и без охраны, Тимофей Сергеевич, — иронизирует отец, едва мы успеваем зайти в дом.

— Степан Арсеньевич, — отбивает Тим, скатываясь в такую же гадкую улыбку. — Вы нас позвали, чтобы благословить, как понимаю?

Толкаю Азарина локтем в бок и зажмуриваюсь. Ну вот знала же, что так будет. Знала!

— А ты уже жениться собрался? — недобро прищуривается папа.

Глава 22

Тим

Громов в своем репертуаре. Но, если он думает, что я не готов ответить, ошибается.

Это даже не провокация. Ни фига. Я от себя Арину больше в жизни не отпущу. Главное теперь — вложить это ей в голову.

Как только взглянул на нее, когда за забор вышла, без слов все уловил. Сложно не догадаться, когда ее от эмоций разрывает просто.

Главный аргумент ее отца, насколько понимаю, — слезы дочери. Только вот сейчас он лично ее до этих самых слез и доводит.

Ухмыляюсь и поворачиваюсь к Аринке. Подмигиваю, прежде чем дальше озвучить свои мысли.

— Арин? Ты как, не против?

Ариша хмурится, я лишь крепче сжимаю ее ладонь. Подбадриваю. Ну же, не впадай в ступор, подыграй мне. В серьезность моих слов все равно сейчас не поверишь, а так хотя бы будь на моей стороне.

— Замуж?

Моя Громова хлопает ресницами, а уголков ее губ касается хитрая улыбка.

— Замуж. Сама сказала, что я просто обязан на тебе жениться, — припоминаю ее же слова на моей кухне. Шутила ведь. Или не шутила…

Боковым зрением замечаю, как Громов насупился. Такое комичное у него выражение лица. Зевс-громовержец, не иначе.

Арина опускает взгляд и кивает.

— Не против, — выдает полушепотом.

Теперь уже смотрит на отца. Степан Арсеньевич недобро прищуривается. Если бы взглядом можно было убивать, я бы уже давно был трупом.

Притягиваю Аришку ближе к себе. На Громова смотрю в упор. Я, конечно, понимаю, что тогда накосячил, но уж точно не ее отец будет теперь решать, как, когда, где и вообще можно ли нам с ней встречаться. С такими закидонами — мимо. Сразу.