Забытая башня
Шрифт:
— Орн, — проговорила эльфийка взволнованным шепотом, остановившись у демона за спиной, — Я не хотела, чтобы ты опять исчез. Не делай больше так.
Демон сгорбился еще больше, плечи его дрогнули.
— Не смотри, — выдавил он и замотал головой, — Не смотри на меня. Я ужасен.
Тарилор взяла его за плечи и заставила повернуться.
— Не прячься от меня больше никогда, — попросила она ласково и отвела ладони демона от лица, — Ты такой красивый, мой любимый.
Тарилор нежностью обхватила лицо демона ладонями и приникла губами к его потрескавшимся серым губам. Взирая на них, Гвендаль озадаченно изогнул
— Вообще-то, я начал мерзнуть, — недовольно заметил он, — И мир гибнет.
Он шагнул было к эльфийке и демону, но Элиа подался вперед и ухватил его за полу плаща.
— Не мешай, — сказал он строгим голосом, какого раньше у него не было.
Несколько секунд он смотрел на Тарилор и Орна серьезно и пристально. Потом его лицо озарила улыбка.
На сей раз поцелуй продолжался куда дольше, чем во сне, и оборвался только, когда закончилось дыхание. Когда Орн, к своему великому сожалению, оторвался от девушки, он осмелился открыть глаза и увидел в золотисто-карих зрачках Тарилор свое отражение. На него смотрел смуглый молодой человек с волнистыми темными волосами. Его глаза были так черны, что, казалось, не отражали света. Но ночью в темном лесу они светились счастьем, точно в ясный день. Увидев свое лицо, Орн невольно попятился назад и посмотрел на свои руки. Он увидел смуглые ладони и длинные сильные пальцы.
— Как тебе это удалось? — спросил он, снова подняв глаза на Тарилор.
Эльфийка счастливо улыбалась ему.
— Я не чародейка, — сказала она, пожимая плечами, — Но мы, эльфы, все такие.
— Этак мы здесь до свадьбы застрянем, — ворчливо заметил Гвендаль, усаживаясь в снег рядом с санками Элиа.
Словно очнувшись ото сна, Тарилор оглянулась на Элиа и Гвендаля и смущенно спрятала лицо у Орна на груди.
— Мы долго ждали своего часа, но теперь время на исходе, — продолжил чародей, — Пора оставить этот лес. Нас ждут друзья. И не только они.
— Сюда ты не больно спешил, — обняв Тарилор за плечи, язвительно отметил демон, — Пришлось тащить тебя на закорках.
— Я контролировал ситуацию, — возразил Гвендаль, поднимаясь на ноги и отряхивая снег с одежды, — Просто должен же я был как-то проучить тебя за мою кошачью жизнь.
— А мне казалось, тебе нравилось быть котом, — невозмутимо заметил Орн и повел Тарилор за руку к ожидавшему в сторонке единорогу.
— И мне так показалось, — сказал Элиа и поднялся на ноги.
— И мне, — согласилась Тарилор, берясь за поводья и поглаживая единорога по шее.
Все трое весело рассмеялись. Гвендаль насупился, слушая их смех.
— Заглянем в землянку, я заберу оттуда кое-какие нужные вещи. Потом отправимся к Вернигору и остальным, — сухо проговорил он и обижено добавил про себя, чтобы никто не слышал, — Мяу!
РАЗНЫМИ ДОРОГАМИ
Из леса они вышли вчетвером. Тарилор и Орн шли, держась за руки, по глубокому снегу, точно по широкой ровной дороге. Элиа ехал на голубом единороге, с удовольствием ему подчинявшемся. А Гвендаль вез на санках дорожную суму с пожитками, захваченными из лесной землянки. Удивлению их друзей, ожидавших у костра на опушке, не было предела.
— Ну, вот, теперь в нашей компании уже два жениха! — радостно пробасил Нок, увидев, что Орн и Тарилор
держатся за руки.— Ага, попался, который кусался! — торжествующе воскликнул Ронф, ткнув пальцем в сторону Гвендаля.
А Вернигор шагнул к Чародею, схватил его за плечи и крепко встряхнул.
— Скорее говори: где король?
Гвендаль мягко отстранился и оглядел собравшихся на опушке.
— Думаю, пора нам обсудить дальнейшие действия и трогаться в путь, — сказал он, — Ваши лошади, поди, уже готовы. В Альдине очень хороший кузнец.
— Спят как младенцы, оба, — заметил Нок, — Он измучился за эти дни, она без остановки скакала, догоняя нас.
Элиа и Тарилор свернулись клубочками на разных сторонах низкой, обитой пестрым войлоком лежанки. Хозяйка дома, мать кузнеца Лина, заботливо укрыла их пледом. В двенадцатом часу ночи, в горнице деревенского дома, предоставленной гостеприимными хозяевами, путники собрались на небольшой совет. Сами обитатели дома — кузнец, его мать и старшая сестра Дари, разошлись по своим спальням, оставив жарко натопленный очаг и пару масляных светильников. Усевшись вокруг большого обеденного стола, путники ожидали, что им скажет Гвендаль.
— Я не ответил на твой вопрос в лесу, Вернигор, — промолвил Чародей, устраиваясь чуть в отдалении ото всех, но так, чтобы его было хорошо видно каждому — у камина, в кресле матери кузнеца, — В настоящее время есть и другие важные вопросы. В первую очередь нам нужно найти Эверонта.
— Ну, так призови на помощь свое внутреннее око, — предложил Нок, по обыкновению раскуривая трубку.
Гвендаль покачал головой.
— Мне следует беречь силы, — возразил он, — Я должен буду вскоре оказаться в нескольких местах сразу.
Его собеседники, привыкшие к туманным объяснениям чародея, недоумевающе переглянулись между собой, но не стали задавать вопросов.
— А если заглянуть в зеркало? — Тарилор, которая казалась спящей, вдруг подала голос с лежанки, — Царице в свое время это помогло.
— Нет времени возвращаться в Ильрагард к зеркалу царицы, — возразил Гвендаль.
— В том нет нужды, — сказал Орн и обратился к Тарилор, — У тебе еще остался тот осколок?
— Конечно, — Тарилор села и улыбнулась ему, — Он всегда со мной.
Она вынула из-за пазухи сверточек и подала его демону.
— На вот, используй бережно, — усмехнулся Орн, развернул сверток и передал Гвендалю маленький кусочек зеркального стекла, — Когда-то это был мой дом.
— Да, уж. Помню я это место! — проворчал Чародей.
Он положил осколок себе на ладонь и подул на него. Маленький обломок тут же вырос до размеров карманного зеркальца. Ронф удивленно ахнул на всю комнату, Гвендаль же удовлетворенно кивнул. Остальные вскочили с мест и обступили его, через плечо заглядывая в стекло.
— Я знаю, кто нам поможет, — Чародей вперил пристальный взгляд в зеркало и проговорил, — Ульгит, дочь Каспиэна! Проснись, откликнись на мой зов!
Осколок волшебного зеркала помутнел, потом отобразил маленькую спаленку и постель, на которой спала черноволосая дева с красивым, но излишне худощавым и гордым лицом. Голос Гвендаля раскатился по ее комнате гулким эхом. Чародейка вздрогнула и открыла глаза.
— Гвендаль Рено? — спросила она, приподнимаясь на локте и оглядывая пустую комнату, — Явился не запылился!