Забытая башня

— Ну, сами виноваты. Раньше надо было шевелиться, — заметил молодой воин, возвращая кубок на прикроватный столик.

— Дерзишь? — разгневанно вскинулся Кальдиен.

— Нет, — спокойно возразил гонец и снова подошел ближе, — Я помогу вам. Моим прежним учителем был Робур-младший, а до него Виго. Эти двое знали все о вашем деле. Вернигор прекрасный человек и верный подданный. Но он не знает, где искать.

— А ты знаешь? — перейдя на шепот, король невольно подался веред.

— Знаю, — вкрадчиво улыбнулся гонец, наклоняясь к нему.

— Чего ты хочешь? — шепотом воскликнул король.

Его сердце заколотилось от нетерпения, и холод, подбиравшийся к нему, на мгновение отступил.

— Немного, — гонец небрежно повел плечами, — Свободы для госпожи Эрии.

— Что? — удивленно прошептал король.

Посланник гроссмейстера склонился ниже. Теперь его холодные глаза были совсем близко.

— Какая участь ждет ее после вашей смерти? Белые траурные одежды и башня, где коротают век вдовствующие королевы?

— Таков законный обычай нашей страны, — пожал плечами Кальдиен, — Тебе-то что за дело?

— Я знаком с одной девушкой. Она так любит жизнь, она — сама радость жизни. И ей невыносимо будет видеть Эрию вечной королевой Белой башни, — ответил молодой воин Крылатого Льва неожиданно горячо, с тайным волнением, — Вы ее супруг, только в вашей власти все изменить. Дайте ей свободу после вашей смерти. Не слишком большая цена за имя мальчишки, которого вы выкинули вон и велели убить, если он вам придется не по нраву.

— Да как ты смеешь! — закричал король, вскипая от гнева.

На гонца это не произвело впечатления. Повернувшись спиной к королю, он разглядывал портреты королевской четы — Альмиена и его супруги, висящие на противоположной стене.

— Так что? — спросил он, мгновение спустя.

— Ладно, — проворчал Кальдиен.

Вспышка гнева отняла у него много сил. Слабость нахлынула, отдаваясь дрожью в ногах и руках.

— Тогда…

Гонец вынул из-за пазухи и проворно развернул перед королем листок пергамента.

— Это что? — удивился Кальдиен.

У него перед глазами летали черные мушки.

— То, о чем мы говорили, — усмехнулся юноша, — Подпись под указом поставьте.

— А, — устало вздохнул Кальдиен, — Перо неси. Там, на столе, чернильница.

Буквы на пергаменте плясали. Кальдиен царапнул по нему пером, гонец удовлетворенно кивнул.

— В секретере у камина возьми королевский знак. Чтоб никто не сомневался в твоих полномочиях подменить гроссмейстера, — усталость и сон все больше накатывали на короля, — Ты ведь не обманул меня?

Гонец поискал в ящике резного секретера и достал висящего на цепочке золотого орла с раскинутыми крыльями.

— Нет.

— Так говори, не тяни! — рассердился король.

— Хорошо, — гонец подошел и склонился над постелью.

Король оглянулся на дверь.

— Только тихо, — его голос звучал хрипло, дыхание становилось все чаще и тяжелее, — Смотри, если ты лжешь…

— Я не лгу, — гонец склонился к Кальдиену, прошептал что-то ему в ухо и выпрямился, глядя на короля сверху.

Сказанное будто пронзило Кальдиена ножом в сердце. Он отшатнулся, его тело выгнулось на широкой постели, а с губ сорвался вдох небывалого изумления. Он стал для короля последним.

* * *

Над снежными лугами, кронами лесных деревьев, зубцами ближних гор занимался бледный рассвет. Он ложился на белизну снега легкими розовыми отсветами, заливая спящую под сугробами речную долину, как вода вливается в широкую чашу. Город на дне долины уже давно не спал. Еще среди ночи, когда во врата царского дворца, отделенного от города мостом и Восточными воротами, постучали трое всадников, с дворцовых стен прогремели трубы. В городе загудел колокол ратуши, и на улицах зажглись огни. На рассвете по улицам уже нестройно маршировали отряды ополчения. Мимо царского дворца железной поступью шли латники, шагали лучники в кожаных куртках. Боевые лошади гарцевали слаженным строем, грохоча копытами по брусчатке моста, и несли в седлах закованных в доспехи конников. На их блестящих шлемах, похожих на луковицы, колыхались плюмажи зеленого цвета. Царица стояла на балконе, кутаясь в меха. Дыхание стыло на губах в холоде зимнего утра. Повелительница чародеев смотрела вниз на проходящие мимо полки, и ее брови были мрачно сведены над переносицей.

— Опять, — проговорила она, — Я думала, этого больше не повторится. Наивно было так думать.

Ронф, стоявший рядом, осторожно тронул ее за плечо.

— Смотри на это по-другому: мы идем на войну!

Под строгим взглядом Агенора, наблюдавшего за ними из комнаты, из-за стекла балконной двери, рука молодого гоблина быстро опустилась и даже спряталась за спину. Вернигор, также наблюдавший за проходом войска, улыбнулся краем рта.

— Да уж. Тебя-то такая перспектива радует! — невесело усмехнулась царица, — Я — другое дело.

— Не бойся, — Ронф постарался придать своему голосу мягкость, — Я буду тебя защищать.

Агенор за стеклянной дверью недовольно крякнул. Услышав его, царица смутилась и с еще большим интересом уставилась вниз.

— А что Чародей? — живо спросила она, — Он уже уехал?

— Да, он вынес Юна из дворца, посадил впереди себя на лошадь и растаял в воздухе, — поведала Ауриния, вынося на балкон поднос с чашками горячего чая, — Я чуть не умерла со страху!

— Колдовство, — с уважением проговорил Ронф и взглянул на свою правую руку, — Он, должно быть, почти добрался до своей первой цели. Кольцо-то начинает краснеть!

— Так давайте и мы не будем его подводить, — сказал Вернигор, — Даю вам полчаса на сборы, и выступаем. Мы должны как можно скорее пересечь долину с востока на запад и к трем часам дня быть у Врат Сингурских гор.

* * *

Заиндевевшие травинки хрустели под копытами лошадей. Кроны деревьев в лесу казались сплетенными из серебряного кружева. Тишина зависла под сводами глухих дальноземских чащ. Но она была обманчивой. Следуя за Гвендалем, Тарилор и Нок не проехали и пары миль по убаюканным зимой пущам Дальноземья, как им почудилось, будто издалека им навстречу катится гул. Он приближался, разливаясь в воздухе, от него земле передавалась дрожь.

— Что за чудо? — удивился Нок и привстал на стременах своего пони, точно мог увидеть что-то за деревьями, — Опять кобольды бегут?

— Это не кобольды, это лошади, — вслушиваясь, возразила Тарилор, — Их много, очень много. Наверное, пятьсот.

— Ничего себе табун! — недоверчиво удивился Нок.

— Это не табун, это отряд, — опять возразила Тарилор.

— Враги? — воинственно крякнул гном, хватаясь за топорик на поясе.

Гвендаль жестом остановил его.

— Мы в Дальноземье, — сказал он, — Здесь не может быть врагов. Только друзья.

Деревья тем временем расступились, и путники въехали на широкую круглую поляну, покрытую нехожеными сугробами.

— А мы здесь были! — воскликнул гном, указывая вперед.

Среди поляны возвышалось несколько статуй дев в длинных одеждах. Они играли на разных музыкальных инструментах.

— Поляна стражей, — кивнула Тарилор, — Всякого, кто проезжает по ней, заметят и встретят.

Не успела она договорить, как приближающийся гул, висевший в воздухе, раздался совсем рядом. С другой стороны на поляну выехали облаченные в кожаные доспехи, вооруженные мечами и луками, эльфийские всадники. На эльфах были зеленые плащи. Они заполнили всю поляну и свободное пространство между деревьями, и путникам на миг показалось, что наступило лето. Нок радостно вскрикнул: впереди отряда ехала принцесса Юрлин. Сзади нее ехали Агалад и Варион.