Забытая история Московии. От основания Москвы до Раскола

Патриарх Филарет (Федор Романов) с «униатским» шестиконечным крестом в правой руке. Портрет из Романовской галереи, СПб

Казалось бы, подобный крест появился в Московии из легендарной «Киевской Руси»… а вот на тебе, эта «Киевская Русь» имела место в начале XVII века! Москве изобретение пришлось как нельзя кстати, поскольку как раз в 1625 году она объявила себя «самодержавной», в том числе и в церковном смысле, и вышла в 1626 году из подчинения Константинопольского патриарха. У византийских же греков никакого восьмиконечного креста с косой планкой никогда не было и нет!

В Византии (на Востоке) крест был прямой равносторонний («георгиевский»). В Европе (на Западе) – вертикально-асимметричный («латинский»). Трудно сказать, когда появился шестиконечный общехристианский крест, который также называют униатским, – ведь он возник как компромисс, наложением друг на друга «георгиевского» и «латинского» крестов, а попытки унии, союза церквей, имели длительную историю. Они, начавшись «тотчас после разделения церквей (1054), завершились на Флорентийском соборе (1437-39)», – так написано в Полном церковно-славянском словаре. После этого образовалось несколько униатских обществ, которые считали папу своим главой, сохраняя собственные церковные обряды и церковный язык. Были униаты из греков, сирийцев, коптов, армян и славян и прочих.

В 1595–1633 годах и на Руси, и в Польше использовали шестиконечные кресты – для примера можно назвать изображение креста на иконе «Новозаветная троица», написанной в этот период (Углич, Спасопреображенский монастырь), и кресты на храме польского г. Торунь (памятная монета 1629 года). И на портрете Филарета, написанном в 1620–1625 годах, он изображен именно с таким крестом!

Что же, собственно, сделал самостийный Петр Могила, мечтавший, как и Филарет, и Никон, о собственной церкви? Он не только отказался от унии, – он при помощи косой черты внизу униатского креста перечеркнул его, что и означало отказ от унии. Эта косая черта точно появилась на Руси при реформаторе церкви Филарете, она так и называлась «филаретовской». Толкование же косой нижней планки как подножия распятия вообще весьма странно: можно ли было при одинаковой длине ног пригвоздить ноги распинаемого к косой планке? И только в XVIII веке косой нижней перекладине на восьмиконечном кресте стали невразумительно приписывать роль своего рода «дорожного указателя», якобы направления пути в рай или ад.

На Руси шестиконечный крест издревле считали русским и православным: так, в конце XIX века обер-прокурор Синода Победоносцев в письме к Александру III возмущался, что «в Галиции полиция снимает русские шестиконечные кресты и заменяет их латинскими» (см. Письма Победоносцева к Александру III. 1926, том 2, с. 11). Они и теперь сохраняются наряду с крестами, имеющими нижнюю косую планку. Но и старые, воистину «греческие» четырехконечные кресты тоже до сих пор можно видеть на куполах многих храмов России. Распространены также «троичные» кресты, когда концы георгиевского креста имеют дополнительные поперечные перекладинки. А на Рогожском кладбище в Москве можно видеть, среди других, восьмиконечные кресты со средней косой, а нижней прямой планками!

Поразительно, – при проведении никоновских реформ среди всех выявленных обрядовых нарушений московской церкви единственное, так и оставшееся неисправленным – это восьмиконечный православный крест с косой планкой внизу! Причем первоначально реформаторы нижнюю косую «филаретовскую» планку тоже выпрямили, поэтому нынешние староверы именно такой крест зовут никонианским. Но после низложения Никона Русская Православная церковь постепенно вернулась к «филаретовскому» образцу креста.

1633. – Преставление патриарха Филарета. Патриархом поставляется архиепископ Псковский Иоасаф I. Греческая церковная школа временно закрывается.

1636. – Патриарх Иоасаф издает «Память об исправлении беспорядков в церковном богослужении».

Об этом эпизоде нужно сказать чуть подробнее, ибо с ним связана хронологическая путаница между светской и церковной историей.

В официозной книге «Государи дома Романовых» (с. 121) сообщается, что в 1636 году девять нижегородских приходских священников во главе с Иваном Нероновым подали новому патриарху Иосифу челобитную «о мятежи церковном и лжи христианства», обличая леность и нерадение поповское, неуставный порядок богослужения, пение «поскору» и «голосов в пять, в шесть и более», бесчинство среди молящихся, «бесовские игрища», и т. д. Челобитчики требовали патриаршего указа о «церковном исправлении» и «бессудстве христианства», чтобы «в скудости веры до конца не погибнути».

1– «латинский крест»; 2 – крест Св. Георгия («георгиевский», или «греческий» крест; 3 – русский крест так называемой «греческой церкви»; 4 – шестиконечный «униатский крест»

Однако по официальной истории патриаршества Иосиф был избран патриархом по жребию только в 1642 году, а в 1636 году патриархом был еще Иоасаф, умерший в 1640-м (см. «К 400-летию Патриаршества на Руси». Изд. отд. Моск. Патр., 1989). Ни официозное издание царской России, ни издательство патриархата нельзя заподозрить в опечатке или путанице имен Иосиф и Иоасаф. Как быть?…

На деле все гораздо серьезнее, ибо мудрый Филарет (патриарх до 1633) назначил своим преемником Иоасафа неспроста. В церковной иерархии этот священник отнюдь не был в первых рядах; по ней за патриархом в то время следовали митрополиты: Новгородский, Ростовский и Сарско-Подонский, – а Иоасаф даже никогда не был митрополитом. До 1634 года он был архиепископом Псковским и Великолукским, то есть пастырем населения Псковской республики (принципата), независимой тогда от Московии. Избрание Иоасафа должно было способствовать поглощению Пскова Московией.

Но вот загадка: имя этого патриарха не значилось в церковных актах, исходивших лично от Михаила Федоровича. Иными словами, светская власть этого Иоасафа главой церкви не считала!

Тем не менее церковная историография утверждает, что не Иосиф, а Иоасаф немедленно отреагировал на обращение «снизу» о наведении порядка в церкви, издал специальный распорядок для священников – «Память», и произвел большую работу по сличению и исправлению богослужебных книг. К этой работе он привлек ученых иноков и белое духовенство «житием воздержательных и крепкоположительных, грамоте гораздых». Так появился «предтеча» никоновских реформ, но насколько можно этой истории верить, если налицо путаница в датах и именах?

1640. – Преставление патриарха Иоасафа I.

1641. – Для сличения текстов с подлинниками и внесения исправлений во вновь печатаемые книги в Москву вытребываются ученые справщики из монастырей.

1642. – Патриархом поставляется архимандрит Симонова монастыря Иосиф.

Патриарх Иосиф (1642–1652) был не меньшим «ревнителем православия», нежели его предшественник Иоасаф: он даже участвовал в прениях о вере с лютеранами, ведя с ними экуменический (!) диалог. Правда, при этом он был несусветным стяжателем; безбожно крал из церковной казны. После смерти, при описи его имущества, найдено было у него деньгами 13 400 рублей, много серебряных сосудов и дорогих вещей, которые не были записаны, – их Иосиф «ведал наизусть»! Видя возвышение Никона, он боялся отставки и, по его же признанию, «денег приготовил себе на дорогу»! (См. История русской литературы, в 2-х томах, том 1, с. 258).

1644. – Дискуссия в Москве с лютеранским пастором относительно истинности обливательного крещения, принятого у лютеран. Одновременно Собор в Константинополе признает лютеранское крещение неистинным. Издание в Москве «Кирилловой книги».

1645. – Зарождение секты хлыстов (предположительно).

1649. – В Москве напечатан «Малый Катехизис» Петра Могилы.

В это время издается «Уложение царя Алексея Михайловича», – оно ограничивает экономическую, административную и судебную власть патриарха, архиереев, церквей и монастырей. Государство очевидно берет Церковь под свою тяжелую руку. Монастырский Приказ для рассмотрения судебных дел церковных людей обособляется. Во вновь основанный Преображенский монастырь прибывает около тридцати ученых иноков из Киево-Печерской лавры, и открывают там обучение всех желающих.