Забытые дела Шерлока Холмса

Лестрейд неловко опустился на стул:

— На месте доктора Нила я подставил бы под подозрение именно такого человека, как Уолтер Харпер, — невозмутимо продолжил Холмс. — Если о нем не злословят понапрасну, этот молодой джентльмен, как говорится, живет припеваючи, благо деньги отца позволяют. Я выждал бы удобный момент и позаимствовал на время его писчую бумагу. Затем позвал бы одного из своих доверчивых знакомых и попросил скопировать письмо к отцу молодого человека. Затем я предположил бы, что слухи о причастности Уолтера Харпера к убийствам заставят полицию провести обыск в его комнате. И там нашлись бы бесспорные доказательства его соучастия в вымогательстве. Понимаете? Кто, как не доктор Нил, был способен на такое? Он хорошо знал Харпера, мог проследить за ним и беспрепятственно проникнуть в его комнату.

— Превосходно, мистер Холмс. Значит, доктор Нил и является бандой шантажистов. А также, возможно, и убийцей.

Холмс поморщился:

— Вынужден признать, мой друг, что имеющиеся у нас улики свидетельствуют скорее в пользу клиента доктора Ватсона, нежели против него. Утешает лишь то, что у нас будет шанс понаблюдать, как его посадят на четырнадцать лет в тюрьму за вымогательство.

Впервые с момента нашего прихода Лестрейд перестал хмуриться. Но Холмс не последовал его примеру:

— Однако хочу напомнить вам, что такая вероятность улетучивается с каждым мгновением. Если доктор Нил ускользнет от нас, это не украсит историю Скотленд-Ярда, тем более что дом сто три по Ламбет-Палас-роуд находится в двадцати минутах ходьбы отсюда.

XV

Весь тот весенний день Шерлок Холмс продолжал вести себя нервно и непредсказуемо. Если бы я знал его чуть хуже, то, возможно, подумал бы, что он не вполне искренне пожелал мне успешного завершения этого дела. Так или иначе, Холмс заявил, что умывает руки, и наотрез отказался отправиться на Ламбет-Палас-роуд вместе со мной, Лестрейдом и еще десятком полицейских.

— Мой дорогой друг, — шутливым тоном объявил он, — вы прекрасно справитесь и без меня. В противном случае мое присутствие все равно ничего не изменит. Я же предпочту вернуться на Бейкер-стрит к чаепитию.

— Холмс, мы должны поймать преступника, пока не поздно.

— Возможно, вы и должны, Ватсон. Что же касается меня, то я сейчас испытываю непреодолимое влечение к чудесному чаю и булочкам миссис Хадсон.

С этими словами он сел в кеб и уехал. Лестрейд удивленно посмотрел ему вслед. Таким образом, мы с инспектором отправились с ордером на обыск на респектабельную тихую улицу, в то время как другие полицейские перекрыли злоумышленнику все пути к бегству. Нам не составило труда попасть в квартирку доктора Нила, поскольку постояльцы в таких домах живут en famille [75] и редко запирают двери на ключ. Но беглеца уже и след простыл. Все его имущество осталось на месте, хотя миссис Слипер не смогла отыскать кожаный саквояж, обычно хранившийся в платяном шкафу. Она ничего не заподозрила, когда «милейший доктор Нил» вышел утром из дома, взял кеб и поехал на вокзал Чаринг-Кросс.

75

В семейном кругу (фр.).

— Полагаю, это означает только одно: он отправился в Дувр, а дальше — на пароме во Францию, — заключил Лестрейд, вытаскивая из кармана часы. — Наверное, он уже в пути. Французы не согласятся выслать его обратно, они никогда так не поступают. Добравшись до какого-либо французского порта, он может завтра оказаться где угодно. И мы, разумеется, не имеем права задержать иностранное судно. Это равносильно объявлению войны.

Обыск не добавил нам никаких улик против доктора Нила, за исключением нескольких непристойных фотографий девушек. В углу стоял медицинский саквояж самого обычного вида. В ящике стола нашлось несколько пустых желатиновых капсул, какие обычно используют — чаще в Америке, чем в Англии, — для того, чтобы дать больному неприятное на вкус лекарство. И ничего, связанного с шантажом или отравлением.

— Мы прочешем здесь все частым гребнем, — устало сказал Лестрейд. — Поднимем ковры и паркет, отодвинем мебель. Однако сдается мне, что мы все же его упустили.

Когда обыск начался, я опасался, что домработница Мэйси признает во мне приходившего на днях инспектора газовой компании. К счастью, вскоре выяснилось, что в этот день милая девушка отпросилась у хозяйки погулять со своим молодым человеком в парке Баттерси.

Бесплодные поиски продолжались полтора часа. Я уже подумывал о том, не пора ли отправиться вслед за Холмсом на Бейкер-стрит, как вдруг с улицы донесся какой-то шум. Я подошел к окну гостиной и увидел, что возле дома остановился кеб. Двое громил устрашающего вида, выглядевших так, будто им впервые в жизни довелось проехаться в кебе, выскочили из него и нависли с обеих сторон над дверью. Затем на тротуар медленно спустился человек в коротком пальто и шелковой шляпе. Это был доктор Нил. Вслед за ним появился Шерлок Холмс, приставивший к боку задержанного ствол моего армейского револьвера. Так вот что он называл чаем с булочками!

К доктору подошли двое полицейских. В порыве отчаяния он развернулся и, застав Холмса врасплох, сбил его с ног и метнулся обратно к кебу. Сверху мне было отлично видно, как он выскочил через другую дверь и помчался по мостовой к ближайшему переулку.

— Ему не уйти далеко, — уверенно заявил Лестрейд.

Несколько минут спустя беглец снова появился на улице с наручниками на запястьях и в сопровождении двух констеблей.

В этот момент я искренне считал, что «мое дело» подошло к концу. Как же я ошибался!

Холмс выглядел довольным, как кот, добравшийся до сметаны.

— Я предвидел, что вы с Лестрейдом совершите эту ошибку, Ватсон. Великое небо! Как только вышли утренние газеты, доктор Нил уже знал об аресте мисс Саббатини, проживавшей на Чепел-стрит в Беркхэмстеде. Нужно ли к этому что-то добавлять? Он понял, что она, не зная всей правды, невольно выдаст его и расскажет о том, как переписывала для него письма. И вы надеялись, что после всего этого он до трех часов дня будет сидеть дома и ждать, когда за ним явится полиция? Нил сбежал, не захватив с собой никаких вещей, что указывает на охватившую его панику, не так ли?

— Где же еще нам было его искать? И как вы нашли его?

— Мой дорогой друг, настоящий детектив обязан держать в уме множество разнообразных сведений. Конечно, ни один человек не в состоянии запомнить все железнодорожное расписание в Англии. Однако как минимум нужно знать, когда с Юстонского вокзала отходит поезд, прибывающий в Ливерпуль к отплытию трансатлантического парохода «Уайт стар лайн». Вы рассказывали, что доктор Нил родом из Чикаго. Значит, для него это был бы самый короткий путь домой, так? Я готов допустить, что вы отправили бы в Ливерпуль телеграмму с приказом арестовать доктора Нила, но с удовольствием съем свою шляпу, если это не nom de plume! [76]

76

Псевдоним (фр.).

Лестрейд поморщился от этих слов.

— Я уже находился на крупнейшем вокзале Северо-Западной железной дороги, — невозмутимо продолжал Холмс, — когда доктор Нил приехал в кебе к отбытию пятичасового поезда. Два моих приятеля, которых вы только что видели и кого мы, уважая их желание сохранить инкогнито, назовем Коновалом и Землекопом, встретились со мной на стоянке кебов. Доктор Нил, разумеется, не хотел рисковать, поэтому решил появиться на вокзале в последний момент. Он догадывался, что его будут искать и здесь. Мы заметили, как он вышел из кеба, а дальше все было совсем просто. Два моих помощника и ваш маленький, но очень удобный револьвер быстро убедили его снова сесть на пассажирское сиденье. Чаринг-Кросс? Безусловно, мистер Нил очень старался, чтобы миссис Слипер услышала, как он называет кебмену именно этот вокзал. Это лучший способ сбить полицию со следа.

В конце концов задержанного доставили в полицейский участок на Боу-стрит. Лестрейд, Холмс и я также отправились туда. Его передали дежурному констеблю и обвинили в вымогательстве посредством угроз, в соответствии с законом о воровстве от 1861 года. Доктор Нил отнесся к этому с полным равнодушием.

— Разумеется, вы арестовали не того человека, — дружелюбно сказал он. — Но я готов ответить на ваши вопросы. То, о чем я просил мисс Саббатини, было сделано для Уолтера Харпера. Он уверял, что помогает своему учителю, судебному врачу, если я правильно понял. О других письмах я ничего не знаю. Арестуйте его, джентльмены. Если это он убил девушек со Стэмфорд-стрит, то не остановится и перед шантажом. Вынужден признать, что показал себя глупцом, не догадавшись сразу о его намерениях.