Забытые в Раю

– Ну… в данный момент она больше смахивает на крысу, - усмехнулся Полдарк. – В крайнем случае, на выдру.

Шарлотта рассмеялась.

– Наверное, я назову её…

– Мисс Экклстон! – раздалось где-то у неё за спиной.

Шарлотта повернулась. С другого конца палубы к ней, переваливаясь с боку на бок, торопилась Брайди.

– Мисс Экклстон, - выдохнула она запыхавшимся голосом, когда оказалась рядом, - что случилось? Я услышала, как вы кричали… - Брайди, наконец, увидела её мокрое платье и растрёпанные волосы, - святые угодники! Что с вами произошло? Мистер Полдарк… - она растерянно переводила взгляд с госпожи на капитана и обратно.

– Капитан Росс пришёл на помощь вот этой очаровательной даме, - Шарлотта продемонстрировала Брайди спасённую кошку. – Отнеси её в мою каюту.

Брайди была достаточно смышлёной, чтобы понимать – никаких вопросов более задавать не следует. Прижимая к груди кошку, она засеменила по палубе, то и дело оглядываясь на госпожу, и этого явно безумного капитана. Какое счастье, что леди Маргарет этого не видит, думала она.

– Вам бы переодеться, - улыбнулась Шарлотта. – Будет крайне досадно, если подхватите воспаление лёгких.

Росс, тем не менее, вызвался проводить её до каюты. На лестнице им повстречались двое матросов, тащившие на носилках своего бледного до синевы коллегу.

– Что это с ним? – испуганно спросила Шарлотта, глядя на тёмно-фиолетовые пузыри, покрывшие шею и руки бедняги.

Матросы переглянулись.

– Лихорадка, госпожа, - сказал один из них. – Занёс грязь в рану, вот и воспалилась.

Полдарк мрачно зыркнул на больного и, взяв Шарлотту под руку, торопливо зашагал вниз по лестнице.

Комментарий к Глава II. Разговоры по душам и спасение утопающих

(1) Потница - она же “английская потливая лихорадка”. Инфекционная болезнь, впервые появившаяся в Англии в эпоху Тюдоров, примерно между 1485 и 1551 и унесшая немало жизней.

========== Глава III. На милость Божью ==========

Утро выдалось тихим. Бескрайний океан, что ещё несколько часов назад пенился и ревел, словно сам Нептун пришёл в ярость, неожиданно успокоился. Мистер Фергюсон отдал приказ опустить паруса, и фрегат двигался не спеша, плавно рассекая бирюзовую гладь. За годы, проведённые в море, капитан знал, как обманчив может быть штиль и как быстро сменяется он гневной бурей. Но сейчас ничто не предвещало шторма, и потому Фергюсон, стоя на капитанском мостике, лениво покуривал трубку и, щурясь, глядел в сияющую даль. Но хорошее настроение капитана испарилось, когда он увидел спешащего к нему корабельного врача.

— Что на этот раз? — хмуро спросил Фергюсон. — Вы определились с диагнозом?

— Ночью мы потеряли ещё троих человек, сэр, — доктор не решился посмотреть ему в глаза.

Капитану понадобилась вся его выдержка, чтобы удержаться от соблазна швырнуть лекаря за борт.

— Вы. Определились. С диагнозом? — он повторил вопрос, чеканя каждое слово. — На прошлой неделе мы лишились пятерых, и тогда вы утверждали, что это брюшной тиф, затем холера…

Врач собрался с духом:

— Теперь я уверен, сэр. Жар, лихорадка, гнойные пузыри, чёрная сетка на коже…

Трубка в руках капитана замерла в нескольких сантиметрах от его губ. На мгновение он прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

— Чума?

Доктор кивнул.

***

Вечером того же дня капитан собрал в своей каюте мистера Уоллеса и помощника Шеффилда. Давно перевалило за полночь, мерно бились волны по ту сторону борта, а протяжные завывания ветра напоминали траурный плач. На столе, среди карт и бумаг стояла бутылка рома и три бокала, но пить никто не спешил.

— Может, повернём назад, капитан? — предложил Шеффилд.

Но мистер Фергюсон покачал головой:

— Ни один порт не примет корабль с чумой на борту.

— Тогда бросим якорь на первом же острове, — Уоллес на выдержал и плеснул себе рому.

Капитан Фергюсон бережно и тщательно внёс запись в бортовой журнал. Что бы ни происходило на корабле, документация должна быть в порядке.

— Вокруг только океан, — ответил он.

Уоллес вытянул шею и увидел выведенное каллиграфическим почерком слово «эпидемия». Дальше он читать не захотел.

— При всём уважении сэр, — осторожно начал первый помощник, — но судно у нас небольшое. Мы можем высадиться практически где угодно.

Фергюсон не сердился. Его верные люди всего лишь отчаянно искали выход из положения.

— Вот смотри, — капитан разложил перед ним карту, — вокруг нас ничего нет — только рифы и атоллы. — Фергюсон оглядел присутствующих. — Но я собрал вас не за этим, — вздохнул он, — меня беспокоит участь мисс Экклстон. Нужно решить, как быть с ней и её компаньонкой.

Мужчины переглянулись, не понимая, к чему клонил капитан.

— Что ждёт их здесь, кроме смерти? Чума распространяется быстрее ветра. — Фергюсон перевёл взгляд с Шеффилда на Уоллеса. – Но, если мы дадим им шанс…

***

— И выбросите нас в открытое море?! — Шарлотта расхаживала по каюте, то прикладывая ладонь ко лбу, то обнимая себя за плечи. Её карие глаза пылали праведным гневом, а голос срывался от возмущения. — В своём ли вы уме, мистер Фергюсон! Подумаешь, кто-то заболел!

— Мисс Экклстон…

— Что «мисс Экклстон»? — переспросила она. — За свою жизнь я переболела гриппом, лихорадкой, и даже, вообразите себе, малярией! И, как видите, всё ещё дышу.

Брайди ни жива ни мертва сидела в углу и тряслась, как осиновый лист. Ещё несколько минут назад они как ни в чём не бывало коротали время за чтением, готовились выйти к завтраку, а мисс Экклстон как раз придумала имя для спасённой кошки…

Шарлотта не знала, что за муха укусила капитана, но отнюдь не собиралась покидать корабль. Нарочито демонстративно усевшись на кровать, она раскрыла книгу — пусть видят, что из этой затеи ничего не выйдет.

— Мисс, мы заражены чумой.

Шарлотта застыла, словно жена Лота. Книга в тонких руках предательски задрожала.

— Если вы останетесь, то умрёте.

Брайди пискнула и забилась ещё глубже. Шарлотта же глянула на капитана с безумной надеждой на то, что ослышалась и тихо-тихо, одними губами переспросила:

— Чума?..

Мистер Фергюсон скорбно кивнул.

— Но, сэр… — Шарлотта потёрла виски, собираясь с мыслями. Вознегодовала: — Как же мы… одни… в море?

Капитан покачал головой и печально улыбнулся: