Зачем тебе ведьма, ведьмак?

Арина тут же подскочила и начала ходить туда-сюда.

— Ну что ты за чёрт, а? Ведь как человека же просила: не ходи за мной! Нет, попёрся!

И тут воспоминания нахлынули единым потоком, окатили с ног до головы, будто кипятком. Я вспомнил, как метался по поляне, словно дикий волк, едва Арина ушла к своему кругу. Как мучился от недоверия и тревоги. Как решил только издалека посмотреть, чтобы убедиться, что всё хорошо. И как не мог глаз отвести от танцующей девушки, потому что ничего не видел прекраснее этого. И как шагнул к ней, и как дальше я…

— Что это было? — Я уставился на девушку, совершенно смущённый, сбитый с толку и ошарашенный.

— А то! — возмущённо упёрла руки в бока разъярённая фурия. — Ты вчера пытался стать отцом новой ведьмы!

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что сказала.

Она разом потеряла запал и почему-то покраснела. Плюхнулась обратно на одеяло и шумно выдохнула.

— Ведьма не может зачать, потому что она неживая. А круг даёт ей силу, магию, энергию, он делает её тело почти настоящим. Если мужчина попадёт в поле зрения круга, тот его заманивает. Противиться этому никто не может, будь он хоть человек, хоть… ведьмак. И в результате этой связи внутри круга с большой долей вероятности родится ведьма. Но не истинная. Рождённая.

— Как ты?

Она почему-то замялась.

— Я была зачата в круге, да. Но мой отец пришёл с мамой сознательно. Потому что они оба меня хотели.

Девушка поглядела на меня с вызовом, и я понял почему. Я всегда считал, что её отец мог таковым стать только по роковому стечению обстоятельств. Воспитывал и защищал появившееся дитя, потому что благородный человек. И я никогда не допускал мысли, что он мог этого желать. Но почему-то теперь, после того как это чёртово ведьминское сооружение пыталось заставить меня оплодотворить ведьму, я стал сомневаться. Это было нелогично и неправильно. Но я так хорошо помнил, насколько красивой была Арина, кружась в танце у костра. Как она манила прикоснуться, целовать, обладать. Если бы магии круга не было, восхитился бы я девушкой? Да, чёрт возьми — вынужден честно признать. Возможно, даже захотел бы её поцеловать.

Я ещё раз проверил себя с ног до головы. Влияние круга уже не было. Никакого. А вот влияние Арины осталось. Я мог сопротивляться этому, но был вынужден признать: она меня возбуждает.

Я, ведьмак, мечтаю разделить ложе с ведьмой.

Кажется, миру скоро придёт конец.

Глава 17

Арина

— Ты не можешь вернуться и добрать силу?

— Нет, — отрезала я. — Круг не позволит. Мы прервали ритуал, во мне много энергии. Круг не откроется, пока я такая сильная.

— А ты не можешь сбросить силу и повторить ритуал?

— Могу. Но тогда придётся выжечь всю округу до самого Смирного. Или сплести что-то энергоёмкое, например, поиграть с погодой, но тогда на десяток вёрст окрест не будет урожая в этом году.

— Прости, — в который раз покаянно вздохнул ведьмак.

Я не могла на него сердиться, когда он был так искренне сокрушён.

— Что уж… Надеюсь, этого хватит. Вернее, должно хватить, главное, не пришлось бы её потратить. Мы ведь ещё не приехали.

— Осталось совсем недалеко, — пообещал Дарий. — И теперь колдовать буду только я.

Ведьмак рассказал, как выглядит вход в навь, через который нам предстоит войти. Вообще, способов попасть в навь было всего три. Не считая, конечно, главного — откинуть копыта и заплыть в потусторонний мир на волнах реки Смородины. Войти и выйти назад можно через ворота, но именно как двери это никогда не выглядело. И кому пришло в голову назвать это подобным образом?

Первый способ — через воду. Найти истончение границы миров и нырнуть в бочаг.

Второй вариант — лабиринт. Это такой сложный путь, который без карты не проделаешь, хотя мне он нравился больше всех. Самый ближний к моему дому вход в навь был именно таким. Нужно пройти между деревьев особым маршрутом, и тогда дверь для тебя откроется. Редко, но таким способом в навь попадали люди — кружили вокруг деревьев в поисках грибов и случайно проходили нужным узлом. Или не случайно — бывало, леший грибы сажал так, чтобы человека запутать да за его счёт повеселиться. Однажды Сизый заманил девчонку — я успела её выдернуть, прежде чем она вглубь нави провалилась. Ох и ругалась я тогда на лешего, грозила лес на пастбища выжечь и не разговаривала с ним почти месяц. Зато каждое утро на пороге извинительные цветы находила. Эх…

Третий способ — тот, что предстоял нам с Дарием. Идти вниз по особому дереву. Открыть проход по корню, а в нави такое дерево растёт с неба вниз кроной. Спуститься на навью твердь. Ну и назад в обратном порядке по тому же дереву подняться в явь можно.

— Я тогда за волкодлаком в навь спустился, гнездо случайно увидел, — рассказал Дарий. — Но для меня оно слишком далеко, не достать. Пытался сразу дойти да чуть там навсегда и не остался, выбрался на последнем издыхании. Если б следом так и не пойманный мной волкодлак вышел, меня бы сейчас здесь не было.

— Ты на многое готов ради сестры. И это ведь не вопрос жизни, а вопрос комфорта. Почему? Так уж ей плохо у царя?

Он помолчал:

— Хочу, чтобы хоть у кого-то из нашей семьи был шанс жить как обычный человек. Семью завести, детей воспитать.

Надо же, семья, дети. Не думала, что непробиваемый фасад скрывает за собой столько удивительного. Я не могу сказать, что не думала о детях. Но, во-первых, у ведьм это не самое очевидное мероприятие. Во-вторых, я заведу ребёнка не раньше, чем буду уверена, что смогу её защитить. А пока у меня и себя-то защитить выходит так себе.

— Ты только колдовать в нави не вздумай, не то сбежится на твои чары весь цвет потустороннего, — посоветовала я ведьмаку.

— Не оскорбляй мой интеллект, Арина. Я не первый раз туда иду.

— Да кто тебя знает, вдруг на геройство потянет. Ладно, давай в двух словах, насколько далеко от входа перо?

Ведьмак рассказал, что по нави будет шагов десять всего, там растёт дерево, в развилке нижних сучьев свито гнездо, и в этом гнезде лежит наша цель. Насколько помнил Дарий, до первого сучка не очень высоко — я смогу дотянуться и залезть. В крайнем случае чарами путь можно навести. Я не стала говорить, что и мне лишний раз колдовать не следует. Надеюсь, всё решится само как-нибудь. И мы оба выберемся довольные и счастливые. Он — с обретённым пером, я — освобождённой от нашего договора. И разойдёмся на все четыре стороны.

От этой мысли стало тревожно на душе, но я быстренько задавила это чувство. Подумаешь, целуется ведьмак так, что ноги подкашиваются. Не забывай, Арина, что это круг его заставил, а не твоя красота незабываемая. Может, кроме сестры в Царьграде у него ещё кто есть. Та, кого ему целовать хочется, и вообще… От этого «вообще» стало совсем паршиво, и я дала себе зарок по дороге домой найти и себе кого-нибудь для того же. Скоротечно и приятно чтобы было. Не сошёлся свет клином на этих тёмных глазах, в конце концов.