Зачистка в Аризоне

Их привели к большой яме у подножия холма. В яму спускались хилые лесенки. Внизу копошились люди с лопатами. Они грузили землю в корзины, которые на веревках поднимались кверху. У тех, кто тянул корзины, были связаны ноги.

Больше Пепе ничего разглядеть не успел. Увидев, как его односельчан начинают сталкивать в яму, он выпутался из веревок и дал деру. Ему вслед стреляли. Но не попали. Потому что он хоть и мужчина, но маленький и юркий.

И теперь он стоял, окруженный женщинами, и старался держаться достойно. Хотя уже два дня ничего не ел, кроме лесной травы и гусениц. Незнакомый мужчина в белом сюртуке все расспрашивал его об этой страшной яме, сколько там народу, да как пройти, а Пепе думал только о том, как бы поскорее оказаться возле очага, откуда так невыносимо вкусно пахло горячими лепешками.

— Парня надо покормить, — сказал Кирилл. — Он еле на ногах стоит. Майор, все вопросы — потом.

— Никаких вопросов, — ответил Кардосо, потрепав мальчишку по волосам. — Пепе рассказал все, что надо. Он отличный разведчик.

Женщины увели Пепе в хижину, с ними ушел и Адамс.

— Как я понимаю, мы остались без проводников, — сказал Илья.

— Не беда, — сказал Кардосо. — Мальчик все прекрасно объяснил. Теперь мы знаем, куда идти, чтобы не наткнуться на старателей.

— Какие, к черту, старатели? Старатели роются в земле сами, а не сгоняют к шахте рабов. Это какой-то Древний Египет. Где это видано — держать людей в яме?

— Билли, я разделяю ваше негодование, — сухо произнес Кардосо, — но… Но с нами девушки.

— Ага! — обрадовался Остерман. — Значит, вы подумали о том же, о чем и я?

— Люди часто думают об одном и том же. Но поступают все равно по-разному, — уклончиво ответил майор.

Кирилл продолжал молча отвязывать гамак. Узлы намокли и плохо поддавались. Он давно мог перерубить веревку ножом, но это было бы проявлением слабости.

«Нет, сам завязал, сам и развязывай, — думал он. — Совсем разучился работать с такелажем. Когда доберемся до моря, устроюсь простым матросом на любую посудину. Чтобы навыки освежить. Месяц-другой похожу под парусом, заодно присмотрюсь к берегам, вникну в местные порядки, а потом уже можно будет и о собственной шхуне подумать».

— Крис, а вы что скажете? — спросил майор.

— Я согласен.

— С чем?

— С вашим предложением.

— Но я ничего не предлагал!

— Разве? Вы сказали, что знаете дорогу. Что Пепе все уже разведал. Нам остается только разогнать этих уродов и освободить наших проводников.

Карлос усмехнулся:

— Когда несколько дней назад мы прощались у въезда в Тирби, я, признаться, жалел, что наша совместная прогулка оказалась такой короткой. А вот теперь мне кажется, что она несколько затягивается. Молодые люди, вы представляете себе, чем мы рискуем?

— Вполне отчетливо, — сказал Остерман. — Мы рискуем опозориться в глазах местного населения.

— Ой! Держите меня, я сейчас упаду от смеха, — с издевкой протянул Кирилл. — Я даже знаю, как зовут это местное население.

Майор потер идеально выбритый подбородок.

— У меня есть только одна просьба. О наших планах не стоит пока говорить Мануэлю и Рико. Если задача окажется непосильной для нас троих, то два лишних человека ничего не изменят.

— Если задача окажется непосильной, то мы что-нибудь придумаем, — сказал Илья. — Но вы правы, этих десперадос лучше держать в обозе.

— Если уж быть точным, то настоящие десперадос — это мы с вами, досточтимые сеньоры, — с усмешкой заключил Кардосо.

Они разошлись, чтобы начать сборы. Кардосо занялся оружием, Остерман — продовольствием, а Кирилл подозвал Рико и вместе с ним стал готовить лошадей к дороге. Было решено выйти как можно скорее, чтобы засветло достичь перевала.

Кирилл старался не думать о предстоящем деле. Он вспоминал о переделках, в каких побывал вместе с Ильей. Не все они кончались, как хотелось. И никогда дела не шли так, как было намечено. Подводило оружие, вмешивались непредвиденные силы, иногда просто не везло… Неизменным оставалось одно — люди. Люди, которые были рядом с Кириллом, всегда поступали так, как он ожидал. Наверно, только таких людей и стоит называть друзьями.

Он вспомнил, как они познакомились с Кардосо. Самую первую стычку с грабителями, а потом — прорыв из каньона. И подумал, что до сих пор ничего не знает об этом человеке. Зачем он стремился в Мексику? Чтобы воевать за угнетенный народ? Что ж, теперь майор получил прекрасную возможность это сделать. Правда, все-таки лучше не воевать. Например, просто выкупить своих проводников. Нет, не получится, их там слишком много. Ну, а если связать часовых и незаметно увести пленников?.. Кирилл старался не думать о деле, потому что пока еще не имел никаких точных сведений. Но помечтать-то можно? Вот если бы им удалось подкрасться к прииску на рассвете, в тумане, или в грозу… Охрана спит или прячется под крышей. А еще лучше, если б и не было никакой охраны. Действительно, зачем она нужна? Рабам некуда бежать, а напасть на прииск некому. Да, хорошо бы обойтись без войны…

От хижин к ним направлялась целая делегация. Впереди шагал Мануэль, за ним шел Пепе, на ходу жуя лепешку. Сзади гурьбой семенили все женщины поселка, а с ними — Луисита, Инес и три другие девчонки, чьих имен Кирилл еще не знал.

«Все в сборе, — подумал он, — не хватает только Адамса».

Но тут и профессор выбрался из хижины, с развернутой картой в руках.

— Сеньор Крис, я просто не знаю, что делать с Луиситой! — Мануэль сокрушенно качал головой. — Что за язык у этой болтушки! Наговорила про меня страшных вещей! Будто я разбойник…

— Ну и что? — сердито спросил Рико, затягивая подпругу. — Подумаешь, разбойник. Она же не сказала, что ты свиней воруешь.

— Она сказала кое-что похуже. — Мануэль виновато смотрел на Кирилла. — Сеньор Крис, она сказала женщинам, что мы с вами — банда разбойников. И что мы освободим их мужчин из этой страшной ямы…

27 Без пролития крови

Яма, действительно, была страшная. Лежа в кустах на вершине холма, Кирилл даже не видел ее дна. Он видел только глинистую стену, ярко-рыжую, в черных и серых горизонтальных полосах. Грубо сколоченная лестница вела вниз, откуда доносился шум земляных работ. Взвизгивали лопаты, вонзаясь в песок, скрипели блоки на трех длинных балках, которые нависали над краями ямы. Пара мексиканцев тянула со дна корзины с грунтом, а индейцы вереницей оттаскивали их куда-то вниз, скрываясь за кустами. Мексиканцы были в белых штанах и рубахах, перепачканных рыжей глиной. А индейцы — почти голыми и тоже в глине с головы до пят. Чистыми оставались только двое охранников с винчестерами. Они сидели рядышком на пустых ящиках. И клевали носом.

— Что это за индейцы? Не ваши соседи?

— Нет. Они пима. А мы — яки.

«Как он их узнал? — подумал Кирилл. — Одежды на них нет, работают молча… «

— Ты уверен?

— Такие корзины плетут только пима. И еще — они плосконосые.

Он невольно скосил взгляд на мальчишку, точнее — на его плоский нос.

— Значит, ты не видел своих среди пима?

— Нет.

Он и не ожидал услышать иного ответа. Конечно, их здесь нет. Это было бы слишком просто. Те, кто им нужен, — внизу, и, чтобы их вызволить, придется пошевелить мозгами.

Парочка сонных часовых выглядит соблазнительно, но, во-первых, не такие они и сонные. А во-вторых, там, за кустами, наверняка найдется еще десяток сторожей. И еще неизвестно, сколько их в длинном шалаше на другом склоне холма, откуда доносится запах конского навоза. Наверно, в лесу за шалашом у них загон для лошадей. Судя по запаху, там целый табун.

Когда к ароматам конюшни стала понемногу примешиваться вонь какого-то варева, Кирилл обрадовался — скоро обед. Во время кормежки можно будет узнать почти все, что нужно.