Задача Выжить

– До весны?!
– закричал испуганный паренёк.
– Почему?

– До весны, - подтвердил Виктор.
– Подумай сам, если умеешь. Мне лично ты на фиг не сдался, ценности в тебе ноль. Я бы тебя прямо сейчас отпустил. Но я всё же не зверь, чтобы посылать тебя на неминуемую гибель. Ведь отпусти я тебя, что ты будешь делать?

Максим задумался на пару секунд, ища какой-то подвох в словах собеседника.

– К своим бы вернулся, что же ещё?
– осторожно ответил мальчишка.
– Мне сказали, в какое время будут ждать, чтобы я мог безопасно вернуться.

– На лодке? Ты бы не доплыл обратно - твою лодку взорвали бы точно так же, как и предыдущую лодку с двумя вашими же людьми. Хочешь сказать, ваши руководители не знали, что в той лодке находились ваши солдаты? Знали, конечно. Но они просто списали своих людей как расходный материал. Именно эта участь и приготовлена тебе. Думаешь, ты мог что-то ценное узнать? Сколько солдат на этом берегу, что случилось с людьми капитана Егорова и всё такое? Поверь мне, твои начальники и так уже всё это знают - обмен военнопленными с Дубной успешно прошёл два дня назад, и ваши вернувшиеся бойцы всё в подробностях рассказали и про результаты боя, и про тех, кто перешёл на нашу сторону.

– Тогда зачем же меня посылали, если им это и так было известно?
– не сдержав эмоций, воскликнул мальчишка.

Виктор улыбнулся - похоже, он всё же угадал данное маленькому разведчику поручение. Сделав выражение лица терпеливого учителя, в который уже раз подряд объясняющего непонятливому школьнику одну и ту же элементарную тему, Виктор проговорил:

– Ну, подумай сам, разве ты согласился бы на такое задание, если бы они напрямую тебе сказали: "Максим, нам очень интересно, насколько хорошо противники охраняют тот берег - взорвут ли враги твою лодку сразу или сперва захотят тебя допросить перед расстрелом? Ты для нас малоценный, поэтому решили пожертвовать именно тобой. Взорвут ли тебя, утонешь ли ты или тебя расстреляют - в любом случае, возвращения твоего мы не планируем, так как это дорога в один конец".

– Не согласился бы конечно, - буркнул паренёк, на его глазах вдруг появились слёзы.

Наступило молчание. Максим тихо всхлипывал и безуспешно пытался не плакать.

– Не думал я, что они такие гады!
– зло проговорил он в итоге.
– А как красиво мне пели в уши - мол, только самый маленький и незаметный, и при этом достаточно опытный разведчик может справиться... Ненавижу их! Хотите, я вам все их секреты расскажу? Поймут они, что зря мной пожертвовали, зря посчитали никчёмным. Я им отомщу!

– Вряд ли ты знаешь что-то действительно ценное, но всё же попробуй, - как можно более небрежным тоном проговорил Виктор, изо всех сил стараясь скрыть следы ликования на лице.
– Только давай не здесь в камере с тобой будем беседовать. Ты свободный человек, пошли нормально поедим в столовую, а то я что-то проголодался.

***

Нет, Виктора не мучили угрызения совести за то, что он обманул доверчивого паренька. Война есть война, и для победы все средства хороши. К тому же нельзя гарантированно знать, что Виктор врал ребёнку - не исключено, что руководитель Полигона угадал, и малолетнему разведчику в планах его руководства не суждено было вернуться живым. Кто знает, может Виктор и на самом деле спас жизнь этому бойкому пацанёнку?

Не исключена была также вероятность, что всё это - попытка пересечения прифронтовой реки, арест, допрос и согласие на сотрудничество - являлось заранее спланированной инсценировкой. Что Максима использовали, с его согласия или даже вслепую, именно для передачи дезинформации противнику. Виктор на самом полном серьёзе рассмотрел этот вариант. Слишком сложно, нет никакой гарантии успеха - лодку могут уничтожить, разведчика пристрелить, да и не существовало никакой уверенности, что парня во второй раз за несколько дней будут повторно допрашивать и тем более поверят ему. Полностью исключать возможность дезинформации Виктор не стал, хотя ему было совершенно непонятно - какую выгоду Кимры в принципе могут получить от переданных противнику сведений такого характера?

Полученные от Максима сведения оказались исключительной важности. Со слов паренька выходило, что Военный Совет впервые решил всерьёз заняться проблемой Полигона. Не проводить спонтанные необдуманные акции по личной инициативе командиров разного уровня, а именно начать тщательно спланированную полномасштабную кампанию с целью не просто вернуть потерянные территории на восточном берегу Волги, но полностью стереть зарвавшихся соседей с карты...

Под ружьё за последние дни в Кимрах были призваны резервисты и многочисленное пополнение из подконтрольных деревень и посёлков. Всего, по словам Максима, в операции против Полигона планировалось задействовать около семи сотен бойцов. Многие из этих бойцов являлись ещё совсем зелёными новобранцами, но их уже сейчас начали интенсивно обучать опытные инструкторы с таким расчётом, чтобы за два-три месяца подтянуть физические и боевые качества солдат. Опыт разгромного поражения на восточном берегу не прошёл даром, и пускать в бой против впечатляюще натренированных девушек и парней Полигона едва умеющее держать автоматы "мясо" больше никто не собирался. Время оказывалось на стороне Военного Совета - с каждым днём набранная армия будет становиться всё более тренированной и сильной, и через пару-тройку месяцев она просто сметёт немногочисленных защитников Полигона.

Почему именно два-три месяца на подготовку? Ответ напрашивался сам собой - наступит зима, и на Волге встанет лёд. Именно по замёрзшей реке Военный Совет собирался решить проблему переправки войск при отсутствии моста. План был хорош - держать под постоянным наблюдением многокилометровый участок берега Волги немногочисленными силами Полигона невозможно, и вся огромная по нынешним меркам армия Кимры всё равно просочится на восточный берег.

Виктор задумчиво сидел над картой в своём кабинете и кружку за кружкой пил обжигающе горячий чай с мёдом и лимоном. Молчаливая Лиза сидела напротив. Девушка была уже в курсе полученной тревожной информации и находилась с тех пор в каком-то подавленном непривычном для себя состоянии. Виктор даже с тревогой думал - а не заболела ли сама Лиза вслед за ним?

– Лиза, ты сегодня на себя не похожая. Что случилось?
– не выдержал Виктор молчания своей подруги.

– Сам знаешь что. Я вообще не понимаю, как возможно нам отбить предстоящую атаку. Похоже, придётся нам бросать всё и уезжать на какое-то другое место...

– Ах это... Я уж было думал, действительно серьёзное что случилось, - небрежно отмахнулся Виктор.

Но шутливое настроение на этот раз не помогло. Лиза раздражённо повысила голос:

– А это не серьёзное?! Я беспокоюсь о своих одноклассницах. На каждую из моих подруг будет по двадцать пять обученных солдат противника!

– Не по двадцать пять на каждую, а всего лишь ровно по двадцать. Это если рассматривать тебя и четырёх новеньких девушек в качестве боевых единиц.

Виктор резко остановился, чтобы дальше не провоцировать свою подругу. Фурия и так сейчас напоминала именно рассерженную фурию с гневно сверкающими глазами и взъерошенными волосами. Виктор, чтобы не засмеяться от такого сравнения, отхлебнул еще чая. Тут очень вовремя вмешалась рация, переключив внимание на себя:

– Это Бухарь, пост восемь-четыре у Воргаша. К нам гости. Два грузовика и четыре легковушки. Говорят, что они из Запрудни по приглашению.

– Это Беглец. Пропусти их. Скажи, что они могут занимать пять свободных домов возле силосной ямы и старого коровника. К ужину всех прибывших направь в столовую Полигона.

– Понял, выполняю, - отозвался Бухарь.

Виктор вернулся к разговору с Лизой. На этот раз говорить он стал спокойно, без абсолютно неуместного в сложившейся ситуации насмешливого тона.

– Кроме твоих девчонок у нас уже есть в наличии тридцать бойцов второго отряда, командиром которого я сегодня назначил Бухаря. Кроме того есть еще человек двадцать необученного резерва. К тому же к нам сейчас прибыло пополнение - выжившие из Запрудни по моему приглашению переселились в Воргаш. Их восемнадцать человек, из которых минимум одиннадцать годятся в строй. К тому же у нас есть сильные союзники - Дубна и Конаково. И хотя численность своих войск они скрывают от нас, но минимум человек двести наверное имеют. Кроме того, у нас есть сорок человек в восточной части Кимры - хоть напрямую в войне они и не собираются участвовать, но они будут вынуждены помогать нам, так как в случае победы Кимры им всем грозит расстрел. Если все эти силы просуммировать, получается уже достаточно для того, чтобы не говорить, что мы однозначно проиграем.