Загадай меня, ведьма
Шрифт:
На счёт аренды зала мы договорились ещё осенью, зная, что потом на все праздники всё занято будет. Так что теперь, в канун праздника Перводенства, имели удовольствие гулять на всю катушку, и даже никто не помешает, потому что у нашего зала отдельный вход, с боковой, тихой улочки. Это у главного всегда толпится народ, а тут никого. Красота!
Об этом я и думала, поднимаясь по ступеням. Большинство наших уже прибыли, мы, как всегда опаздывали. Есть у Медины одна неимоверно раздражающая черта – если мы куда-нибудь торопимся, то она обязательно забывает что-то очень важное и вспоминает в последний момент,
А когда тебе заявляют такое, глядя широко распахнутыми, яркими и глубокими, как летнее небо, голубыми глазами, как-то язык не поворачивается ответить «Да достала ты уже, копуша! Сама разбирайся». Признаться честно, мысленно я это проговаривала уже раз сто, но озвучить ещё ни разу не решилась. Даже Аяла, самая эксцентричная, жёсткая и вспыльчивая в нашей компании, поджимала губы, ворчала, но неизменно разворачивалась и топала помогать Медине.
Вот и сегодня Медина, вдруг, совершенно неожиданно и «очень вовремя» - мы как раз вышли за ворота академии, вспомнила, что забыла достать из усиливающего раствора ростки змеистой мандрагоры. А если этого не сделать до полуночи, то росточки перенасытятся и мутируют. И плакала тогда Мединина курсовая, вернее её практическая часть, без которой, собственно, курсовую не засчитают.
В общем, нам пришлось возвращаться, нестись через всю территорию академии к теплицам, расположенным в самой дальней части заднего двора, и топтаться едва ли ни по колено в снегу, ожидая, пока Медина со своими травками разбирается. В теплицу заходить не было ни малейшего желания. Медина будет работать с мандрагорой, а это магическое растение с характером, причём премерзким, так что лучше подальше держаться.
В общем, мы с Ялой замёрзли и обозлились, как все порядочные ведьмы. А Медина выпорхнула из теплицы… с грязными, изгвазданными в земле руками, и с придыханием выпалила:
– Девочки, не поверите! Я такое нашла!
– Подержишь? – меланхолично поинтересовалась Аяла.
– Ну, уж нет, я сама крови жажду, - помотала я головой.
– Да ну вас, - надулась Медина, пряча что-то в карман переливающейся в лунном свете чёрной шубки.
– Руки, - зловеще прорычала Ялка.
Медина тут же нагнулась, обтёрла испачканные ладошки снегом и подула на них. Грязи как не бывало. А подруга прошла мимо нас, обернулась и невозмутимо проговорила:
– Ну, чего встали? Опоздаем же опять. Какие же вы у меня копуши.
– Я её всё-таки когда-нибудь подушкой придушу, - шепнула мне Аяла, когда мы последовали за, гордо пробирающейся по снежным заносам, подругой.
– Не трави душу, - простонала я в ответ, чувствуя, как в ботинках становится зябко и мокро от попавшего вовнутрь и подтаявшего снега.
– Зато к нашему приходу все уже соберутся, и у твоего эпического появления будет аншлаг, - покосившись на меня, поддела вредина Ялка.
Собственно, чтобы не пропустить моё эпичное появление, эти гадины, уже на подходе к «Чёрной шляпке» отвлекли меня и убежали вперёд. Чтобы, так сказать, наблюдать за представлением из первых рядов, а не из-за кулис.
И вот теперь, поднимаясь по ступеням в гордом одиночестве, я радовалась хотя бы тому, что на входе давки нет. А платье… У меня с собой, за пазухой
обычное, чёрное ведьминское. Войду и сразу в уборную, там переоденусь, и все дела.Ступенек тут было всего семь, и я уже занесла ногу над шестой, когда сзади кто-то окликнул:
– Девушка, это не вы обронили?
Неужели платье посеяла?
– была моя первая мысль. Я резко развернулась и взгляд упёрся в висящий на тесёмках прямо перед моим лицом, на расстоянии вытянутой руки, мой кошелёк.
– Это ваше, - вкрадчиво произнёс окликнувший меня, протягивая мне кошелёк.
А я замерла, как мышка перед диким котом, округлив глаза от ужаса. Ведьмоборец! Выследил! В ужасе отшатнулась от его руки, споткнулась о последнюю ступеньку и начала заваливаться назад. Маг попытался схватить ускользающую жертву, но успел ухватиться только за отворот шубки. Послышался треск отрываемых пуговиц, и я таки ускользнула… из шубы. И ввалилась в двери спиной вперёд, уже в процессе падения вдруг почувствовав, что, кажется, ошиблась…
Зажмурилась в ожидании удара о небольшой, но коварный порожек, не сулящий моей бедной спине ничего хорошего. Без травм точно не обойдётся, и это накануне Перводенства. Ыыы…
Но удара не случилось! Я зависла в воздухе, отчётливо ощущая чьи-то ладони обнажённой кожей спины. Открыла глаза и натолкнулась на пристальный и какой-то завораживающий, восхищённый взгляд.
– Поймал, - прошептал, нависающий надо мной и, собственно, удерживающий на весу в полу-лежачем положении, ведьмоборец.
Или не ведьмоборец? Странно, но я больше не ощущала той вызывающей оторопь и ужас опасности, которая исходит от ведьмоборцев. Неужели и правда ошиблась?
– Вот это да!
– Какой мужчина!
– Какие ножки!
Послышались реплики из зала, в дверях которого мы с магом и застыли живописной композицией. Мои глаза округлились от удивления. Чего это они его ножками восхищаются?
Мужчина каким-то образом расшифровал причину моей недоумённой гримасы и доверительно поведал:
– Это они про твои ножки.
И сам покосился… не на ножки. Его взгляд застрял в районе моего более чем откровенного декольте. Ну и платье!
А из зала продолжали сыпаться реплики, одна другой красочнее. Девчонки восхищались «моим спасителем», парни собственно моими ножками и прочими достоинствами. И я, не выдержав, вороватым жестом потянула на себя край плаща незнакомца, в стремлении хоть как-то прикрыться.
Он усмехнулся, сразу вычислив мой манёвр, выпрямился, заодно и меня возвращая в вертикальное положение, и одним ловким движением перекинул свой плащ на мои плечи. Ещё и поправил его, запахивая с небольшой заминкой, будто притормозил, чтобы напоследок полюбоваться… декольте.
Я стояла, как громом поражённая, а маг отступил на крыльцо и спустя мгновение вернулся с моими вещичками.
– Прошу, - протянул он мне шубку, кошелёк и, с лёгким недоумением запасное платье.
– С-спасибо, - пролепетала я, всё ещё пребывая в ступоре от всего этого стремительного происшествия.
Мужчина посмотрел на меня, на мои вещи, которые я так и не взяла, вцепившись в полы его плаща, чтобы не распахнулся, опять на меня, снова на вещи, приподнял бровь, как бы намекая - бери. И тут пришла беда, как говорится, откуда и следовало ожидать.