Загадаю Тебя

– Вот видишь, дед! Все летают и ничего. А ты мне запрещаешь.

– Курица горит, Оля!

– Ой! – девчонка меняется в лице и бежит, как я понимаю, в сторону кухни.

Получаю хороший такой тычок по рёбрам.

– Ссс, – морщусь от боли. – Вы спятили? – во все глаза смотрю на Степаныча.

– Ты мне тут давай не это! – показывает кулак. – Подстрекатель!

– Я не понимаю…

– Курщавель не Курщавель, Европа не Европа! Ишь ты, буржуй! Небось за наши налоги и рассекаете!

– Почему же за ваши? Мой отец тоже их платит. Он бизнесмен.

– Бизнесмен! – кривится старик. – Обыкновенный ворюга поди!

– Да ну с фига ли вы так решили? Он пашет с двадцати лет.

– Прям уж пааашет! В нашей стране честным трудом миллионы не заработаешь!

– Ничего не сгорело, – в проёме показывается Оля. – Всё получилось как надо, – выносит вышеупомянутую курицу, запах которой сразу же разносится по дому. – Сейчас принесу салаты и закуски. Пора уже Старый Год провожать.

– Больше гостей не ждёте? – отмечаю, что тарелок на порядок больше, чем нас.

– Нет. Кто хотел присутствовать, тот здесь, – отзывается она с грустью. – Давайте присаживайтесь, я мигом, – снова исчезает в дверях.

– Каков олух! – дед, кряхтя, встаёт с кресла. – Кто тебя за язык-то тянет!

– Вы с внучкой вдвоём живёте? – не обращаю внимания на его комментарий.

– Не твоего ума дело, – вразвалочку катится к столу.

– Мне показалось…

– Когда кажется, креститься надо. Поднимай свою мажористую задницу и тащи сюда. Дважды в этом доме ничего не предлагается.

– Вы – само гостеприимство, – даже не пытаюсь скрыть сарказм.

– В благодарность за моё гостеприимство, ты отчалишь отсюда как можно скорее. Ибо не хрен им злоупотреблять, – усаживается на стул и блаженно вздыхает, потирая поясницу.

– Мог бы, покинул бы ваш дом прямо сейчас. Не сомневайтесь… Я ведь не нарочно тут оказался. Портить праздник брюзге из Загадаево в мои планы точно не входило.

Поворачивается и одаривает красноречивым взглядом.

– Нет, ну серьёзно. В эту самую минуту я должен находиться в Золотом Бору. На крыше виллы зависать в инфинити бассейне, битком набитом девчонками, и точить бутерброды с чёрной икрой.

– Икры у нас нет, извини, – раздаётся за спиной голос Оли. Она подходит к нам. Расставляет салатницы и тарелки с нарезкой.

– Ну-ка отставить слёзы, Ольга! – дед бьёт кулаком по столу, и посуда, жалобно звякнув, подпрыгивает.

Смотрю на девчонку. Тоже замечаю, что плакала.

– Она могла хотя бы позвонить, – отвечает ему тихо.

– Значит не посчитала нужным. Чужая семья важней. Давно уж пора привыкнуть!

Кивает, соглашаясь. Шмыгает носом.

– Будем провожать чёртов старый год или продолжим распускать нюни? – гаркает дед.

– Будем провожать.

– То-то же! Открывай, москвич, ежели руки растут из нужного отверстия, – Корней вставляет мне в руки бутылку детского шампанского и делает погромче звук на телеке. – Вон тебе, Оль, про оленей рассказывают. Новогодняя тематика.

– Угу, – вздыхает она, скосив взгляд на телефон, лежащий справа от меня.

Если рассуждать чисто логически, то, скорее всего, Оля ждёт звонка от своей матери, по какой-то причине не явившейся на семейное торжество. Думаю, именно поэтому она такая расстроенная сейчас. Пожалуй, мне и правда не стоило задавать тот дурацкий вопрос про гостей. Кто ж знал…

– Слышь, МГУ, в шахматы играть умеешь? – интересуется дед, когда пятью минутами позже Оля уходит делать пюре.

Вскидываю уцелевшую бровь.

– Чего? Кишка тонка? – кладёт на стол ладью и задирает подбородок. А-ля вызов мне бросает, не иначе.

– Выиграю – расскажете, почему Оля плачет, – расставляю фигуры на шахматной доске.

– Ты проиграешь, – заявляет он самоуверенно. – И завтра же отправишься в этот свой Золотой посёлок. Дам на такси, вернёшь деньги почтой России. Понял?

– Понял, – усмехаюсь, делая первый ход.

– Отлично.

Пошла игра…

Деревня Загадаево. Боль во всём теле. Бормотание старого телека, транслирующего канал Охота и Рыбалка. Партия в шахматы с ворчливым стариком.

Н-да… Более странного тридцать первого декабря, пожалуй, даже вообразить сложно.

*********

– Давайте скорее, не то картошка остынет, – Оля втихаря переключает канал на телеке.

Отслеживает реакцию деда, но Степанычу сейчас явно не до Голубого Огонька. Он крайне недоволен положением, в котором оказался. Напряжён. Мозг кипит. Того и гляди и пар из ушей повалит.

А ты думал, старый хрыч! Не на того напал! Я даже с сотрясом неплохо соображаю. Зря, что ли, в школе целых два года посещал секцию по шахматам?

– Похоже, у тебя появился достойный соперник.

Ещё и внучка подливает масла в огонь. Пхах. Вы бы видели выражение лица Корнея. Аж зафоткать руки чешутся, да айфона моего, к сожалению, нет.

– Новичкам везёт, – сдержанно улыбаюсь я.

– Не звезди мне! – насупившись, выражает сомнение дед.

– Ходите уже.

– Не торопи! Дай покумекать! – ворчит, почёсывая седую бороду.

Думает, как не потерять ферзя. Интересно, догоняет, что останется без него в любом случае, когда я разыграю одну хитрую комбинацию.

– Богдан, тебе нравится учиться в МГУ? – заводит со мной беседу Оля, внимательно наблюдая за нашей игрой.

– Вполне.

– На каком ты сейчас курсе?

– На третьем.

– М. А что там особенного? В этом МГУ. Про него так много говорят. Некоторые вон только и мечтают о том, чтобы туда попасть.

– Ну так неудивительно. МГУ, согласно рейтингу, – один из лучших вузов страны. Престижное место, все дела… У нас самые квалифицированные преподы. Большие возможности для обучения. Интересная студенческая жизнь. Приезжие в особом восторге.

– Сложно поступить, наверное?

– Таким, как он, несложно, – дед, наконец-то, делает свой ход. – Папа-бизнесмен забашлял – и готово.

– Я поступал на общих условиях, – цежу сквозь зубы.

– Ты учишься платно? – уточняет Оля.

– Да, завалил физику.