Загадка древней статуэтки

А теперь я перехожу к вашему вопросу, Вениамин-сан. Как говорится в русском фольклоре, это была только присказка, а дальше начинается наша сказка. Я являюсь потомком сёгуна из дома Токугава, который собирался преподнести три статуэтки в дар императору Японии.

Но как вы знаете, подлинными оказались только две, самая главная так и осталась ненайденной и неподаренной, а без неё изготовление статуэток и их подношение императору теряли всякий смысл. Так вот, мы прямые потомки того самого сёгуна, поставили себе цель – отыскать ту самую исчезнувшую статуэтку, и принести её в дар потомкам того самого императора. Вы можете сказать, что император теперь является декоративной фигурой, у него больше нет реальной власти, и значит, нет смысла в подношении статуэток. Однако существует духовная связь, через некоторые из храмов, она не зависит от личности номинального правителя.

– Простите, Хирото-сан, но вы сказали, что мой прапрадед продал статуэтку вашим предкам? Почему вы хотите тогда её разыскивать?

– Потому, что тот самый предок, Акихиро Кимура, который купил её в 1907-м году, при перевозке статуэтки в Японию из Санкт-Петербурга, был убит в поезде неизвестными, при этом она оказалась похищенной. И до сих пор её судьба остаётся для нас неизвестной.

– И вы не имеете никаких предположений о том, у кого она может находиться? – не выдержала Лера.

– Точных данных у меня нет. Но наша группа родственников из дома Токугава не является единственной. Возможно, кто-то также захотел найти этот артефакт и использовать его в своих целях. Если бы они преследовали ту же цель, что и мы, то уже передали бы статуэтку духовным потомкам императора. Но след её пропал, она нигде не проявилась. – Хирото помолчал и с горечью добавил: – К сожалению, возможен вариант продажи статуэтки частному коллекционеру, в Европу или даже Америку. Тогда она будет потеряна для нас навсегда, и это станет нашим позором на всю жизнь.

Я пригласил вас, чтобы вы помогли в продажах моей книги об этих событиях, я изложил вкратце её содержание. Вот краткий план наших презентаций, где вы будете почётными гостями, представителями моих, так сказать, героев. – он кивнул Томико и она передала Вене листок, где по-русски было напечатано расписание выступлений. – Здесь всё рассчитано на два месяца, если понадобятся дальнейшие выступления, мы продлим контракт. Все обещанные условия будут реализованы в полной мере, больше ничего от вас в рамках подписанного договора я не потребую, – Хирото сделал небольшую паузу и продолжил, словно совершив усилие, – но если вы окажете помощь в поисках этой статуэтки, то мы будем вам очень благодарны.

Я не смогу уделять вам время, у меня много работы. Поэтому с вами будет Томико. Она покажет вам все наши достопримечательности, проведёт экскурсии, подскажет, что нужно почитать или найти в Интернете. Прошу не пренебрегать культурной программой, это всё будет необходимо вам для встреч с читателями и издателями, поэтому является обязательным в рамках договора.

В этот день они с Томико пообедали в японском ресторане, а затем посетили знаменитую телебашню Tokyo Tower и полюбовались с обеих её смотровых площадок чудесными видами на город и Токийский залив.

Впрочем, Вене и Лере не терпелось остаться вдвоём, чтобы обсудить столь интересную информацию, полученную от господина Кимура. Томико, словно понимая их состояние, привезла ребят в отель пораньше, договорилась на завтрашнее утро, на девять часов, сказала по-русски «До свидания!», и с очаровательной улыбкой уехала.

– Так вот, оказывается, какое дело, – задумчиво протянула Лера, – наши прапрадеды, выходит, были друзьями…

– Это меня не так удивило, больше заинтересовало упоминание этим Кимурой содержимого портфеля.

– Который забрал в японском штабе мой прапрадед Горчаков?

– Его самого. Ты не обратила внимания на содержимое, ну то, что перечислил наш японский друг?

– Ну, он говорил про какие-то наследственные документы и американские деньги… – неуверенно отозвалась Лера.

– Вот именно, американские деньги. По тысяче долларов. У тебя никаких ассоциаций не возникло?

– Ой, Веничка! Ты хочешь сказать, что это имеет отношение к той банкноте, которую нам подарила Наталья Александровна?

– Я не знаю, любимая, имеет ли отношение, но я не очень-то верю в совпадения. Конечно, не все тысячедолларовики являются раритетами, но как-то уж очень интересно тут всё переплетается. Я попробую узнать, где японцы взяли эту информацию, самому почитать. Он ведь говорил, что об этом были репортажи в какой-то одесской газете, значит, есть источник на русском языке!

– А ты хочешь помочь Хирото найти эту статуэтку?

– Ещё не знаю, родная. Это может быть интересно, но какого лешего он не объявил об этом заранее, не записал в договоре?

– Не знаю я, у них менталитет японский, для нас непонятный. Давай, мой хороший, потом это всё обсудим! Я спать хочу.

– Я тоже хочу, но не только спать!

– Ну, я ведь это образно сказала «спать», не маленький уже, понимать должен!

Потом, уже засыпая, Лера прижалась к мужу и мечтательно сказала:

– Вот найдём мы этот портфель со статуэткой, и кучей денег, заработаем ещё большую кучу, и накупим столько всего, что самим страшно станет, правда, Котик?

Котик был полностью согласен, во всяком случае – не возражал. Трудно возражать горячо любимой жене, особенно, если ты уже крепко спишь…

Следующие дни были похожи один на другой. Ровно в девять они выходили из отеля, где на парковке их встречала всегда свежая, улыбчивая, стройная Томико на своём беленьком «Сузуки», и везла на экскурсии. Они побывали в Императорском дворце и Восточном саду, посетили чайную церемонию в саду Хаппоен, молодёжную улицу Омоте-сандо, реку Сумидагава с её тринадцатью мостами, имеющими каждый свою очень интересную историю.

Всякий раз крупному Вене приходилось протискиваться на заднее сиденье миниатюрного «Сузуки», потому что один раз усевшись спереди, он создал всем, и себе тоже, кучу проблем. Дело в том, что их общение сводилось к болтовне девушек на английском, и переводов Леры для него. А болтать, сидя на разных сиденьях очень неудобно, да и небезопасно для водителя.

С Веней Томико общалась посредством вежливых улыбок, поклонов, и нескольких русских фраз. Она считала его старшим, называла Вениамин-сан, робела перед его ростом и крупной статью, громким голосом.

Вообще, Веня был в их компании «третьим лишним». Его совсем не привлекали древние японские сады и церемонии, изучение японского языка и традиций, в общем, впитывать в себя японский дух он упорно не желал. Кроме того, и способностей к языкам у него не было никаких. Так что после третьей экскурсии он начал откровенно тосковать.

Девушки же сближались поразительно быстро. Томико как-то рассказывала, что она – не совсем типичная японка. С двенадцати лет, после смерти матери, девочка неразлучно была с отцом, ездила с ним по всему миру, бывала в европейских странах, Америке, а недавно – и в России, впитывала культуру, отличную от традиционной японской.